— Не хочу, чтоб ты заявился ко мне без разрешения.

В глазах Захара как будто мелькает тень. Он слегка хмурится. Понимаю, что за всё время нашего нахождения на ринге он ни разу не атаковал меня.

А, пофиг. Когда ещё мне представится легальная возможность «избить» этого мудака?

— Почему ты не нападаешь?

Он откидывает чёлку назад лёгким движением головы. Улыбается широко. Это меня неожиданно злит. Он смеётся надо мной?

Наношу серию ударов в торс. Блокирует их. Не понимаю, как это происходит, но рывок — и он уже позади меня. Прижимается всем телом, придавив мои руки к груди своими. Я… чувствую его запах. Это странным образом… пьянит.

Шепчет в ухо, обдавая своим жарким дыханием:

— Я привык побеждать женщин несколько иным образом. Понимаешь, о чём я?

Пытаюсь вырваться, но не выходит. Заношу ногу и ударяю его, целясь в колено. Промахиваюсь, поза слишком неудобная.

— Ты че такая дерзкая, а? — цитирует строчки известной песни. В голосе отчётливо слышен смех. Развлекается?

Быстро развернув меня лицом к себе, подсекает. И придерживая одной рукой за талию, роняет на поверхность ринга.

Лежу нас спине, жадно хватая воздух. Он прижимает мои руки к полу мертвой хваткой. Тоже тяжело дышит.

— Ну, что, Мамаева, — говорит медленно, растягивая мою фамилию на южный манер. — Сдаёшься?

Да щас. Резко бью коленом между ног. Он ожидаемо теряет концентрацию. Крутанувшись, переворачиваю нас.

Теперь он лежит на спине. А я в очень недвусмысленной позиции восседаю сверху. Наши тела так невыносимо близко, что я чувствую всё. В том числе, его твёрдый пах. И это внезапно даёт импульс, ударяющий откуда-то из груди в низ моего живота. Ощущение мне малознакомое и непонятное. Непроизвольно свожу колени.

— Я никогда не сдаюсь, — приближаюсь к его лицу, перебегая взглядом от его потемневших глаз к полураскрытым губам.

— Я заметил.

Делает рывок ко мне, пытаясь… что? Поцеловать?

Отстраняюсь, не дав это сделать. Встаю, стягиваю перчатки. Вешаю их на канат. Захар, приподнявшись на локтях, смотрит на меня.

— Ты выиграл, — бросаю сквозь зубы. Пора прекращать это фарс. — До понедельника.

Чуть позже, стою в душевой фитнес-клуба, намыливая своё тело. Грудь кажется невыносимо тяжелой. Вздохнув, прикрываю глаза и скольжу пальцами в низ живота.

И в тот момент, когда ко мне приходит оргазм, я вижу его.

Январь 2024

Альбина

Первый рабочий день после новогодних праздников. Люди, как сонные зомби, пытаются влиться в обычную жизнь после традиционной, бесшабашно весёлой «марди гра». Десять дней излишеств — то ещё испытание для человеческого организма. Такое ощущение, что все устали даже сильнее после этого так называемого отдыха.

Все. Но не я. Новый год я отметила в гордом одиночестве. Маленькая искусственная белая ёлка да бутылка шампанского, купленная мной зачем-то и даже не открытая. Вот и все атрибуты этого странного праздника в моей жизни.

И знаете, меня, как ни странно, всё устраивает. Во время брака с Муратом мои новогодние каникулы представляли собой нескончаемую вереницу застолий. Начиная от визитов вежливости к многочисленным родственникам и заканчивая роскошными приёмами, которые я обязана была посещать в качестве жены Мурата Мамаева. Ничего из этого я не просила и не хотела, но безропотно делала, потому что — должна.

Поэтому сейчас, сидя в тишине своей съемной квартирки и смотря на разрывающиеся за окном салюты, я чувствую себя гораздо счастливее, чем тогда.

Прибыв на работу, застаю Павлика на его рабочем месте. Ого, раненько. Обычно он заходит в офис буквально за несколько минут до начала рабочего дня.

Павлик что-то увлеченно рассматривает в своём компьютере. Здоровается со мной, не отводя глаз от экрана. Ведомая любопытством, тихо подхожу к нему со спины. И практически ахаю.

На экране — моё фото. По всей видимости сделанное фотографом во время корпоративной фотосессии, проведённой аккурат до Нового года. Как мне пояснили тогда, эти фото нужны будут для аватарок в рабочем чате и составления личного портфолио.

А сейчас я вижу себя на официальном сайте компании с гордой подписью «Альбина Мамаева. Юрист департамента по работе с юридическими лицами».

— Круто, да? — Павлик буквально лопается от гордости. — Гля сюда, — указывает на своё фото чуть ниже моего. Там написано: «Павел Седов. Помощник юриста».

— Да… Охренеть, как круто, — бормочу себе под нос. — Почему моё фото разместили в общем доступе без моего согласия?

— Ты чего, Аль? — разворачивается ко мне удивлённый Павлик. — Контракт не читала что ли? Когда подписывала.

— А что там? — теряюсь.

Контракт я, действительно, лишь пробежала глазами, будучи сосредоточенной только на одном его условии, касающемся оплаты труда.

— Пункт двенадцать точка один, кажется. Ты дала компании право на использование своих фото- и видеоматериалов, а также прочих персональных данных, в том числе, в рекламных целях.

— Чёрт… И что, сейчас никак нельзя вернуть всё назад? Я абсолютно не хочу всей этой публичности.

Зря я что ли скрываюсь от всех и вся почти девять месяцев? Даже брату не звоню…

— А зачем? — изумлённый Павлик таращит на меня глаза сквозь стёкла своих очков. — Это ж так круто, Аль. Радоваться надо.

Ага, радоваться… Когда меня найдут?

Без паники, Альбина. В конце концов, какова вероятность, что вообще будут искать? Столько времени прошло. Всё обойдётся, вот увидишь.

В кабинет заходит Алёна. Она выглядит очень бледной и какой-то измученной что ли. Похоже это последствия недавно перенесённой болезни.

В девять тридцать традиционная планёрка у Захара… Андреевича. Мысленно добавляю отчество, разозлившись на саму себя. Что это за фамильярности, Альбина? Он всё ещё твой начальник.

После того странного случая в клубе мы ни разу не оставались наедине. Уж я приложила к этому все усилия!

Захар Андреевич коротко вводит нас в курс дела. Перечисляет основные изменения в законодательстве, вступившие в силу первого января. Указывает, на что обратить внимание, что следует почитать.

Сижу, заслушавшись. У него потрясающе поставленная речь. Чтобы так мастерски управлять словом, как он, мне ещё учиться и учиться.

Захар ловит мой взгляд. Слегка запнувшись, продолжает. Говорит о перечне дел, которые ведёт наш отдел, и о распределении обязанностей.

В завершение планёрки объявляет, что у нас новый перспективный клиент. Дело о банкротстве. Им заниматься будет он лично. В помощь себе возьмёт меня.

Погодите. Что? Работать с Захаром над одним делом? Мне безумно хочется завертеть головой из стороны в сторону в безмолвном «Не-е-е-ет!..»

Останавливаю себя, понимая, что это будет выглядеть до чрезвычайности глупо.

— Всё понятно? — строго спрашивает Захар, обводя нас пристальным взглядом. — Тогда, прошу, — указывает на выход. — За работу!

Встаю со своего места. Плетусь вслед за остальными.

— Мамаева! — летит мне вдогонку. — Встреча с новым клиентом состоится уже в эту пятницу. Будь добра, подготовься. Почитай материал. Я не хочу, чтоб ты плавала.

Едва заметно киваю.

До полудня занимаюсь текущей работой. Зову Алёну пообедать вместе. Она отказывается, сославшись на неотложные дела в городе.

Пока Алёна собирается и уходит, штудирую рассылку, сделанную по рабочей почте сегодня утром с пометкой «Важно! Ознакомиться всем». Отправитель gordeev007.

Ну, конечно же. Джеймс Бонд недоделанный. Хмыкаю.

Павлика всё нет. Его отправили в офис к одному из наших клиентов. Нужно срочно подписать какие-то документы. Эх… Придётся идти обедать одной. Бреду на выход.

В приёмной слышатся голоса. Тона явно повышенные. Заглядываю туда.

Настя говорит с каким-то мужчиной. Высокого роста, в синем костюме. Не сразу понимаю, что это форма прокурора.

— Послушайте… Алёны Александровны на месте нет. Где она, я сказать Вам не могу. Во-первых, это конфиденциальная информация. А во-вторых, я просто не знаю, — терпеливо объясняет Настя прокурору.