Не дожидаясь ответа, рубит:

— Павел, на сегодня можешь быть свободен. Иди домой, а лучше сразу — к врачу. Чтоб к завтрашнему дню был полностью здоров. Ясно?

Ошарашенный, Павлик кивает. Захар обращается ко мне:

— А ты — за мной. Аля, — хмыкает. — Нужно кое-что обсудить.

Покорно плетусь за ним следом.

В кабинете начальника я не была со дня моего провального собеседования. Устраиваюсь в кресле перед его столом.

Он почему-то не садится. Ходит вдоль края, заложив руки в карманы и уставившись в пол. Скучающе рассматриваю свои ногти. За время нашей совместной работы я поняла, что он любит быть в разговоре лидером. Поэтому молчу. Жду, когда заговорит.

Резко остановившись, переводит на меня взгляд:

— Ты в курсе, что нерабочие отношения в моём офисе строго запрещены? Любого плана, — говорит веско.

— Да, я это прекрасно знаю, — отвечаю нарочито спокойным голосом. Почему-то мне кажется, что это бесит его ещё больше.

— Тогда какого хрена, Мамаева, ты… лапаешь своего коллегу посреди бела дня? На рабочем месте, — остановившись напротив, смотрит пристально.

— Это была медицинская помощь. Паша сорвал спину, таская коробки с документами.

— Видел я, как вы их таскали, — в голосе сарказм.

Решаю закончить этот бессмысленный и глупый разговор.

— Вы только об этом хотели поговорить? Если да, не вижу смысла углубляться в тему.

Садится за стол, одновременно ослабляя узел галстука.

— Нет. Основной вопрос, который я хотел бы с тобой обсудить — это конец твоего испытательного срока. Есть что сказать по этому поводу?

Отвечаю незамедлительно:

— Я бы хотела остаться. Меня всё устраивает.

Многозначительно молчит, смеряя меня взглядом. Несмотря на то, что Захар сейчас сидит в кресле, и наши глаза на одном уровне, меня не оставляет ощущение, что он возвышается надо мной и как будто… давит. Слегка передёргиваю плечами. Ненавижу это ощущение.

— Ну что ж, Мамаева. Поздравляю. Ты принята.

И вроде всё сложилось так, как я хотела. Но почему-то мне слышится отчётливая угроза в этих словах…

Захар

К сложностям мне не привыкать. Когда неприятности сыплются на меня, как из рога изобилия, я, в отличие от большинства людей, не раскисаю. Меня, как бы сказать… это прикалывает.

Каждая неудача и каждая неприятность — это своего рода вызов. Вызов к преодолению себя, в первую очередь.

Я люблю сложные задачки. И никогда не выбираю лёгкий путь. Это попросту не в моём характере. Мне кажется, если бы меня связали по рукам и ногам и бросили в море, прицепив груз, я бы всё равно не перестал бороться.

Борьба, дух соперничества, конкуренция — всё это просто дико меня заводит.

Поэтому когда Алёхина позвонила сказать, что заболела, я положил трубку и просто начал работать в три раза больше. Почему в три? Да потому что из толковых юристов на фирме остался только я. Мамаева — не в счёт.

Не знаю, зачем я взял её на эту должность. До сих пор не могу понять.

Обычно каждое принимаемое мною решение имеет чёткое рациональное обоснование. Я не курю и не злоупотребляю алкоголем, потому что это вредно, а я забочусь о своём здоровье. По этим же причинам я регулярно занимаюсь спортом и ем полезную пищу. Зачем складывать в себя фаст-фуд, если это не даст ничего хорошего? Зачем потакать своим слабостям? Мне в принципе незнакомо это понятие.

Да, я не идеален. И порой совершал в жизни неоднозначные поступки. Взять хотя бы тот случай с бывшей женой Литвинова, который разрушил мою карьеру в прокуратуре в своё время.

Но тут всё просто — я не знал, кто она. Если бы имел об этом хоть малейшее понятие, ни за что не повёлся бы, будь у Олеси хоть золотая вагина.

Потому что нерационально портить отношения с приятелем ради обычного перепиха. Нерационально — а значит, этого я делать не буду. Улавливаете?

В случае с Мамаевой этот рациональный код, записанный в моём ДНК, даёт какой-то странный сбой. Я ещё не понимаю, в чём дело, но обязательно докопаюсь до сути.

На часах без пятнадцати семь. Надо бы заказать доставку. Дома я появлюсь, скорее всего, поздно. Душ и спать. Не до ужина.

Стук в дверь.

— Войдите! — кого там принесло? Рабочий день уже окончен.

В кабинет входит Мамаева. В своих неизменных очках. Причёска у неё, конечно, как у… пацана-переростка.

— Захар Андреевич, я…

Смотрю на неё раздражённо.

— Я уточнить хотела. Завтра в шестнадцать тридцать заседание по делу, которое вела Алёна. Мы… с ней вели, в смысле.

— Какое ещё дело?

— Альянс. Незаконное использование товарного знака.

— О, чёрт… — сверившись со своим расписанием, понимаю, что по времени выходит накладка. За пятнадцать минут до этого у меня назначено у другого судьи. Вряд ли я успею в два места одновременно.

— Пойдёшь ты.

— Что? Нет! Я не готова!

— Ты — единственный возможный вариант, Мамаева. По-крайней мере у тебя есть диплом. В отличие от Седова.

Альбина нервно закусывает губу. Я тем временем смотрю на часы. Сегодня я планировал закончить проект договора для одного из наших клиентов. Но это, в принципе, не горит. Вздыхаю.

— Тащи материалы. Будем готовиться. Это же предварительное?

Она кивает.

— Значит, ничего такого не будет. Ты же уже ходила с Алёной в арбитраж?

Опять кивает.

— Ну, стало быть, понимание у тебя более-менее есть.

Через пять минут она возвращается, нагруженная папками. Плюхает их мне на стол. Туда же кладёт ноутбук.

— Куда подключить можно? Батарея почти разряжена.

Киваю ей на переходник слева у окна. Сам тем временем листаю меню ресторана доставки.

— Ты по еде как? Всё ешь? Аллергия?

Смотрит на меня непонимающе.

— Закажу ужин. И не ломайся, Мамаева. И так времени в обрез.

Девчонка быстро ориентируется в ситуации. Вижу, что ей это не по нраву, но, тем не менее, она выталкивает из себя:

— На Ваш вкус. У меня нет особых предпочтений в еде.

Поднимаю брови:

— Как это? В первый раз вижу, чтоб молодая девушка была настолько неприхотливой.

Пожимает плечами:

— Ну, как есть.

Заказываю две пасты с тунцом и каперсами. К ним же в корзину смахиваю зелёный салат с авокадо.

— Кофе свари. Пожалуйста.

После паузы добавляю:

— Только я тебя умоляю, не как в прошлый раз, Мамаева.

Она не то смущается, не то злится после моих слов. Не пойму.

Пока ждём доставку, прошу её вкратце ввести меня в курс дела. К моему удивлению, делает она это легко и уверенно. Видно, что разбирается в теме. Задаю ей несколько уточняющих вопросов. Отвечает без запинки.

Пробегаю глазами исковое заявление.

— Сама составляла?

Кивает.

— Неплохо, Мамаева. Давай теперь пройдёмся по плану действий. В доверенность тебя вписали, кстати? Если нет, то надо завтра смотаться в «Альянс».

Альбина рапортует, что доверенность на её имя уже есть.

Одобрительно поджимаю губы. Нет слов, Мамаева. Всё предусмотрела.

Привозят ужин. Расплатившись с курьером, сгружаю контейнеры с едой на журнальный столик. Ещё горячая.

Сосредоточенно жуя, Альбина перечисляет вслух ключевые моменты завтрашнего заседания. Не выдерживаю.

— Мамаева! Ты когда-нибудь остановишься, а? Дай передохнуть хоть немного.

— Простите… — бормочет себе под нос.

Вздыхаю. Надо приободрить её что ли. Волнуется девчонка.

— Ты готова к процессу на «отлично». Главное, не нервничай и не суетись. У тебя всё получится. Если я успею, то подойду.

Смотрю на часы.

— И вообще, давай собираться. Уже почти девять.

На парковку выходим одновременно.

— Ты же не за рулем? Садись, подвезу. Куда тебе?

— Нет, спасибо, я сама доберусь.

— На чём, Мамаева? — выгибаю брови. Ты в курсе вообще, что сегодня саммит в Конгресс-Холле? Полгорода перекрыто. Все стоят.

Мнётся ещё несколько секунд. Смотрит на часы, прикидывая время.