— Я не знала, — виновато прошептала.

Почувствовала дыхание его совсем рядом, приятное, что-то мятное.

Вилар провел носом по моей щеке к уху, глубоко вдыхая. Мое сердце бешено застучало, а по телу пошла дрожь. Прикрыла глаза.

— Ага-а-та, — протянул он, опаляя кожу, руки его легли мне на талию.

— М-м-м? — повернулась к нему и распахнула глаза.

— Как же восхитительно ты пахнешь… — хрипло и интимно выдохнул он возле моих губ.

— Вила-а-ар, — простонала в ответ, — если ты сейчас же не уберешь свои руки от меня, то я… Разнесу здесь все к чертовой матери! Где эта долбанная баночка с блёстками? — рявкнула, отталкивая его от себя.

— Долго мы еще идти будем? — задала вопрос, сдувая надоедливую кудряшку со лба, что закрывала мне обзор на широкую спину моего пленителя.

Он, к слову, не ответил. Так и шел мрачной тучкой, будто бы забыв о моем существовании. Хотя, учитывая то, что вел он меня на привязи, как какую-то козу на убой, утверждение было спорным.

— Мне холодно, — предприняла ещё одну попытку разбить леденящий игнор со стороны оскорбленного воина.

На этот раз сработало! Раймонд все так же молчаливо стянул с себя плащ и со всей силы швырнул его в меня. Клянусь, я едва на ногах устояла!

Вот же… говнюк.

— А еще я есть хочу! — радостно оскалилась, понимая, что здоровяк, пусть с треском, но шел на контакт. Да и в целом, мне просто было приятно его побесить. Большего-то сделать я не могла.

Живот, словно в подтверждение озвученных мною слов, жалостливо заурчал.

Тут же раздался отчетливый скрежет. Я даже притормозила, отчего меня дёрнуло вперёд, ибо Раймонд-то не останавливался. И оглянулась. Но, нет, в лесу не было никого, кроме нас двоих. И только после до меня дошло.

Это был скрежет зубов моего пленителя!

Не бережет он свои зубки, ох, как не бережет. Едва ли у них здесь, в царящем магическом средневековье, есть хорошие стоматологии.

Всю оставшуюся часть ночи мы так и шли по лесу. Неведомо куда и зачем. Порой мне казалось, что Раймонд и сам не знал, куда мы идём, но тут же страх сгинуть в этом месте перекрывало апатие. А какая разница где умирать?

К счастью, царапин и ран на ногах, которых накопилось немало за прошлый день, не прибавилось. Это даже удивительно, учитывая мою нелюбовь к природе, что за последние лет так пять развилась просто до планетарного масштаба. Причин этого я не совсем понимала, просто в какой-то момент щелкнул переключатель. И каждый раз, приходя в лес, у меня возникало стойкое ощущение грозящей опасности.

Правда, сегодня это чувство притупилось. Возможно, по причине того, что природа вокруг меня словно резко решила подобреть, убирая из-под моих босых пяточек все колючие ветки, острые палочки, стелясь мягкой дорожкой из травы. Ну, или может это заслуга Раймонда, который то и дело спотыкался, после чего яростно раскидывал по сторонам все коряги, лежащие у него на пути.

Его явно что-то очень сильно тревожило, это было заметно по напряженной спине, облаченной в кожаную жилетку. Хотя… почему что-то? Я ж его сил лишила! У мужика достоинство пострадало… Ну, магическое, не физическое.

— Может быть поможешь? — попросила я, чтобы хоть как-то разбавить тяжелое молчание, повисшее между нами.

Раймонд резко остановился. Настолько резко, что я впечаталась лицом прямо в его каменную спину. Какого терпения мне стоило не взвыть во весь голос, сетуя на тему ушибленного носа!

Когда Раймонд обернулся, я уже вовсю мило улыбалась ему, показывая связанные руки. На них поперек, словно ненужная тряпка сиротливо висел брошенный в меня не так давно плащ.

Не знаю почему, но я не испытывала более никакого страха перед ним, наглея всё больше и больше. А что? Раймонд ясно дал понять, что Мелинде я нужна живой.

Он, видимо, поняв свой просчет, решил все-таки пойти мне навстречу в прямом и переносном смысле слова. Только глубоко вздохнул и помог накинуть плащ.

— Спасибо, — близость мужчины взволновала не на шутку, особенно после того краха с моим побегом.

— Не обольщайся, — наконец-таки выдавил он из себя хоть слово.

Я расслабилась еще больше, когда Раймонд вернулся к своему прошлому занятию: угрюмо топать непонятно куда, яростно отпинывая все препятствия на своем пути.

— Не обольщаюсь, просто поблагодарила. Банальная вежливость, если ты не знал, — заявила, пожав плечами. — Я, кстати, Алина!

— Мне плевать, — равнодушно выдал этот угрюмый засранец.

Уже ближе к рассвету, когда воздух наполнился влагой и травинки под ногами начали покрываться росой, мы вышли к какому-то тракту. К тому времени я, уже не скрываясь, во всю зевала и еле передвигала ногами.

— Дальше по дороге есть трактир. Там остановимся, — видимо, заметив мое состояние, сжалился мужчина.

Хотя, если честно, я бы скорее поверила в единорогов, чем в жалостливость этого индивидуума.

Спустя примерно полчаса на горизонте завиднелась крыша старинного трехэтажного, что узнала я уже погодя, здания. Не могла понять, как оно еще не развалилось? Деревянный фасад трактира не вызывал доверия, а забитые досками окна на первом этаже — желания войти внутрь.

— Слушай, Раймонд, может быть есть еще варианты? Я готова еще прогуляться, — спросила, надеясь на положительный ответ. Но его, увы, не последовало.

— Нет, в этой глуши данный трактир — единственное приличное место для ночлега, — нехотя произнес мужчина, скривившись. Судя по всему, тоже не особо впечатлился будущими перспективами ночевать в данном «клоповнике».

Но мы все равно пошли внутрь, не взирая ни на что.

Как и ожидалось, ничего более-менее находящимся в порядке, я не увидела. На первом этаже располагался местный «буфет». Деревянные полы, которые уже лет сто никто не мыл, столы, покрытые огромным слоем жира, под потолком паутина, а в глазах завтракающих постояльцев, — их было целых четверо, — полнейшее безразличие ко всему существующему. До чего же жуткая обстановка!

Раймонд вместе со мной (куда же без меня) подошел к стойке, за которой находился пожилой мужичок под два метра роста, обладатель огромного с любопытством смотрящего на мир пузика, и кинул тому пару серебряных монет:

— Нам комнату и поживее! — приказал он таким голосом, что будь у хозяина этого «клоповника» хоть один волос на голове, то они бы сразу все выпали.

Старичок побледнел и, не сумев выдавить из себя ни слова, заторможено кивнул.

Ну, надеюсь, он не обделался. Хотя, это и не вскроется: вонь и без этого стояла неимоверная.

Нас в короткий срок отвели на второй этаж хлипкого здания, где я увидела все такой же коридор, что были в той деревенской таверне, где мы пытались отдохнуть с Агатой. Ничего нового. У них везде один архитектор что ли работал?

Комната показалась мне слишком просторной. Но такой же убогой, как и все это заведение.

— Ложись, тебе нужно выспаться, — проявил благородство сопровождающий меня чурбан, развязывая мне руки, и указал на единственную двуспальную кровать.

Так… в смысле двуспальную⁈

— Ты, что, издеваешься? — искренне возмутилась я, не сдвинувшись с места.

— Можешь лечь на полу, если хочешь. Мне плевать, в каком состоянии завтра ты будешь продолжать путь. Если понадобится, буду тащить тебя, — проявил несказанную честь заговорить с презренной мною брюнет.

— На ручках? — удивилась.

И даже мысленно представила эту картину. Лес, птички поют, я почему-то тоже пою, а надо мной нависает Раймонд со зверским выражением лица.

— По земле за волосы, — отчеканил он, угрожающе сведя брови.

Фантазия в голове рассыпалась на осколки, как и не было ее. Ну что за обломщик?

— Садюга, — показала ему язык.

— Спасибо, — все так же, не особо фонтанируя эмоциями, сухо отозвался Раймонд, будто я ему комплимент сделала. — Сиди здесь и не даже не думай о том, чтобы сбежать. Потому что тебе совершенно точно не понравится, что я с тобой сделаю, когда найду.