«Макс?» — шепчу я.

«Просто запоминаю каждый твой дюйм, Джоуи. Ты чертовски идеален».

Моя кожа вспыхивает от его похвалы. Я так влюблена в него, и он это знает. Он наклоняет голову и проводит руками по внутренней стороне моих бедер, прижимая мои ноги к кровати, пока он прокладывает жадные поцелуи по моей коже — от коленей до центра. Он трётся носом о мой клитор, и моя спина выгибается над кроватью. «Блядь, Макс».

«О, детка», — стонет он. «Ты так отчаянно нуждаешься во мне. Твоя пизда капает на мои простыни».

"Мне жаль."

Он игриво покусывает мое бедро. «Это была не жалоба. Я собираюсь сегодня ночью разрисовать всю эту чертову комнату твоей спермой».

Твою мать!

Он толкает мои бедра вниз еще ниже, пока я не прижата к матрасу, а затем облизывает от входа в мою киску до самого клитора, рыча, как животное, когда он это делает. Его горячий, восхитительный язык кружится над сверхчувствительным пучком нервов, и мои глаза закатываются. Я почти теряю сознание. Какого черта никто не сказал мне, что секс так хорош?

«О, черт, Джоуи. Ты такой чертовски милый, детка. Твоя пизда чертовски вкусная».

Запутавшись руками в его густых волосах, я оттягиваю его голову назад. Я так чувствительна и на грани, что извиваюсь под ним, но он крепко держится, облизывая и покусывая мой клитор и заставляя мерцать звездный свет танцевать за моими веками.

Я кричу, но он не останавливается, он сосет жестко и доводит меня до такого безумно интенсивного оргазма, что я чувствую, что могу заплакать. Я задыхаюсь, пока тепло и удовольствие борются за контроль над моим телом.

«Хорошая девочка», — успокаивает он, давая мне короткую передышку, осыпая поцелуями мои бедра. «Но мы пойдем еще раз, ладно?»

«Нет. Я не могу. Это слишком».

Он смеется над моим слабым протестом. «Ты можешь, детка. Твое тело просто привыкает к чему-то новому». И чтобы доказать свою правоту, его рот снова возвращается к моей киске, облизывая мое отверстие, пока его язык и губы умело скользят по моей плоти. «Я мог бы есть тебя часами», — шепчет он, и вибрация на моей чувствительной плоти заставляет меня содрогнуться. Он собирается убить меня оргазмами.

Затем, когда я наконец привыкаю к ощущению его рта на себе и чувствительность уступает место теплым волнам удовольствия, он глубоко проникает в меня своим толстым пальцем, и я кричу его имя так громко, что, клянусь, стены сотрясаются.

«Блядь», — хрюкает он, засовывая палец глубже и сгибая его кончик, пока он не касается того места внутри меня, которое он, кажется, находит так легко. «Кончи еще раз для меня, детка».

Кончить ради него? Я не могла не кончить, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Второй оргазм врывается в меня, как грузовой поезд, выбивая все дыхание из моего тела. Неудержимо содрогаясь, я хватаю ртом воздух. Макс все это время рядом, гладит мою шею и шепчет мне на ухо. «Дыши, Джоуи».

Я киваю, вдыхая полной грудью воздух.

«Ты задерживаешь дыхание, когда кончаешь, ты знала это?» — говорит он, хмурясь.

Я качаю головой. «Это плохо?»

«Нет, но сегодня вечером я скажу, когда ты сможешь дышать. Ты понял?»

Я прикусываю нижнюю губу и киваю, все еще находясь в состоянии неописуемого восторга, который он мне подарил.

«Хорошо. Теперь перевернись», — приказывает он.

Я выгибаю бровь. Он наконец-то собирается меня трахнуть? Боже, пожалуйста!

"Сейчас."

«Ты такой требовательный», — говорю я со вздохом, но переворачиваюсь на живот и шевелю задницей перед его лицом. Он отвечает мне сильным шлепком, и я стону.

«О, мой непослушный мальчишка любит шлепки, а?» Он снова шлепает меня, и из моей пизды капает влага. Я прикусываю подушку, чтобы остановить еще один возбужденный стон.

Макс раздвигает мои бедра и встает между ними на колени. Затем он хватает меня за бедра и тянет вверх, пока я не оказываюсь на четвереньках. «Иди сюда».

«Ты собираешься меня трахнуть?»

Он вводит в меня палец, и моя спина выгибается, когда раскаленное добела удовольствие обжигает мое нутро. Затем он добавляет второй, и я стону от жжения, когда он растягивает меня шире. «Еще нет, детка».

Я опускаю голову на подушку и надуваю губки.

«Я еще не закончил есть». Он целует мои ягодицы, успокаивая боль от того места, где он только что меня отшлепал. А затем его рот оказывается на моей заднице, его язык скользит по шву, пока он опускается ниже, пока снова не начинает лакомиться моей киской. На этот раз все внимание приковано к моему входу, когда он скользит языком внутрь меня.

«М-Макс». Мое тело цепляется за тлеющие угли моего предыдущего оргазма, чтобы разжечь новый.

Он одобрительно бормочет и продолжает есть, вращая языком внутри меня, словно целуя мою киску. Его пальцы скользят по моему клитору, и я впиваюсь зубами в подушку, чтобы не закричать на весь дом.

Он запускает пальцы мне в волосы и тянет мою голову вверх. «Прекрати, Джоуи. Если я заставляю тебя кончить, я хочу слышать каждый гребаный звук, который ты издаешь».

Я стону, и он снова начинает есть меня и тереть мой клитор с самым идеальным, восхитительным количеством трения и давления, пока мои внутренние стенки не начинают пульсировать, а каждая клеточка моего тела не дрожит от потребности кончить. «Пожалуйста, Макс».

«У кого теперь вся власть, малышка?» Он мрачно смеется, а я слишком взволнована и отчаянна, чтобы называть его за это придурком.

Вместо этого, в отчаянии, я хнычу. «Ты делаешь. Всегда».

«Вот это моя хорошая ебучая девочка». Он стонет напротив моей плоти, проскальзывая языком обратно в меня и заставляя мой оргазм взорваться, как ядерная боеголовка в моем ядре. Он разрывает меня, вырывая гортанный крик из моего горла.

Мои плечи опускаются на подушку, и я лежу, задрав задницу кверху, дрожа и снова хватая ртом воздух.

Макс вталкивает в меня два пальца, и громкий стон признательности раздается у него, когда они легко входят. «Теперь ты готова к траху».

«Да, пожалуйста», — выдыхаю я, отчаянно желая почувствовать его. Моя киска жаждет быть полностью заполненной им.

Я слышу звук расстегивающейся молнии. Головка его члена упирается в мой вход. «Ты помнишь, как я трахал тебя в первый раз, Джоуи?»

«Угу».

«Как ты не чувствовала мой пирсинг, потому что я не могла проникнуть в тебя достаточно глубоко?»

«Да», — шепчу я, щеки краснеют. Это также потому, что я понятия не имел, каково это — иметь внутри себя настоящий член.

«Сегодня вечером я войду в тебя полностью, детка, и знаешь, как ты поймешь, что я вошел полностью?»

"Как?"

«Потому что ты будешь считать мой пирсинг».

"Считать?"

«Да, считай. Их шесть, все для тебя, Джоуи. Этот», — он трёт пирсингом в своей короне мой клитор, заставляя меня всхлипывать от желания, — «ты не почувствуешь, пока я не войду полностью и не потру этой планкой твою точку G. Но остальные ты почувствуешь, пока я буду заполнять твою узкую маленькую пизду своим членом. Хорошо?»

Святая мать еб твою! «Ладно».

«Хорошая девочка. Считай каждый, когда я войду в тебя, ладно?»

Я киваю, но задаюсь вопросом, влезет ли в меня гигантский член Макса. В прошлый раз я едва смогла принять его половину, и мне было больно несколько дней, хотя это была та восхитительная боль, которая заставляет девушку вроде меня улыбаться.

Макс вталкивает кончик внутрь меня, растягивая меня. Это немного обжигает, но я такая мокрая, что он скользит без сопротивления. Я стону, толкаясь задом к нему, но он хватает меня за бедра и крепко держит. «Еще нет, детка».

«Макс», — хнычу я, и он шлепает меня по заднице.

Затем он дает мне еще один дюйм, и я понимаю, почему он так медленно. Потому что, как бы я ни была мокрой, он все равно чертовски огромен. Моя киска растянута больше, чем когда-либо, и я вздрагиваю от укола. Но затем один из его пирсингов трётся о стенки моей киски, и я выпускаю поток возбуждения. «Один», — кричу я.