Надюшка описалась. Айк не слишком ловко снял с неё штанишки и удивился, когда Соня спросила, как он различает детей. Он не смог объяснить, просто знал и всё. У них был разный взгляд, разные улыбки и выражение лица. Выспавшаяся малышня снова ползала по ковру. Иногда, подтянувшись на его руке, они неуклюже топали ножонками вокруг него, улыбаясь ему и слюнявя его щёки и распухший нос. Волк требовал оборота. Ему хотелось тщательно вылизать щенков, переворачивая их с боку на бок, а затем лечь и позволить им ползать по его голове, спине, цепляясь за густую жёсткую шерсть. Он даже на свою пару почти не обращал внимания, потому что она здесь, рядом и больше не сердится.

Айк думал о том, как позвать её на ужин. Он даже забыл, что не обедал, так полны были его мысли долгожданно обретённой семьёй. Но приближался вечер, чистенький холодильник на кухне пустовал, и нужно было что-то решать. Он не хотел отвлекать Соню от работы и дождался, когда она, наконец, отодвинет стул и устало потянется. Осторожно сказал: — может быть съездим куда-нибудь поужинать? Поищем ресторан, куда пускают с маленькими детьми… — Она не стала категорически отказываться, задумчиво посмотрела на него:

— С детьми у меня сидит соседка, Дарья Никаноровна, — он уже заранее, ещё не видя, любил эту женщину, — но вначале мне надо их покормить.

Она подняла малышек на диван и придвинула к нему столик. На него поставила две баночки с ложками. Всё время кормления Айк сидел на стуле напротив, подавая Соне салфетку, следя, чтобы непоседы не соскользнули с дивана, и был совершенно счастлив!

Закончив кормить дочерей, Соня сказала: — мне нужно сбегать к Дарье Никаноровне, спросить, может ли она сейчас остаться с девчонками.

Он с готовностью откликнулся: — конечно, иди, мы пока поиграем!

Она усмехнулась и выскочила на площадку. Айк слышал, как рядом открылась и захлопнулась дверь. Он торопливо взял мобильник и набрал номер Сергея.

— Здравствуй, Серый! Я её нашёл.

Сергей облегчённо вздохнул: — слава Богу, Айк. Как она тебя встретила?

— Без восторга, — Айк довольно усмехнулся, — позвоню тебе позже из гостиницы, расскажу.

— Из гостиницы? У неё не будешь ночевать?

— Не думаю, что она на это согласится, — Айк улыбнулся, — Серёж, у меня двое щенков, девочки, представляешь?

На другом конце ахнул Звягинцев, захохотал: — ну дела-а!

— Ладно, попозже тебе перезвоню. До связи! — Айк отбился, услышав, как открылась соседняя дверь.

Дарья Никаноровна встретила Соню, вопросительно подняв брови: — у тебя сегодня гости?

Соня смутилась, но нужно было всё объяснить: — понимаете, Дарья Никаноровна, меня нашёл… этот…, в общем, мужчина, от которого я сбежала!

— Чьих детей ты растишь? — спокойно уточнила женщина.

— Ну да, он, Айк. — Она беспомощно смотрела, ожидая сурового вердикта, но та только вздохнула:

— Что поделаешь, Сонюшка, не прожить тебе одной, да с двумя малыми детьми. Может, хоть деньгами тебе помогать будет, раз уж замуж за него не хочешь идти. Или хочешь? — она внимательно посмотрела на Соню.

— Нет! — Та отчаянно замотала головой, — не хочу! Он…такой,…такой собственник, такой самодур! Чтобы всё было по его, как он считает правильным! Не хочу с ним жить! Это же ужас — быть бессловесной скотиной при самодовольном самоуверенном мужике! Но жить мне не на что, это правда. — Она жалобно посмотрела на пожилую женщину, — Дарья Никаноровна, он меня ужинать в ресторан зовёт — вы с детьми сейчас не посидите?

— Отчего не посидеть, посижу, — улыбнулась та, — только ты их покорми перед уходом, чтоб я спокойна была.

— Спасибо! Я их уже покормила, сейчас принесу. Я быстро вернусь! Он на машине, так что я долго не задержусь. — Соня взялась за ручку двери и остановилась: — только…вы помните, я вам говорила? Не проговоритесь, что это его дети. Он, правда, уверен в этом, но я отрицаю.

— Что ты, Соня, я в ваши дела не полезу, сами разберётесь!

Вернувшись в свою квартиру, Соня задумалась. Айк, нахмурившись, наблюдал за ней: — в чём дело, Соня? Это всего лишь ужин.

Она сказала, не глядя на него: — мне не в чем идти.

— О, обычная женская проблема, — он снисходительно ухмыльнулся, чем несказанно разозлил её. Она процедила сквозь зубы:

— хорошо, я надену лучшее, что у меня есть. — С этими словами она выдернула из шкафа затёртые джинсы, взяла с полки джемпер, когда-то, ещё в институте, бывший пуховым, светло-бежевым. Теперь пух скатался, а джемпер обтянул увеличившуюся грудь. Она быстро переоделась в ванной и предстала перед Айком, вызывающе глядя на него: — ну, как я тебе нравлюсь?

Он серьёзно посмотрел ей в глаза: — ты нравишься мне всегда, независимо, как ты одета. Но, как я понимаю, ты не нравишься сама себе? Тогда, может быть, мы на обратном пути заедем в какой-нибудь магазин женской одежды и купим тебе всё, что нужно?

— Нет! — она отвернулась, — я получу зарплату и подумаю, сколько смогу выделить на себя.

Он вздохнул и пожал плечами, решив, что нужно набраться терпения и ждать. Соня взяла на руки Надюшу, а Айк — Олю. Он захотел познакомиться с женщиной, которая останется с детьми, и Соня не нашла причины, по которой могла бы ему отказать.

Дарья Никаноровна встретила Айка приветливо, улыбкой, внимательно приглядываясь к нему. Соня даже почувствовала, как в груди шевельнулось неприязненное чувство к пожилой женщине. Он не должна была ему улыбаться! Это из-за него Соня оказалась в таком ужасном положении!

Между тем, Айк опустил Оленьку на пол и, пустив в ход всё своё обаяние, сердечно благодарил соседку за помощь Соне.

Держась за встреченную по дороге мебель, малышки поковыляли в знакомую комнату, а Соня неприязненно смотрела на мужчину, ожидая, когда иссякнет его красноречие. Поймав её взгляд, он споткнулся на середине фразы: — ну что? Поедем? — Она дёрнула плечом и первая вышла из квартиры.

Подойдя к машине, всё тому же чёрному монстру, Айк вынул из багажника небольшой чемодан и прямо тут же, на улице, снял влажную, в пятнах рубашку и одел свежую, из чемодана. Соня скептически хмыкнула: рубашка была мятой.

Он решил, что поселится в маленькой частной гостинице “Новая Крепость”. Сердобольная Дарья Никаноровна посоветовала ехать туда. И номера чистенькие, и ресторан хороший.

Соня никогда не была в ресторане. Нет, конечно, после окончания института новоиспечённые бухгалтеры всей группой завалились в “Избу”, где заранее были заказаны столики и все ели что-то одинаковое. Но сейчас, когда официант положил перед ней солидную красную, с золотым тиснением, папку, она растерялась. Нерешительно открыла меню и судорожно втянула в себя воздух: одно блюдо стоило столько, сколько она тратила на своё питание в неделю. Соня подняла глаза на Айка, и он ободряюще улыбнулся: — не торопись, закажи себе что-нибудь, что тебе хочется. — Он запнулся: — только вот вино… тебе нельзя, мне кажется?

Ей было неприятно, что он считает её глупым несмышлёнышем. Она резко ответила: — ты думаешь, я забыла, что ещё кормлю грудью? Или считаешь, что я способна напоить детей вином?

Он примирительно похлопал её по руке: — извини, как-то само вырвалось.

— Вот-вот, — подумалось Соне, — если бы я совершила невероятную глупость и вышла за тебя замуж, то попала бы в пожизненную кабалу. Ты контролировал бы каждый мой шаг, каждый чих и ни о какой, даже мало-мальской самостоятельности и речи бы не было.

Она бегло просмотрела меню, по-прежнему ужасаясь ценам, и решила не наглеть. Выбрала салат из говядины с гранатом, крольчатину в сливках и черничный сок. Уложилась в тысячу рублей и осталась довольна собой. Айк ничего не сказал, а подошедшему официанту надиктовал столько, что Соня иронически усмехнулась: — не лопнешь?

— Но ты же мне поможешь, если я не справлюсь? — он хитро смотрел на неё, и она вдруг почувствовала, что тонет в его глазах, не может отвести взгляд, купается в его любви и нежности. А ещё там была терпеливая надежда и ожидание, и готовность защитить от всех бед и напастей. Но где-то в глубине, она вдруг поняла, затаилась горечь и боль, и…страх? Ей стало неловко, как будто она без спросу прочла что-то сокровенное, не предназначенное для посторонних глаз.