— Кайсар! — крикнула из последних сил и окончательно обессиленная упала на колени.

Смотрела на землю перед собой не в силах поднять голову, сердце билось так сильно, что слышала стук в ушах. Сидела неподвижно и прижимала к груди руку, чувствовала, как ткань платья пропитывается кровью. Среди ярких пятен перед глазами разглядела носки кожаных сапог. Горячие пальцы коснулись моего подбородка, поднимая голову вверх.

— Если ты сейчас скажешь, что я должен оставить в живых этого, хм. — Тайгир рычал, но запнулся, подбирая слово.

Он стоял передо мной, пряча правую руку за спиной. Я пыталась разглядеть его лицо и теперь не знала, как сказать, что именно за этим я здесь. Отняла от груди руку и показала ее Тайгиру. Он изменился в лице и опустился на корточки.

— Откуда⁈ — быстрый взгляд мне за спину, возможно на мою охрану. Аккуратно открыл края платья. — Ты знаешь, что происходит? — уже тихо спросил он.

— Я не успела разорвать связь. Мне нужно снова коснуться его. — попросила шепотом.

Кайсар очень долго думал, принимая свое решение.

— Тай, мой Кайсар, прошу тебя. Я уже все равно умираю. Дай мне шанс. — на слезы жалости к себе сил не было.

Тайгир обреченно вздохнул. Поднял меня за локти, стараясь не касаться спины и подвел к мужчине, привязанному к повозке. Грудь того вся исполосована, голова повисла, дыхание было хриплое и очень прерывистое. Не обращая внимание на кровь, положила одну ладонь на лоб, а другую на затылок.

— Покажи мне все!

Закрыла глаза и погрузилась в жизнь мужчины. Картинки мелькали так быстро, словно переключали каналы, старалась ни на чем не останавливаться. Мне нужен был конкретный момент.

Мужчина стоял у эльфийских лошадей, рядом с кахавотом. К нему из темноты подошел кто-то в закутанный в черный плащ, голубым блеснули глаза из-под низко надвинутого капюшона.

— Вот это дашь человеческому магу. — голос мужской, но какой-то высокий. Говорил пришедший на эльфийском, но слова получались не совсем правильные, будто старинный французский. Он протягивал знакомый флакончик.

Отняла руки, разрывая связь. Мужчина издал тихий вздох облегчения и почти неслышное: «наконец свобода».

Я повернулась к Тайгиру, уткнувшись в грудь носом и зарыдала. Чувствовала, как разлилась волна облегчения по телу, как заживали раны на груди. Тайгир гладил меня по голове, но это не помогало. Чувствовала себя виноватой в смерти этого человека.

Алерн Хонтус, вызванный Тайгиром, уже напоил меня успокаивающим отваром, провел разъяснительную беседу. Что тот человек сегодня все равно бы умер, я совершенно ничего не могла с этим сделать. И очень хорошо, что я успела увидеть, что он в подчинении другого мага. На то, что я сама этого не поняла, эльф только отмахнулся. Лекарь велел мне отмываться, кушать и отдыхать.

Теперь отмытая, несколько довольная. Кажется, что-то в этих травах намешано. Лежала на животе, опираясь на локти и ела смиш из тарелочки, поставленной передо мной, люблю я все же этот розовый виноград.

— Завтра заживет полностью. — сказал он, убирая прилипшие сырые волосы с моей спины. Я слышала в его голосе сожаление.

— Ты, Кайсар, тебе нельзя жалеть о своих поступках. — ответила, отправляя очередную ягоду в рот. Тем более, что спина почти не болела, особенно, если ее не трогать. А облегчение от того, что я жива было настолько сильным, что и эта боль не замечалась.

— Знаешь, о чем я жалею? — аккуратный, почти невесомый поцелуй в плечо.

— Нет. Но хотелось бы узнать. — еще одна ягода в рот, сказано есть, значит буду есть.

— О том, что ты настолько своевольна и упряма, что творишь непонятно что, даже при мне. — еще один поцелуй.

— То есть, ты жалеешь о том, что долго и упорно вытаскивал меня из моей лично скорлупки? Не-а, жалобы не принимаются. Сам старался, сам страдай. — очередная ягода чуть не встала поперек горла, по попе прилетел увесистый шлепок. — Ты обалдел? У меня и так спина болит.

— Я тут подумал, как тебя перевоспитывать. — смешок и на горящее место опустилась не менее горячая ладонь, даря волну прохлады. — Ты же хочешь детей?

Поднесенная ко рту ягода так и осталась не съеденной.

— Не поняла. Это как взаимосвязано? — попыталась обернуться к Тайгиру, но меня тут же вернули обратно.

— Ты подаришь мне детей только тогда, когда научишься вести себя, как взрослая. — снова поцелуй в плечо.

— Аргумент против хочешь? — придумал он, не предохраняемся, а тут жди, пока я повзрослею.

«Угу», промычал Тайгир занятый очередным поцелуем. Все же, он жалеет, что моя спина выглядит сейчас именно так, хоть и не признается.

— Тогда у нас с тобой будет воздержание до тех пор, пока я не повзрослею. Ну, чтоб случайности не случилось. И только попробуй пойти на сторону.

Над моей головой раздался хохот, такой сильный, что я вздрогнула от неожиданности.

— Белинда. — растягивая звуки произнес Тай, и упал рядом со мной на матрас. — Давай спать, рано утром выдвигаемся дальше.

Сегодня я ехала на гаале, дулась и сопела. В этот раз рогатый конь был не причем, а вот рогатый мужик даже очень.

Рано утром, еще затемно, меня разбудил Тайгир. Вместо того, чтобы накормить, умыть, мне провели воспитательную беседу. С этого дня, я от Кайсара ни на шаг — раз, два — говорю ему обо всем, что собираюсь делать, а также о возможных последствиях моих действий. Так как он понимал, что на новом месте мы не сможем быть все время рядом то, я буду отчитываться ему на весь срок его отсутствия и по возвращению о том, что было. В общем, меня взяли под тотальный контроль. Еще и поощрение назначил: веду себя хорошо — получаю фрукты, плохо — вода и каша. Шантажист.

До самого полудня я пыхтела и сопела. Остановок сегодня не было, поедала чипсины — озцу, сидя на спине гаала и обижалась. Правда, больше для вида. Утром Люба и Вера, одевавшие меня, сообщили, что у меня на спине даже следов не осталось. Одев меня в новенькие шаровары и верхнее платье, отправили в дорогу, по пути до гаала сетуя, что без меня будет неинтересно в повозке. Я бы уже и рада ехать с ними, но тут кто-то взялся за мое воспитание. Занять себя чем-то не получалось, однообразный вид на почти вертикальный склон горы угнетал, не радовали облака, появившиеся на небе, которые то и дело закрывали солнце. Придя окончательно к выводу, что я не предназначена для кочевой жизни, вспомнила, о том, что у меня еще много чего надо передумать о будущем Кайсарата.

Для начала вспомнила о том, что у нас уже есть два закона, и не мешало бы их официально записать. Правда тут была проблема. Тай не умеет ставить даже подпись. Так что, для самого начала надо научить его писать. А потом завертелось. Хоровод мыслей был таким быстрым и увлекательным, что я пропустила момент, когда справой стороны от меня, там, где ехал Тайгир, изменился пейзаж.

Мы двигались по дну широкого каменистого каньона. По обе стороны от нас высокие стены, будто сточенных лезвием гор. На черных камнях под ногами гаалов повсюду мелкие деревца и кустики. Как же я соскучилась по зелени. Сейчас я была рада даже такой скудненькой, неказистой.

Если гаалы шли по большим камням уверенно и ровно, то повозки двигались с трудом, скрипом и грохотом.

— Тайгир, мы здесь точно пройдем?

— Ты перестала мне доверять? — с улыбкой спросил он, вздернув бровь.

Доверять я, конечно же, ему не перестала, просто меня очень напрягали звуки от тележек, разносившиеся эхом по каньону. От этого они казались еще громче.

Мелкий ручей под ногами гаала меня заинтересовал. Чистая, прозрачная вода быстрым потоком с журчанием текла нам на встречу.

— Только не говори мне, что вот этот ручеек — это одна из рек, что я показывала тебе на карте.

Тайгир и не сказал, просто кивнул. А там, куда мы направлялись, тоже будет только вот это? Хотела спросить я, но увидела впереди водопад. Никогда не видела водопадов. Вода с большой высоты падала вниз, ударяясь о выступы горы, словно спускаясь по ступеням. В лучах солнца брызги переливались и сверкали, а у самого низа мерцала радуга.