Пробуждение было медленным. Первым пришло понимание, что я выспалась и отдохнула. Вторым, что слышу хавот, но не чувствую чужих эмоций. Только теперь я открыла глаза. Четыре стража по углам паланкина, вдалеке силуэт Тайгира, а между нами, неподвижно стоит его гаал. Ждет своего хозяина. Решила, что буду вести себя так же, молча ждать, когда придет хозяин, погладит. И тихо надеяться, что еще пригожусь. Повернулась на спину и стала рассматривать потолок паланкина. Чтобы ни о чем не думать, по правде, ни о ком, стала считать резные цветы, потом лепестки. Уже не обращая внимание на то, что мы отправились в путь, на шелест камней.

За весь день еду не приносили, остановки стали очень частыми и короткими. На Тайгира я больше не смотрела. Всю дорогу рассматривая потолок и пересчитывая лепестки. Иногда вставала попить воды, ложилась и начинала считать по новой.

После полудня мы вышли из каменной пустыни. Я не сразу поняла, что пропал раздражающий хруст камней. Выглянуть из-за занавески не могла, да и не хотела. Поэтому просто продолжила считать лепестки цветов. Цветы напоминали ромашки, и шальная мысль погадать, как в детстве мелькнувшая в голове, вызвала улыбку. Но тут же поняла, что это глупость и смысла в этом нет. Поэтому с упорством продолжала просто их считать, надоедал русский, переходила на другой язык. Радовалась, когда доходила до тысячи и не сбивалась.

Очередная остановка. Я уже не обращала внимание ни на что. Тихий звон цепочек и открывающуюся занавеску восприняла безразлично. Лениво повернула голову. Белый шатер, Люба и Вера. Отвернулась обратно. Тайгира рядом нет.

— Саш. — позвала меня Вера, ее голос дрогнул.

Появление Тайгира было резким. Посмотрел мне в глаза, и я четко ощутила приказ. Не говоря ни слова вслух, Кайсар развернулся и снова ушел. Я села на край паланкина и почувствовала, как у меня затекло все тело. Множество мелких иголочек разом впились в меня. Не обращая внимания на боль от движений, от раскаленного песка под босыми ногами, словно марионетка, шла в шатер. Приказ Кайсара: встать, идти, помыться, переодеться. Выполняла не задумываясь. В голове было пусто, мне было безразлично все.

Где-то далеко, будто бы другая я, радовалась красивой белой юбке. Нижний слой из нежного и гладкого шифона приятно холодил ноги. Верхняя юбка — широкая вышивка по поясу, почти до самых бедер, от вышивки мелкие складочки из тончайшего кружева с расшитыми медальонами из голубых бусин и драгоценных камней. Белый лиф, украшенный подвесками. Как Люба расчесала мне волосы, собрала вверх и заколола их крупной шпилькой из белых и голубых цветов. Как аккуратно мне вставили в проколотые еще давно в детстве уши легкие, но очень большие серьги. Как надели большое количество тонких браслетов на руки и даже один со звенящими подвесками на ногу. Как накинули на плечи почти невесомый тонкий кружевной палантин. Как Люба взяла баночку с мелким темным порошком и обвела тонкой кистью контуры век. Все это восхищало, где-то очень глубоко внутри, мне нравилось, я любовалась результатом. Та, что принадлежит Кайсару, смотрела на все это абсолютно безразлично.

Появление в шатре Тайгира восприняла так же безразлично. Пришел хозяин, значит ему что-то нужно. Как он вывел меня из шатра, как вел по кахавоту мимо белых палаток, мимо большого количества костров, как привел туда, где собрались, кажется абсолютно все, все это отмечала только часть меня, та, что была где-то далеко. Повинуясь движению руки Тайгира, я села прямо на песок рядом с одним из костров и обхватила колени руками. Смотреть по сторонам было не интересно, я просто сидела и смотрела в одну точку. Приказов нет — значит от меня ничего не нужно.

Далекий ритмичный бой барабанов доносился до меня словно через вату в ушах. Звук пленил, очаровывал. Чей-то до боли знакомый, почти родной, бархатный голос попросил станцевать для него. И я поняла, что хочу станцевать для Него. И то, что мой танец — это удовольствие для нас обоих. Тело отказывалось подчиняться, Кайсар не отдавал приказ. С трудом заставила себя прикрыть глаза и прислушаться к далекому звуку барабанов. Музыка становилась громче, четче. Незнакомый ритм впивался в сознание, мне нравился этот ритм. Он напоминал того, кого я случайно полюбила, не должна была, но полюбила. Сильного, дерзкого, жесткого. Руки поднялись над головой. Тихий звон скатывающихся по предплечьям браслетов и легкая щекотка от них. Мне нравилось это ощущение раньше, когда-то давно, не помню… Спина выгнулась. Руки запустили волну. Начала танцевать сидя. Слегка вытянула ноги, чуть сгибая и выпрямляя их в коленях. Резко согнула их под себя и стала плавно подниматься в танце. Глаза не открывала, я чувствовала, как тот, для кого я танцую смотрит на меня. Легким движением выдернула шпильку из волос, мешала… Волосы тут же разлетелись по плечам. Ощутила, как Ему это понравилось. Оказалось, что ему не нравится, когда я постоянно убираю волосы. Мой танец длился столько, сколько я могла танцевать. Когда у меня закончились силы, упала на колени и уперлась руками в песок. Резко открыла глаза.

Я стояла запыхавшаяся на коленях прямо перед Кайсаром и смотрела ему в глаза. Что-то где-то далеко внутри меня дернулось и хотело отстраниться. А я… Я улыбнулась тому, для кого я танцевала.

Тайгир сидел передо мной по-турецки вздернув бровь и улыбаясь мне, такой любимой и ласковой улыбкой с ямочками на щеках. За спиной Тайгира толпился народ, люди, раахи, темные и светлые эльфы, все веселились и танцевали. Кажется, что до нас никому не было дела.

— Вернулась? — тихий голос Тайгира выделялся из шума.

Я только кивнула. Тай выпрямился и убрал руку с бедра, освобождая мне место. Тут же подползла к нему, села на освобожденное место, обвила руками шею и уткнулась носом в волосы. Мне сейчас как никогда было важно ощутить его сладко-терпкий запах, почувствовать жесткость его волос. Кажется, у меня полились слезы из глаз.

— Моя Саша, моя маленькая безрассудная женщина.

Тайгир говорил тихо, прямо на ухо, щекоча своим дыханием. Горячая ладонь скользила по почти обнаженной спине. Я больше не ощущала его прикосновения словно клеймо, эти прикосновения дарили защиту и заботу.

— Как ты умудрилась провалиться в такой глубокий транс?

— Не знаю. — пожала плечами. — Я просто считала цветочки.

— Женщина, прекрати сводить меня с ума.

— Я не специально. — подняла голову с плеча рааха и заглянула ему в глаза.

— Что-то такое, ты уже говорила. — он улыбнулся и прикоснулся к моей щеке ладонью. Я тут же прильнула к ней, обхватывая его запястье пальчиками.

— Ты на меня злишься? — спросила, глядя ему в глаза.

— Немного. — я тут же отвела взгляд, но Тайгир приподнял мое лицо, вынуждая посмотреть на него. — Я злюсь за то, что ты забыла, что ты в другом мире и тут другие законы, злюсь за то, что не сказала мне, что ты задумала. Саша, вместе. Помнишь?

— Помню, но я вправду…

— Я уже понял, что ты сказала мне правду. Поэтому я теперь точно не сниму с тебя это.

Он постучал мизинцем по ошейнику, а я и забыла о нем, совсем перестала его ощущать. Стало обидно. Все равно ходить в ошейнике.

— Саша, отнесись к нему, как к оберегу. Пока он на тебе, никто не сможет заявить на тебя свои права. — Тайгир поцеловал меня в скулу, совсем легко, слегка касаясь. — А еще я жду, когда ты заметишь сама.

— Колется и царапается, если я с тобой спорю? Заметила.

— Колоть и царапать он больше не будет, ты же его даже не ощущаешь.

— Тогда в чем подвох?

Тайгир кивнул на толпу сзади него. Я перевела на них взгляд. И только сейчас поняла, что я не чувствую чужие эмоции, совсем. Я вижу, слышу, воспринимаю их, но не внутри себя. А еще эльф что-то говорил про это. Вернула взгляд на Тайгира, моргнула. Он опять защитил и спас, по-своему, жестоко, но так как умел.

— Тай. — выдохнула я, и не знала, что еще ему сказать.