— Тайгир? — с хитрой улыбкой уточнил он.

Я замотала головой.

— Нет, Тай.

Прижалась к нему, и мы долго сидели молча, просто наслаждаясь друг другом.

К нам пришли Вера и Люба, с ними еще две девушки — человечка и темная эльфийка. Пока расправляли перед нами плетенную подстилку и накрывали «стол» едой, я решила встать за своим палантином, валявшегося недалеко. Тяжелая рука Тая тут же прижала к себе. Не успела возмутиться, как он кивнул Вере и указал на палантин, та молча принесла его, отряхнула и накинула мне на плечи. Возможно, это я бы и не запомнила, не заметила, но от того, как Тайгир прижал меня к себе, от того, как поднял руку, темная эльфийка каждый раз вздрагивала и смотрела на него с опаской.

Когда девушки ушли, я все же решилась спросить его о странном поведении эльфийки.

— Тайгир, ты ее чем-то обидел?

— Своим существованием. — буркнул он, наклонился за тарелкой с мясом и вложил мне ее в руки.

— Ты за эти дни изменился. — не задумываясь начала потрошить куски мяса. — Ты стал жестче.

— Я не изменился, как был для них зверем, так и остаюсь.

— Правитель и должен быть таким, немного свирепым и жестоким. — протянула Таю выбранный для него кусок. — А чтобы ты не очень сильно лютовал, есть я.

— С моей свирепостью и жестокостью им придется смириться. А ты уверена, что справишься? — прожевав ответил он.

— Да. — положила себе в рот маленький кусок, Тайгир внимательно проследил за этим движением. Прожевала и добавила. — Только, пожалуйста, не наказывай меня больше тем, что отстраняешь меня от себя.

— Поясни. — раах непонимающе посмотрел на меня. — Твоим наказанием был твой собственных страх наказания, осознание того, что у тебя есть ответственность.

Я замерла, глядя на Тайгира. Сейчас, зная про свойство ошейника он воспринимался совсем по-другому. А то, что он сделал перед отправкой со мной в шатре, ну, пусть будет закреплением материала.

— Тайгир, кажется нам очень срочно нужно обговорить все традиции, обычаи и нормы твоего, моего и этого мира. — протягивая ему очередной кусок сказала я.

В начале мы ели и общались, потом просто рассказывали все, что только могли вспомнить. Кажется, что за эту ночь мы говорили больше, чем за все время раньше.

Прижимаясь к Тайгиру, слушала его, говорила сама. Для меня это было очень новым, необычным, но таким приятным. Раньше никто не интересовался моим мнением, не рассказывал мне свои мысли, желания, опасения. Он не боялся, что покажется слабым. Он доверял мне, а я теперь не боялась доверить ему.

Иногда Тайгир перебирал мои пальцы, целовал в висок или проводил по лицу. Я тоже отвечала ему лаской. Сегодня поняла, что между нами рухнули все преграды и границы.

Лежа в шатре под покрывалом, в объятиях Тайгира, думала о том, что он мне рассказал. Он знал, чувствовал, что мне нужно время, чтобы все обдумать. Не мешал, просто молча гладил большим пальцем по плечу.

Первое, что мы решили — один день мы говорим только на раахском, другой день, только на общем. Второе, что мы будем обязательно все обговаривать и проговаривать. Так мы оба быстрее выучим языки, и как оказалось это решит наши некоторые проблемы.

Тайгир рассказал мне все, что было с того момента, как мы отправились от города и до того, что сейчас происходило в хавоте.

Мы действительно долго шли по каменной пустыне. Из-за этого Тай нервничал. Оказывается, что сегодня там начнутся землетрясения, ну, это если я правильно поняла пояснения. Еще день значительно стал короче, а в темноте люди просто не могли передвигаться. Женские повозки были перегружены, проседали в камнях. Сами женщины истерили и не могли никак успокоиться, Вера и Люба метались между повозками и пытались навести там хоть какой-то порядок. Мужчины были слишком уставшими и им очень тяжело давался этот путь. Раахи пытались помогать, но слишком ужасны были слухи о них. Тайгиру было тяжело управлять всеми, ведь с раахами достаточно было мысленного приказа и на дальнем расстоянии, а сейчас есть толпа народа, которым так просто не прикажешь. Еще раахи не знали общего, остальные не знали раахского. Кажется, нам это грозит вавилонской башней в будущем. А еще меня не кормили не случайно. В этом мире сегодня был пост. Завтра не взойдет солнце, весь день будет темно. Именно в такой день появился Муа-Рейс. Название у этого дня простое и понятное «черный день». Днем никто не ест, ничего не делают. Ночью одеваются красиво, женщины обводят глаза черными тенями, все веселятся, шумят. Все это для того, чтобы не встретиться с призраками. А еще завтра будут жечь костры и запускать огоньки.

Из-за всего этого, мы не дошли до места, указанного Лором эльфом. Но и идти сейчас на встречу его сыну мы не можем, слишком темно.

А еще мы проговорили про танец перед Наместником. Оказалось, что Тай разозлился не за сам танец, а за то, что не предупредила о задуманном, что решила, что-то одна. И мое решение могло привести к серьезным последствиям. Ведь если бы не Лор, то Тайгир бы уничтожил этот город. И тогда бы, уже никогда раахи не смогли стать расой равной другим. Сам танец Тайгиру понравился, ведь в его мире нормально, если женщина показывает себя, какая она и что может. Мама Тая очень красиво пела, и его отец всегда этим гордился, она всегда выступала перед гостями, а еще пела просто так, когда было настроение. Еще танец для меня — гораздо лучше, чем любой устроенным им эмоциональный всплеск, он уравновешивает мой внутренний резерв, потому с этой ночи, каждый вечер буду танцевать.

Так и не решив рада я этому или нет, наконец-то уснула.

— Тай, а давай ты сейчас ляжешь обратно, и мы сделаем вид, что не заметили утро. Темно же. — пытаясь открыть, постоянно закрывающиеся глаза, наблюдала за одевающимся раахом.

— Я с удовольствием бы вернулся к тебе, но там опять начинается все по новой. Ты кого выбрала? Что они такие неугомонные?

— Кого показал, того и выбрала.

— Отдыхай, я сам разберусь и вернусь. — тяжело вздохнув сказал Тайгир, было видно, что он совсем не хочет от меня уходить.

— Ога!

Слово сорвалось раньше, чем я сообразила кому я это приказала. Тай сейчас подходил к пологу. И вот-вот я осталась бы в шатре одна.

— Ты… приказала… мне? — спросил он с паузами, и поворачиваясь ко мне.

Прикрываясь покрывалом и отползая подальше, смотрела на рааха. Тот в два коротких шага оказался рядом, сгреб меня в охапку. Все так быстро, что я даже пикнуть не успела.

— Саша, если ты осмелилась мне приказать, не смей останавливаться. — обхватил лицо руками и стал покрывать его короткими поцелуями.

— Тай, мы оба сделали, что-то по отдельности. И были неправы. Я приняла дурацкое решение с танцем, ты не самое умное управиться со всем один. Давай мы уже начнем делать так, как договорились с самого начала, вместе.

— А ты уверена, что готова к этому? — немного отстранившись и заглянув мне в глаза спросил он. — Уверена, что сможешь вот так же остановить меня в нужный момент или направить в другую сторону? Не испугаешься?

— Не уверена, что у меня получится сразу, но я буду стараться. Я хочу быть той, которую желаешь видеть ты, хочу быть собой.

— Тогда собирайся. Мне позвать твоих шур?

— Не надо, справлюсь.

Я быстро оделась и умылась. Тайгир остановил меня у самого выхода из шатра. Прижал к себе спиной, взял мою кисть в свою большую ладонь и аккуратно надел мне на правую руку тонкий браслет.

— За каждый день, что ты будешь достойной иссой, я буду надевать тебе на эту руку браслет. — говорил он, перебирая мои пальцы. — А на эту, когда ты будешь совершать ошибки. — поднял мою левую руку. — Каждый браслет — это желание. Твои. — провел большим пальцем по правому запястью. — Мои. — тоже самое с левым. — Ты меня поняла?

— Да, Кайсар. Что в твоем мире значат украшения? — Глядя на тонкий серебряный витой браслет спросила его.

— Ничего, просто украшения.