Эльфийка медленно подняла голову и нехотя посмотрела на меня. В больших голубых глазах блеснул голубой след ментальной магии.

Я слегка отшатнулась, увидев ее большие голубые глаза. Я просто не ожидала увидеть среди девушек еще одного мага. Я как-то привыкла к мысли, что магов убивают, вот только забыла, что убивают человеческих магов. Девушка восприняла все иначе. Она медленно отложила свое шитье, склонилась еще ниже, почти касаясь лбом пола.

— Госпожа, моей магии не хватит, чтобы быть переводчиком Кайсару. — быстро, но очень тихо заговорила она. — Я не посмею Вам мешать и буду очень преданно служить, не казните меня.

От этих слов я сделала два шага назад и уперлась спиной в стенку узкого фургончика.

— Встань… Пожалуйста. — слова давались очень тяжело. Девушка встала, но все еще низко склоняла голову. — У тебя есть имя?

— Сон. — совсем не слышно ответила она.

— Сон? — переспросила, девушка только кивнула. — Я не Госпожа, а Саш, пожалуйста, обращайся ко мне так.

— Слушаюсь, Саш.

— Сон, что ты умеешь из применения магии?

— Не много. Сканировать чужие эмоции, усиливать их или подавлять. — Девушка стояла, все так же склонив голову и теребила ткань юбки. Ее голос был очень тихим.

— Научи меня, пожалуйста, контролировать магию.

Эта просьба для меня самой стала глотком надежды, и я очень боялась, что девушка мне откажет. Эльфийка медленно подняла на меня взгляд.

— Вы меня не казните?

— Смотри сама. — и я улыбнулась ей.

Сон смотрела на меня без магии. В ее голубых глазах не было ни одной магической искры. Этот взгляд стал для нас обеих первым знаком доверия.

— Саш, я научу Вас всему, что знаю. — не прерывая взгляда сказала Сон.

— Я буду этому очень рада. — ответила ей. И уже всем остальным добавила. — Спокойной ночи, девушки.

Выходя из фургончика, оступилась на последней ступеньке и упала в надежные объятия Тая.

— Тайгир, а раахи не…?

— Мы поговорим об этом в шатре. — не дал договорить он, плотнее закрывая меня палантином от ветра и песка.

— Давай зайдем к Лютриниилу.

— Нет. Пусть сами разберутся, если что, там раахи, они проводят девушек в повозку.

— А летописца в его палатке не замело? — вспомнила по пути к нашему шатру в объятиях Тайгира.

— Он в общем мужском шатре еще со вчера. Женщина, почему мне кажется, что ты подумала обо всех, кроме меня?

— Кушать хочешь?

После моего вопроса над кахавотом разнесся раскатистый хохот Тайгира. И чего ему смешно стало? Я же серьезно.

Вернувшись в шатер, мы поели фруктов, приняли горячую ванну. Пока я ела, чувствовала, как песок скрепит на зубах. Пока мылись, выбирала песок из густых волос Тайгира, который упорно не пользовался никакой защитой для них, с себя кажется тоже смыла гору песка. Как же я ненавижу пустыню!

Задавать свой вопрос я не стала, не во время еды, не во время купания. Тай сейчас был в таком хорошим настроением, и мне очень не хотелось его портить.

Обтираясь полотенцем, ощутила горячие ладони на бедрах. Тайгир стоял у меня за спиной очень близко. Губы коснулись моей макушки.

— Спроси. — попросил он.

— Ты знаешь мой вопрос. — хотела повернуться, но мне не дали этого сделать.

— С того момента, как ты сняла заклятие, и я очнулся, ни один раах не коснется женщины, без ее желания. — я улыбнулась. — Не вздумай мне напоминать. — кивнула, не буду. Ты сам все помнишь. — Я знаю, что тебе не нравится пустыня, знаю, что тебя раздражает в ней все. Но есть же, что-то хорошее? Закрой глаза, прислушайся…

Закрыла. Порывы усиливающегося ветра. Хлопок о полог шатра и тихий шелест песка, снова хлопок и шелест. Странный ритм музыки природы. Вспомнила, как Тайгир привел меня и показал луны и звезды, как водил мыться в оазисе. Да, в пустыне есть прекрасное, и это прекрасное сейчас скользит горячими руками по моему телу, слегка касаясь, запуская толпы мурашек, пробуждая чувства.

— Станцуй для меня. Я видел твой танец, но хочу его почувствовать.

Не стала сопротивляться, сама природа мне помогала. Удар ветра о полог шатра — поворот бедра. Шелест песка — мелкая волна по животу.

— Саша, ты все больше мне напоминаешь пустыню.

— Ты говорил.

— Только тогда я еще не знал, что ты можешь быть такой же, как ветер. Тихой и незаметной, или порывистой и быстрой. А самым ужасным, станет, если тебя не будет.

— Без воды в пустыне хуже, чем без ветра.

Продолжая двигаться, я тихо разговаривала с ним. Это что-то необычное, новое. Не испытанное мною. Захотелось поделиться этим с Таем. Сквозь все еще закрытые глаза ощутила голубые всплески магии.

— Хуже, Саша, намного хуже.

— А если ты найдешь свою воду? Ты отпустишь ветер? — стало обидно.

— В моих руках вся пустыня, зачем мне только вода? — Тайгир резко развернул меня к себе. Это движение сбило меня, я посмотрела ему в глаза. — Я хочу знать тебя так же, как знаю пустыню.

— Это значит, что, когда ты меня изучишь, и я тебе надоем, ты захочешь уйти туда, где тебе будет хорошо?

— Саша, — Тайгир вздернул бровь. — а мне пустыня не надоела. Я иду туда, где будешь ты.

— Значит тебе надоест быть цивилизованным и все те правила, что появятся вокруг тебя, и ты сбежишь.

Тайгир подхватил меня на руки, сделал пару шагов, положил меня на матрас и придавил сверху. Стал покрывать короткими поцелуями все тело, щекоча своей короткой бородой. От щекотки я начала извиваться.

— Тай, прекрати. Ну, прекрати же ты, щекотно!

— Когда мне надоест быть цивилизованным, — Тайгир прекратил меня щекотать и оперся на локти по обе стороны от моей головы, внимательно посмотрел мне в глаза. — Я притащу тебя туда, где нам не будут мешать, и моя исса вспомнит, что ее подарили зверю.

— Что такое исса? — снова спросила я.

— Что такое бедуин? — вздернутая бровь и улыбка с ямочками на щеках.

— Скажу, когда узнаю, что такое исса. — обвила руками его шею.

— Я подожду.

С улыбкой ответил он и, наконец-то, поцеловал.

«Саша, Сашенька, Сашуля». Голос Тайгира прорывался сквозь темноту. Почему-то мне не снятся сны в этом мире. Может оно и к лучшему?

— Я знаю, что ты не спишь. — тихо сказал Тай и поцеловал меня в висок.

— А давай притворимся, что ты меня не добудился. — вспомнила, зачем меня рано будят. Открыла глаза и посмотрела на рааха.

— Я знаю, что ты не хочешь и для тебя это очень тяжело, но ты там должна быть. — Тайгир провел своей большой ладонью по моей щеке.

— Мне страшно. — еле слышно выдавила из себя.

— Знаю, Саша, но по-другому никак.

Собиралась я словно в тумане, даже не спросила у Любы, как прошла ее беседа с братом. Я об этом совершенно не подумала в тот момент. Краем глаза заметила, как Тайгир поверх штанов надел кожаные латы. Застегнул широкий пояс. На запястьях широкие браслеты. Темно-коричневая кожа, украшенная многочисленными ремешками, цепочками и заклепками при движении тихо скрипела. Рубашку и жилет раах надевать не стал.

Как только Люба и Вера закончили одевать меня в белую одежду, украшенную голубой с золотом вышивкой, собрали волосы и закололи их шпилькой с цветами, Тайгир тут же отправил их из шатра.

— Нужно было сказать тебе раньше. — начал Тай после тяжелого вздоха.

— Ты о чем?

— У меня есть несколько обличий. Сейчас я в человеческом. Есть истинное и несколько форм боевого. Я меняю их по желанию и необходимости.

— Я видела тебя черным и с рогами.

— Видела. — подтвердил он. — И очень сильно испугалась. Сейчас мне, как Кайсару нужно будет не только сказать, за что казню эльфов, но и сделать это самому. И буду я это делать в истинном обличии. Запомни, тебе не нужно меня боятся, ну или хотя бы постарайся сделать вид, что тебе не страшно. Если будет очень страшно или противно, смотри в другую сторону, но не показывай своих чувств. Ты меня поняла?