Новая Верховная жрица тоже не шла из головы. Странный выбор Ордена, странное поведение самой жрицы. Она упорно пыталась попасть на аудиенцию к Альбергу. Секретарь говорил, что женщина фанатично твердила о необходимости побеседовать с государем о запрете на добычу магии.

При их первом знакомстве императору показалось, что жрица — всего лишь вульгарная провинциальная особа, пробившаяся наверх при помощи денег и связей. Но теперь он все больше полагал, что эта женщина — фанатик. И раз Орден выбрал ее, то не известно, какую игру затеяли магистры? Они замышляют бунт против воли императора? Намереваются бороться за возвращение контроля над добычей магии? Хотят устроить народные волнения? Иначе с какой целью их выбор пал на жрицу, отстаивающую отказ от промышленной добычи магической энергии?

Альберг сделал над собой усилие, чтобы прислушаться к докладу Цирюля, но мысли вновь уплыли. По полученным сведениям, к востоку от Иривии действительно находилось островное королевство, коим правил король Рурык. По документам выходило, что королевство появилось несколько веков назад. Может быть такое, что король действует не самостоятельно, а по наводке более крупных игроков? Если да, то кого? Логичнее предположить, что остров находится под вассалитетом у Пиратской Республики. Но что, если крошечное государство под властью Савенийской конфедерации? В этом случае действия короля Рурыка могут являться деструктивными для империи. Уж очень подозрительно его появление в самый разгар войны.

Обо всем этом нужно было срочно подумать. Но доклады, визиты, приемы и совещания сыпались одно за другим. И так третью неделю подряд.

Альберг почти с ненавистью посмотрел на Цирюля. Как тот бухтел одно и то же от собрания к собранию: почвы осушаются, происходит рост пустынь, настоятельно рекомендуется ввести ограничение на использование магии и провести модернизацию фермерства.

Все это понятно и правильно, но откуда деньги взять? Неприятель со дня на день может порвать оборону и оказаться на континенте. В таком положении о модернизации думается в последнюю очередь. Как бы империю не потерять. Сейчас необходимо бросить все силы на военную промышленность. С фермерством будем разбираться в мирное время.

Директор завода кораблестроения тоже хорош… Шельма! Обещал привлечь инвесторов, просил: «Дайте только сделать пассажирский летающий корабль и увидите — мы окупим весь проект! Можно будет военные модели за бесценок производить».

Только зря деньги потратили. Шума много, а толку ноль. Все смотрят на летающую диковину, восхищаются, а инвестировать не спешат. В итоге как не было средств на военные корабли, так и нет.

Мысль императора уплывала все дальше, переносясь к морским границам Иривии, где сейчас шли сражения. Неожиданно слова Цирюла заставили его встрепенуться. Альберг уловил лишь окончание фразы:

— … отменят поставки. Дело выльется в забастовку, — министр посмотрел на государя, ожидая реакции.

— Забастовку? — машинально повторил Альберг, не понимая, о чем идет речь.

Он почувствовал себя неловко, уже не в первый раз отмечая, что не годится для управления империей. Даже доклад не в состоянии внимательно выслушать, не говоря уже о более серьезных вещах.

— Конечно! Многие фермеры готовы отменить поставки продовольствия. Лидерам профсоюзов едва удается сдерживать земледельцев от столь радикальных мер. Мы должны пойти на уступки и завезти с юга почву, иначе фермеры объявят забастовку!

До императора начинал доходить смысл. Фермеры в очередной раз требуют южных земель, богатых на магию. Старая история. Будто этим можно решить проблему. Ну, завезут южную почву, а толку? Через пару месяцев потребуется новый слой. А так постоянно возить — это не выход. Не говоря уже о том, в какую сумму выльется погрузка земли и ее транспортировка. В казне сейчас нет денег на столь неразумные траты. В казне вообще нет денег.

Но хуже всего то, что рассказы о плодородных почвах юга не более чем миф. На юге ситуация обстоит ненамного лучше. Тоже, не ровен час, бастовать начнут.

— Уговорите их потерпеть еще немного, — устало произнес Альберг, потирая виски. — Закончим с войной, и я обещаю — бросим все силы на модернизацию сельского хозяйства. Вы не хуже меня знаете, как обстоят дела.

— Знаю, Ваше Величество, но профсоюз считает это ложью, и переубедить их нет решительно никакой возможности.

— Так пусть съездят и сами убедятся! — не выдержал Альберг.

Громовец издал неожиданно громкий храп и сам от него проснулся.

«Детский сад какой-то, — мысленно возмущался император. — На кой Рамон мне эти министры, если мне приходится вникать в каждое дело и самому искать выход из ситуации?!»

— В том-то и проблема, — осторожно произнес Цирюль. — Представители фермерских профсоюзов минувшим летом отправлялись с визитом в южные регионы.

— И что? Поездка их не переубедила?

— Так оказия вышла… южане решили, что это с проверкой от Вашего Императорского Величества, ну и расстарались как могли. Нахваливали земли.

«Анекдот, да и только, — вздохнул Альберг. — Придумали панацею на ровном месте. И ведь как им объяснишь, что спасение не в южных землях, а в технике, на которую сейчас нет денег?»

В голову Альберга закралась крамольная мысль. Она была настолько проста и эффективна, что обратная сторона медали меркла перед всеми ее достоинствами.

— Вот что, — произнес император, — поступим следующим образом: мы объявим, что готовится законопроект об экспорте южных земель.

— Мы ведь не примем такой законопроект? — грустно уточнил Цирюль.

— Конечно нет. Но это позволит выиграть время и отсрочить забастовку. А пока что позволим фермерам самостоятельно добывать магию. Пригласим опытных специалистов, чтобы те обучили землевладельцев заклинаниям. Глобально это проблемы не решит, но по крайней мере, даст возможность продержаться до конца войны.

— Но Ваше Величество! — перепугано заявил Цирюль, — Никак нельзя больше магии! Мы окончательно высушим почву! Дело закончится катастрофой! Мы нанесем непоправимый ущерб континенту! Я вас настоятельно прошу выделить деньги на техническую модернизацию. За двадцать лет мы полностью восстановим сельское хозяйство и озеленим территории.

— Да нет у меня денег на вашу модернизацию! — вскричал Альберг, сам не ожидая от себя столь ярких эмоций. — Если я сейчас дам вам денег — завтра восстанавливать будет нечего! Как вы не понимаете?! У меня война на границе!

Неожиданно Альберг замолчал.

— Прошу прощения, — произнес государь, не понимая, как позволил себе сорваться. — Я сейчас вернусь. Не расходитесь.

Альберг вышел в коридор, где встал у окна, прислонившись разгоряченным лбом к холодному стеклу.

Вспышка ярости спровоцировала за собой острый приступ паники. Сердце глухо билось, голова шла кругом, казалось, что еще немного, и он рухнет на пол без сознания.

«Это все от нервов. Надо отвлечься и успокоиться».

Император сделал глубокий вдох и досчитал до десяти.

Выдох.

Снова вдох… длинная пауза… выдох…

Постепенно паника отступала, сердце возвращалось к размеренному ритму, голова становилась ясной.

Больше всего Альберга беспокоило, что такие вспышки гнева участились. Эмоции, которые император сознательно давил, вырывались наружу. И всякий раз ему становилось стыдно за несдержанность. Не умеет распоряжаться казной, не умеет управлять государством, не умеет сдерживать эмоции. В такие минуты Альберг казался себе отвратительно-жалким и ничтожным. Он чувствовал себя так, будто управляет кораблем, не имеющим штурвала, плывущим в самом эпицентре шторма. Каждый день новые проблемы, советники предлагают кардинально-противоположные идеи, генералы доносят друг на друга, флот терпит поражение за поражением, уровень поддержки народа с каждым месяцем падает. И нет никакой возможности сбросить с себя управление и уйти в сторону.

Но хуже всего то, что даже если он оставит трон, в правительстве начнется грызня за власть, что приведет к гражданской войне и распаду империи. Любимой Иривийской империи…