Присмотревшись, я поняла, что то, что я приняла за ручку, имело небольшой зазор, и мне удалось просунуть бинт через него.

– Теперь иди в другую сторону. Тяни крепко, не слишком сильно, в противоположном направлении. Как будто ты затягиваешь ремень.

Я поняла и потянула к себе, проталкивая бинт спереди.

– Хорошо, продолжай. Это компрессионная повязка. Она будет поддерживать давление. Оберни его вокруг себя столько раз, сколько сможешь.

Когда я закончила, Марко уложил Фаусто обратно на сиденье и взял конец бинта из моих окровавленных рук. Он заправил два маленьких крючка под завернутые края бинта. — Это удержит ее на месте. Ты хорошо поработала, Фрэнки. Теперь больница должна сделать все остальное. Сколько времени? — крикнул он вперед.

– Пять минут, — ответил Несто.

О, Господи. Этого было достаточно? Неужели у Фаусто было столько времени? Слезы снова хлынули ручьем, я схватила мужа за руку и сильно сжала, пытаясь передать ему силу через свои пальцы.

Несто вел машину с бешеной скоростью, прорываясь через пробки, а Джулио разговаривал по телефону, лая на кого-то по-итальянски. Когда он положил трубку, он сказал: — Больница готова для него.

Это заставило меня плакать еще сильнее. Люди умирали в больницах. Моя мать умерла в больнице.

– Привезите туда и Дэвида, — огрызнулся Марко. – Он оценит хирургический персонал и выяснит, нужно лететь из Рима.

Чтобы поработать над Фаусто. О, Господи.

– Фрэнки, крепись. — Голос Марко был тихим и успокаивающим. – Ему сейчас нужен твой огонь. Твой дух, а не слезы.

Я кивнула. Марко был прав. Я не могла развалиться на части. Я была замужем за самым опасным человеком в Европе, поэтому я должна была быть готова к крови и насилию, которые с этим связаны. Это было просто...

– Я не могу его потерять, — прошептала я. Господи, а ведь мы не были женаты и двадцати четырех часов.

– Ты не потеряешь. Он крепкий. Уже в пятый раз кто-то пытается его убить. Он выживет.

Я уставилась на красные пятна на своих руках, на кровь вокруг нас. Она испачкала платье, кожаные сиденья. Ее было так много. Почему я настояла на том, чтобы приехать сегодня? Вот почему он был таким скрытным, почему держался поближе к замку. Но он согласился, потому что я попросила. Он остановился, чтобы купить мне джелато, потому что я не пообедала. Как я могла быть настолько эгоистичной, чтобы требовать этой поездки?

Моя грудь раскалывалась, переполненная муками и чувством вины, я едва могла дышать. Я никогда не смогу оправиться, если с ним что-то случится. Я хотела трахаться в виноградниках, видеть, как он держит на руках наших детей, пить вино и принимать душ вместе. Мне нужна была целая жизнь воспоминаний с ним.

Мне нужно было больше времени.

Пожалуйста, не забирай его у меня.

Мы подъехали к больнице через несколько минут, шины завизжали, когда Несто свернул на дорогу. Команда медсестер и врачей ждала нас, пустая каталка была наготове. Ужас вцепился мне в горло. Я не была готова отпустить его. Если эти люди заберут его, я могу больше никогда его не увидеть. Так же, как и маму.

Я тяжело сглотнула. Будь сильной. Они вылечат его. Он не умрет. Я повторяла эти слова снова и снова, пока они забирали моего мужа из машины, клали его на каталку и везли в здание. Мои ноги были прикованы к земле, взгляд был устремлен на закрытые двери. Рука скользнула вокруг моих плеч.

– Пойдем внутрь. — Это был Джулио. Ему тоже должно быть больно.

Я бросилась в его объятия, обхватив его. — Скажи мне, что все будет хорошо.

Он обнял меня, его тепло и сила окружали меня. Прошло много времени, прежде чем он ответил, его голос был тихим. — Я не могу. Ты и я, мы никогда не лгали друг другу.

О, Господи. Я прижалась к нему, из глаз потекли слезы. Я не знала, что могу так сильно плакать.

– Это моя вина, — всхлипывала я в его рубашку. – Он пытался отговорить меня от этого, но я не слушала. Я не могу...

Я не смогу жить с мыслью, если с ним что-то случится.

– Мы были очень осторожны. — Джулио крепко сжал меня. – Этого не должно было случиться.

Марко встал рядом с нами. — Вам двоим нужно зайти внутрь. Я должен идти. Мне нужно найти стрелка.

Несто подошел, прижав телефон к уху. — Энцо сбежал, — сказал он Марко. – Его люди напали на замок.

Я задохнулась, когда Джилио закричал: — Figlio di cane.

Марко провел рукой по лицу, его глаза были серьезными. — Отвлекающий маневр. Конечно.

Я не была уверена, что это значит, но знала, что это плохо.

– Я буду держать тебя в курсе его состояния, — пообещал Джулио Марко.

Марко положил руку на плечо Джулио. — Ты за главного. Пока он не поправится, все будут подчиняться тебе. Будь готов, Джулио. —он кивнул. – Grazie, Zio (перев. с итал. спасибо, дядя).

– Он гордится тобой. Он знает, что ты справишься, хорошо? И проследи, чтобы она ела и пила. Для ребенка.

– Обязательно.

Марко забрал Несто и уехал, а Джулио привел меня в больницу. Нам помахали рукой и сразу же отправили в отдельную комнату ожидания. Я думала, что нужно будет заполнить бумаги, но никто не задавал нам никаких вопросов. Я полагала, что все они знали моего мужа. Предъявлять удостоверение личности было необязательно.

Я села рядом с Джулио и уставилась на кровь на своем платье. Неужели это последняя частичка его жизни? Засохшая кровь на дорогой ткани? Я не хотела мыть руки. Я не хотела переодеваться. Мне нужно было держать его рядом, даже если это была всего лишь его кровь.

Вскоре пришла Зия, выглядевшая на десяток лет старше, чем утром. Она задавала Джулио вопросы на быстром итальянском, но я была слишком выбита из колеи, чтобы следить за ней.

Все, что я могла делать, это сжимать бутылку с водой в своих окровавленных руках и уставиться на стену.

Что я буду делать, если он умрет? Наш ребенок никогда не встретит своего отца.

Я бы никогда больше не услышала, как Фаусто называет меня «dolcezza» или «piccolina monella».

Никаких больше шаловливых игр. Я бы прожила остаток жизни без его грозного присутствия, без пустоты, которую никто другой не смог бы заполнить. Я бы не пережила этого.

Так много крови. Его кожа была такой бледной.

Я начала дрожать, зубы стучали. Внезапно Джулио оказался рядом, набросив на мои плечи свой пиджак. Он встал передо мной на колени, его руки поглаживали мои руки вверх и вниз. — У тебя шок, — сказал он. – Сделай глубокий вдох.

Я покачала головой. Я не могла. Воздух не помог бы исправить его.

– Фрэнки, дыши, bella (перев. с итал. красавица). Думай о своем ребенке. Ребенке Фаусто. Он бы очень не хотел, чтобы с кем-то из вас что-то случилось.

Я глубоко вдохнула, и Джулио подбодрил меня. — Вот так. Продолжай дышать. С ним все будет хорошо.

– Ты сказал, что не будешь мне лгать.

– Это было до того, как я подумал, что ты упадешь в обморок. Продолжай. Вдох и выдох. Я попробую найти одеяло.

Потом он ушел. Я смахнула слезы и попыталась сосредоточиться на своем дыхании, пока Зия сидела рядом со мной. Она молчала, и вскоре Джулио вернулся с больничным одеялом, которое он обернул вокруг моих плеч.

Зия указала на Джулио и начала быстро говорить, а Джулио переводил мне. — Хватит, Франческа. Ты должна быть сильной. Ты теперь Раваццани, его королева. Ты не можешь сидеть, хныкать и падать в обморок, как слабая маленькая женщина. Все будут смотреть на тебя, его жену, чтобы узнать о его состоянии. Если ты покажешь силу и власть, все будут уверены... — Джулио резко остановился и сказал: – Зия, basta (перев. с итал. хватит).

Он жестом показал на мои руки и платье, видимо, защищая меня, но Зия осталась непреклонной. Она сказала ему заткнуться и продолжать переводить.

Вздохнув, Джулио продолжил. — Ты - его жена, та, кто несет в себе будущее семьи. Он будет ждать, что это будущее, что бы ни случилось, ты будешь нести с изяществом и мужеством. Как Раваццани.

Я села прямее, зная, что она права. Сейчас не время падать духом.