Мы схватили вчера троих людей Д’агостино, привезли их в Сидерно и пытали, требуя информации о доме их босса на пляже. Франческу удерживали там, и я хотел знать все, что можно, о его внутренней территории. Комнаты, камеры наблюдения, жильцы - все вплоть до цвета краски и рисунка ковра.

Я улыбнулся, садясь напротив солдата Д’агостино. Несмотря на то, что он не мог двигаться, он извивался и пытался вырваться из оков.

Бесполезная трата времени. Для этого человека не было выхода, и в его глазах застыл ужас - он понимал это.

Я опустил нож на бедро, серебряное лезвие поблескивало красным. — Неужели ты думаешь уйти отсюда живым?

Мужчина, который выглядел всего на несколько лет старше моего сына, вздрогнул и покачал головой. — Нет, дон Раваццани.

– Верно, но у тебя есть выбор. Ты можешь быть против меня и страдать, как твои братья, —я жестом указал на пол, – или можешь помочь мне и умрёшь достойной смертью. Скорой и безболезненной. Я позабочусь о том, чтобы твое тело вернулось к твоей семье в Неаполь.

Он с трудом сглотнул, и по его виску скатилась капелька пота.

– Итак, — продолжал я, когда он замолчал, – ты скажешь мне то, что я хочу знать, нет?

– Я поклялся дону Д’агостино.

– Если ты не будешь помогать мне, то это сделает нас врагами. А ты уверен, что хочешь быть для меня врагом?

– Нет, но пожалуйста. У меня скоро родится ребенок.

Его слова напомнили мне о моем не рожденном ребенке, которого Франческа вынашивала, в то время как Энцо похитил ее. С удвоенной яростью я бросился вперед, чтобы поднести нож к его горлу. — Я плевать хотел на тебя и твоего ребенка. Я буду сдирать кожу с твоих костей, пока не расскажешь мне то, что я хочу знать. Видишь эти капельницы? — Я указал на место, где Марко стоял с медицинским оборудованием. – Это чтобы сохранить тебе жизнь, пока я не получу нужную мне информацию. Ты не истечешь кровью. Ты будешь наблюдать, как я вытягиваю твои кишки из живота и бросаю их на пол.

Мой заключенный покачал головой, напуганный, но молчащий.

Я попытался заставить его говорить. В определенный момент он потерял сознание, и Марко был вынужден приводить солдата в чувство с помощью нюхательных солей. В конце концов, я приказал Марко снять с юноши штаны, а сам пошел за дрелью.

Как только металлическая фреза прикоснулась к его яйцам, солдат заговорил. Он говорил медленно и едва слышно, но в конце концов мы получили сведения о доме, где они держали Франческу. Об остальных внутри, числе солдат на посту.

Получив все, что нам было нужно, я пожалел его и сказал Джулио позаботиться об этом, и мой сын всадил пулю солдату между глаз. Пока я стоял, Марко окинул меня долгим взглядом. — Ты в порядке?

– Еще раз спросишь меня об этом, и я вырву твой язык из твоего рта.

– Тяжело иметь консильери, который не может говорить, Рав.

– Можно еще писать. — Я направился к лестнице. – Пригласи сюда людей и приведи себя в порядок. Я должен принять душ, а потом позвонить.

– Папа, подожди. — Джулио теперь стоял рядом с Марко, его пистолет был наготове. – Тебе нужно поспать. Слишком много времени прошло. Зия думает подмешать снотворное в твою выпивку. Ты не вернёшь Фрэнки без ясной головы.

Я понимал это, но я не мог заснуть. Кошмары терзали меня, мое чувство сожаления, как удавка на шее. Как только я закрывал глаза, я видел ее, вспоминал ее лицо в тот день, когда я отослал ее. Печаль, гнев... недоверие, что я мог так жестоко поступить с ней.

Я - лучшее, что когда-либо случалось с тобой. И будет слишком поздно, когда ты это поймешь.

Ее слова были истиной. Она была чем-то лучшим в моей жизни, а я выкинул ее.

– Так и сделаю, — соврал я, раздеваясь. Зия терпеть не могла, когда я оставлял следы крови в доме. – Выполняйте свою работу, вы оба.

В трусах и засохшей крови я выбрался из темницы в темную кухню. Как только я вошел внутрь, зажегся свет, испугав меня.

Там стояла Зия и хмурилась.

Я был не в настроении. — Не начинай, старушка.

– Посмотри на себя. Ты напоминаешь чудовище, именно поэтому она тебя бросила. Какая женщина пожелает принести в этот мир ребенка от монстра?

Она не ошибалась. Я был монстром, родившимся из древнего рода монстров.

Из меня сделали убийцу, короля. Которого боялись и уважали во всем мире, богатство которого превышало состояние большинства стран. И не собираюсь извиняться за это.

Чтобы позлить ее, я схватил стакан и открытую бутылку Ciro на стойке. Я заполнил стакан доверху. — Твой муж был чудовищем. Один из лучших убийц Ндрины. Мой отец хвастался, что никто не пытал лучше, чем Зио Дарио.

– И как много детей у нас было?

Я сделал большой глоток вина, стараясь охладить жажду крови и ярость внутри себя. — Я полагал, что у него достаточно ублюдков, чтобы ты не чувствовала в этом нужды.

Как я помню, у Дарио было шестеро детей от трех разных женщин. Все они теперь были членами моей 'ндрины, так же как и их маленькие сыновья.

Она сделала знак креста и посмотрела на небо, очевидно, произнося молитву от моего имени. — Ты осмелился проявить неуважение ко мне прямо в этом доме? Я прокляну тебя.

– Я уже проклят. Какое еще? — Мою первую жену убили, а женщину, которую я любил, похитили. За исключением короткого времени, проведенного с Франческой, я знал только убийство и душевную боль.

– Ты никогда не разговаривал со мной так. За все годы, что я тебя знаю, я говорила, что на самом деле ты хороший мальчик. А сейчас мне стыдно за тебя, что ты пьешь вино, когда ты должен быть на улице, чтобы вернуть своего не рожденного ребенка в целости и сохранности. — Она дважды хлопнула в ладоши. – Отдай этому человеку все, что он пожелает, и приведи Франческу домой.

Словно все так просто.

Д’агостино выставлял Франческу как кусок мяса, надеясь, что я клюну. Цена, предложенная им, - половина моей наркооперации на западном побережье - была смехотворной. Я не собираюсь поддаваться шантажу или запугиванию. Я был il Diavolo- я провоцировал запугивание, а не поддавался ему.

Я выпил остатки вина и поставил бокал на мраморный столик. — Я отомщу и верну ее домой. Д’агостино поплатится сначала своей жизнью.

– Бах! Вы, мужчины, так переживаете о своей гордости, что не замечаете того, что имеет значение.

Вероятно, это правда, однако это было все, что я когда-либо знал. — Я забираю свою гордость и иду в душ. Завтра ты сможешь наказать меня еще больше.

Я бросил ее на кухне и поднялся по ступенькам. Но внезапно мое тело казалось истощенным, а мышцы - тяжелыми. Каждый шаг становился все труднее, как будто я шел по зыбучим пескам. Ma che cazzo (перев. с итал. что за хрень?)?

Я оперся рукой о стену, шатаясь по коридору и пытаясь удержаться на ногах. Что-то было не так. На мне была кровь и пот, но я не был ранен. Я не должен так себя чувствовать.

Оказавшись в своей комнате, кровать качнулась, приветствуя меня. Как только я закрыл глаза, до меня дошло, что произошло.

Зия и ее снотворное. В вине.

Minchia (перев. с итал. твою мать)!

Франческа

Современный и чистый дом Энцо на пляже был полной противоположностью замку. Дом простирался вдоль Неаполитанского залива, из всех комнат открывался великолепный вид на воду и Везувий. Мариэлла жила здесь, а жена и дети Энцо находились в другом месте, и он, этот обманщик, имел возможность ездить туда-сюда.

Несмотря на то, что Энцо практически не было рядом, его охранники всегда присутствовали, как и Мариэлла, что означало, что я никогда не была одна, и я уставала от этого. В основном я проводила время в раздумьях, не настал ли тот день, когда меня будут пытать или насиловать в отместку Фаусто. Или того хуже - день, когда Энцо поймет, что я ему бесполезна, и всадит пулю в мой мозг.

Я не высыпалась. Я ела, чтобы успокоить желудок, но беспокоилась, что каждый кусочек пищи отравлен. От каждого шума я подскакивала, нервы были натянуты до предела. Как я могу это выдержать? Сколько еще времени пройдет, прежде чем они поймут, что я беременна ребенком Фаусто? Что произойдет тогда?