— Головная боль, — ответила я. Это была правда. Именно его брат вонзил нож для колки льда мне в голову.

— Безумные выходные, да? Я никогда не считал тебя тусовщицей. Тебе следовало пригласить меня куда-нибудь. Я оживляю каждую комнату, в которую вхожу.

Я покосилась на него.

— Правда? Это единственная причина, по которой у человека может болеть голова?

Он постучал себя по подбородку.

— По моему опыту, это самая распространенная причина.

— Что многое говорит о тебе, Майлз.

— Ты такая нахальная в это солнечное утро понедельника. Это тебе очень идет. — Он обвел рукой неопределенный круг вокруг меня. — Все это работает на тебя. Мне нравится, что ты не поддалась желанию носить Анды, как другие копии, которые здесь работают.

Сегодня я надела желтое, надеясь, что солнечный оттенок поднимет мне настроение. Пока это не помогало. Потребуется нечто большее, чем мой любимый кардиган, чтобы вытащить меня из этого кризиса.

— Спасибо, что так сказал. Если хочешь знать правду, я действительно купила кое-что в фирменном магазине, но не могу заставить себя надеть спортивную одежду в офис. — Я поморщилась. — Я просто не могу этого сделать.

Майлз провел рукой по сшитому на заказ жилету.

— Это ты и я до конца, Лизи. Ты не застанешь меня даже мертвым в Андах на работе. Этого никогда не случится.

Мой телефон зазвонил прежде, чем я успела ответить. Майлз не сделал попытки уйти, поэтому я сняла трубку.

— Доброе утро, это Элиза.

— Привет, Элиза. Уэстон попросил меня напомнить тебе о твоей встрече, — выпалила Рената.

Мои глаза закрылись, и я вздохнула.

— Я не забыла. Я буду там ровно в 9:30.

Ее голос понизился.

— Он не возражает, если ты придешь пораньше. На самом деле, я бы предложила это. Он расхаживает по своему кабинету, как лев в зоопарке.

Еще один вздох.

— Хорошо. Я сейчас подойду.

С моего согласия она повесила трубку, не попрощавшись. Я положила телефон на место и отодвинула стул, чтобы встать.

— Тебя вызывают? — спросил Майлз.

— Да, — я начала трогать свои волосы, чтобы убедиться, что все на месте, но решила не обращать на это внимания.

— Мой брат доставляет тебе неприятности?

Я схватила свой телефон и сунула его в карман своей юбки А-силуэта.

— Он просто ведет себя как Уэстон.

Майлз усмехнулся.

— Значит, это «да», — он оттолкнулся от моего стола и пошел со мной к лифту. — Не позволяй ему наступать на тебя, Лизи. Когда у него плохое настроение, он забывает, что у других людей тоже есть чувства.

Прошлой ночью он вел себя точно так же, дразня меня в коридоре. Ревность или что-то близкое к этому заставило его обоссать меня, не обращая внимания на то, как это повлияет на меня.

— Не беспокойся обо мне, — я похлопала его по груди. — Разве тебе не нужно работать?

Он отскочил, как будто я его ошпарила.

— Господи, почему ты мне это напоминаешь? Я тебя поддерживаю, а ты можешь говорить только о работе. Что не так с этой жестокостью?

Я рассмеялась, хотя чувствовала себя не особенно весело.

— Заткнись, Майлз.

Он подошел ближе, ткнув пальцем в мою ямочку.

— Милая улыбка.

Я толкнула его.

— Уходи.

— Как пожелаешь.

Он оставался, пока я не вошла в лифт, махая мне рукой, когда двери закрылись. Я покачала головой, все еще слегка улыбаясь его выходкам. Когда он был таким, было легко забыть, что он годами делал мою жизнь невыносимой.

С другой стороны, я изменилась за восемь лет, прошедших после выпуска. Майлз, очевидно, тоже изменился. Цепляние за старые обиды ни к чему меня не привело. Мне пришлось забыть об этом ради сохранения мира на работе. Мне не принесет пользы злиться на него до скончания веков.

Я не поднималась на руководящий этаж. Здесь были офисы, а не открытые пространства. Секретарша провела меня по тихому коридору. Кабинет Уэстона находился в углу.

Стол Ренаты находился за его открытой дверью. При моем приближении ее серьезные губы сжались. Хотя мы и разговаривали, но еще не встретились лично. Глядя на нее, я поняла, что это та пожилая женщина, которую я видела с Уэстоном в кафетерии в мой первый день здесь.

— Элиза? — Мое имя прозвучало как щелчок, резко и четко.

— Да, приятно познакомиться.

Уголки ее глаз прищурились.

— Все в порядке. Он ждет тебя. Зайди внутрь и закрой за собой дверь.

— Закрыть дверь?

Она указала на свой стол.

— Пожалуйста. У меня напряженное утро. У меня нет времени слушать, как Уэстон изгоняет какого-то жука, заползшего сегодня ему в задницу.

Я пробормотала что-то невнятное, потрясенная тем, как она говорила о нашем общем боссе. Она уставилась на меня в ответ невозмутимыми темными глазами-бусинками.

— Тогда иди, — она кивнула в сторону его двери. — Не заставляй его ждать.

Несмотря на указание идти прямо внутрь, я сначала постучала. Изнутри Уэстон рявкнул, приглашая меня войти. Я начала думать, что Уэстон и Рената — брак, заключенный на небесах. Они, вероятно, провели день, перекрикиваясь друг с другом.

Я проскользнула внутрь, закрыв за собой дверь. Уэстон перестал расхаживать по своему кабинету и уставился на меня. Сердитым взглядом, правда.

Это было плохое начало.

— Доброе утро, — сказала я.

Упершись руками в стол, он наклонился вперед.

— Ты знаешь, почему ты здесь?

Я сцепила пальцы, чтобы не нервничать. Я знала этого человека большую часть своей жизни, но ему все равно удавалось запугивать меня. Под его безжалостным взглядом было трудно сохранять спокойствие и не склонять голову. Я даже не была покорной девушкой.

— Ну, когда я прочитала твое электронное письмо, я предположила, что ты хочешь обсудить поездку в Калифорнию. Сейчас я не так уверена.

— Сядь, Элиза.

Я прошла вперед и села на один из двух стульев перед его столом. Он оставался напряженным, как будто собирался наброситься на меня в любой момент.

— Рената пришлет тебе информацию о нашей поездке по электронной почте, — он выпрямился, скрестив руки на груди. Он снял пиджак и закатал рукава. Мускулы на его напряженных предплечьях напряглись.

— Я с нетерпением жду этого, — ответила я, решив оставаться профессионалом. По крайней мере, один из нас должен был им быть.

— Разве?

— Да, — я кивнула. — Мы с Сальмой нашли трех сотрудников, с которыми я собираюсь провести собеседование, пока мы там. С одним я обменивалась электронными письмами. Его зовут Кэмерон, и он заядлый скалолаз. Если у нас будет время, я бы хотела пойти посмотреть на него…

— У тебя не будет времени, — его брови сошлись в жесткую линию.

— Ты уверен? Я проверила расписание и…

— Я уверен, Элиза. В моем расписании нет свободы действий.

Я в замешательстве склонила голову набок.

— Я знаю это, но у меня создалось впечатление, что я буду проводить собеседования самостоятельно, пока ты будешь посещать свои собрания.

— Это правда, но ты не пойдешь лазать по скалам с каким-то парнем по имени Кэмерон, если меня там тоже не будет. Поскольку это невозможно, нет, ты не будешь сопровождать его.

У меня отвисла челюсть. Уэстон продолжал смотреть на меня так, как будто я сделала что-то отвратительно неправильное.

— Уэстон…

Он вытер рот рукой и обошел свой стол, остановившись рядом со мной.

— Видишь, вот почему я хотел тебя увидеть.

— Теперь я здесь, — я кивнула на стул рядом со мной. — Пожалуйста, сядь. Я не хочу разговаривать с тобой, пока ты нависаешь надо мной.

Его эго было почти осязаемой вещью. Он слишком долго был боссом. Вероятно, для него было почти невозможно выполнять приказы.

Наконец, он опустился на сиденье, положив лодыжку на противоположное колено.

— Я в замешательстве, — сказала я.

— Это просто, — он сделал паузу, запустив пальцы в волосы, заставляя меня думать, что на самом деле все было не так просто. — То, что произошло в эти выходные, не должно повториться. Это встанет на пути моих отношений с Эллиотом и моих рабочих отношений с тобой. Мы едва поцеловались, а у меня уже случаются приступы ревности, которые совершенно нежелательны, и, честно говоря, у меня нет на это времени. Мы вернемся к тому, как было раньше, и забудем, что это когда-либо происходило.