Он осторожно отстегнул мои метательные ножи и положил их вместе с остальной одеждой. Мягко потёр руками там, где кожаный ремень оставил отметины на бедре, и я вздрогнула — но не от холода. Моя кожа горела.

Я стояла там, в одной только рубашке, достаточно длинной, чтобы прикрыть меня, а Питер стоял на коленях передо мной. Затем он поднялся, расправился со своей одеждой, отбросив её в сторону и предстал обнажённым передо мной. Небольшие порезы, брызги крови и синяки покрывали его грудь — последствия битвы с пиратами, которые в сочетании с чёрными татуировками на его руках и груди, делали его опасным и сексуальным.

Он стоял неподвижно, не говоря ни слова, позволяя мне рассмотреть каждый дюйм его тела. Я не могла не заметить, что он возбуждён, и сильно покраснела, отводя взгляд и глядя на свои руки. Я не могла понять свою собственную реакцию. Я вела себя как нервная, застенчивая девственница. Я уже видела его обнажённым и знала, что и он тоже видел меня, но сейчас мне не хотелось снимать рубашку. Всё это казалось более личным, только мы вдвоём, когда он так пристально разглядывал меня.

Ну же, Гвен! Ты можешь сделать это. Ты работаешь над тем, чтобы стать бесстрашной… верно? Подумала я, мысленно подбадривая себя. Глубоко вздохнула и стянула рубашку через голову, обнажаясь перед ним во всем моём несовершенном совершенстве. Он посмотрел на меня полными голода глазами. Я отвернулась, не в силах встретиться с ним взглядом, прикрывая свою маленькую грудь руками, беспокоясь, что он может разочароваться теперь, когда ему предстоит увидеть меня полностью голой.

— Ты… просто потрясающая, — выдохнул он. Питер шагнул вперёд и нежно схватил меня за руку, медленно отводя мою руку, прикрывающую грудь. Моя уязвимость начала таять с его словами.

— Пойдём, давай смоем грязь этого дня, — сказал он, ведя меня к небольшому бассейну. Тёплая вода окутала меня. Мне очень хотелось смыть с себя пиратскую кровь.

— Повернись, и я тебя вымою, — его голос был мягким, но напористым, и я рада, что он не выглядел таким нервным, как я. Его большие руки растёрли один из ароматных цветов по моей коже. Воздух наполнился сладким запахом граната. Руки Питера были скользкими, когда он вспенивал мою спину. Руками он водил по моим волосам, смывая засохшую там кровь. Я закрыла глаза и тихо застонала, пока он массировал кожу головы. Никогда ещё мужчина не мыл мне волосы. Это было потрясающе… и странно эротично. То, как он заботился обо мне и так яростно защищал, — погубило меня. Это было то, чего я никогда не испытывала, и мне хотелось большего. Я хотела, чтобы его руки были на мне повсюду.

Очистившись, я погрузилась в воду с головой, чтобы сполоснуться. Я чувствовала, что мне нужен этот момент уединения, чтобы восстановить самообладание. Пристальное внимание Питера заставило моё сердце колотиться, а киску пульсировать от потребности. Я оставалась под водой, пока мои лёгкие не начали гореть, но как только вынырнула на поверхность, мой разум прояснился.

Я хотела его. Я хотела его больше, чем когда-либо кого-то ещё, к чёрту мою нервозность. Я обвила руками его шею, запуталась пальцами в его мокрых волосах и прижала свои губы к его. Мне нужно было, чтобы он удовлетворил ту внутреннюю потребность, которую пробудил во мне. Я сдерживала свои желания всё время, что находилась в Неверленде, но больше не могла сопротивляться. Мне нужно было насытиться им.

Питер подхватил меня на руки, моё мокрое, обнажённое тело прижалось к нему. Он не сводил с меня глаз. Ему не нужно было ничего говорить, чтобы выразить своё желание. Он положил меня на разложенный им мягкий мех, его тёплое тело накрыло моё, целуя меня в шею. Он лениво осыпал поцелуями мою грудь, дразня, прежде чем, наконец, нежно коснулся губами моего затвердевшего соска.

Я застонала, выгнувшись в спине. Глубоко всасывая сначала один сосок, его рот плавно перешёл к другому, и это ощущение вызвало тёплый прилив влаги между моими бёдрами. Он продолжал спускаться, целуя и покусывая мой живот, пока не достиг пика моей киски.

Он сделал паузу и посмотрел на меня:

— Ты хочешь этого Гвен? Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи мне сейчас. Если я продолжу, то не уверен, что смогу остановиться, — голос Питера был полон желания, но он застыл, ожидая моего позволения.

— Да. Пожалуйста, Питер, я хочу этого, — выдохнула я, чувствуя дикую нужду.

Он злобно улыбнулся, прежде чем провести языком по моему клитору. Стон сорвался с моих губ от внезапного прилива ощущений, и моя спина непроизвольно выгнулась. Его язык был тёплым и мягким. Он чередовал медленные ласки и поддразнивания, то посасывая, то проводя языком по моему клитору, пока я не оказалась на грани кульминации, прежде чем он снова замедлился. Это расстраивало и сводило с ума одновременно.

Скользнув пальцем в мою влагу, медленно проникая внутрь, он зацепил пальцем мою точку G, прежде чем вытащить его, и я застонала:

— Боже мой, Питер, ты мне нужен! Мне нужно что-нибудь, пожалуйста, — умоляла я.

— Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить? — застенчиво спросил Питер.

Я извивалась под ним, пытаясь добиться сладкого трения, которое довело бы меня до желанного оргазма. Он обхватил руками мои бёдра, обездвиживая меня, чтобы я не могла пошевелиться. Он подул на мою чувствительную плоть, и я заскулила.

— Да! — умоляла я. Я чувствовала себя переполненной ощущениями, сдерживаемое сексуальное напряжение, которое нарастало в течение нескольких дней, достигло своего предела. Питер дерзко улыбнулся мне, затем погрузил два пальца глубоко в меня и пососал клитор, доведя меня до края.

Я не припомню, чтобы когда-либо у меня был такой захватывающий оргазм. Всё моё тело напряглось, когда нахлынула волна удовольствия. Выкрикнув его имя, я почти не узнала свой голос. Питер продолжал орудовать пальцами в моей киске, на протяжении всего оргазма, пока я не почувствовала себя расплавленной лужей в мехах подо мной. Тяжело дыша, я наслаждалась последствиями пережитого удовольствия.

Я взглянула на Питера, и на его лице сияло самодовольное выражение, очевидно, он гордился собой. Он стоял на коленях между моими бёдрами, рукой обхватывая член. Он провёл по нему несколько раз скользя вверх и вниз, на кончике блестела маленькая капля предэякулята. Я закусила губу, глядя на него. Это было чертовски сексуально, и всё, о чём я могла думать, это то, что я хочу, чтобы он похоронил себя внутри меня. Проводя по моим влажным складочкам, он дразнил мой вход головкой своего члена.

— Гвен, я знаю, что не могу удержать тебя, — медленно сказал он хриплым и тихим голосом, — но в данный момент ты моя.

Затем он вошёл в меня и замер, погрузившись до упора. Ощущение того, как он наполняет меня, было непередаваемым. Он посмотрел мне в глаза, проводя рукой по моему лицу, и нежно поцеловал. Не думаю, что когда-либо раньше я чувствовала такую близость с мужчиной. Это было нечто большее, чем просто секс.

Я чувствовала какую-то космическую связь, которая была такой правильной, и не хотела, чтобы она заканчивалась. Я начала прижиматься к нему, нуждаясь в большем трении. Знала, что нахожусь на грани очередного сокрушающего оргазма, и Питер тоже начал двигаться, вбиваясь меня сильными толчками.

— Ты ощущаешься так хорошо, Гвен. Я полностью теряю себя.

Он запустил пальцы в мои волосы, нежно оттягивая их назад и с силой вонзаясь в меня, когда оргазм пронзил моё тело. Я зажмурилась, увидев белые точки света, когда меня охватила огромная волна экстаза. Слышала, как Питер выкрикивает моё имя. Я прижалась к нему, и мы кончили одновременно, разделяя этот момент сладкого и незабываемого удовольствия.

В гроте было тихо, если не считать нашего прерывистого дыхания. Тело Питера вяло лежало на моём. Он оставался там долгое время, всё ещё внутри меня, его вес успокаивал, и я не хотела, чтобы он отстранялся. Хотела насладиться этим моментом, когда я была совершенно измотана и удовлетворена. Мне бы хотелось чувствовать себя так всегда.