Времени на самобичевание не оставалось. Айна продолжала в прежнем темпе. Снова стрела – тетива – свист. Стрела – тетива – свист. Ещё одна орчиха, бежавшая с краю, свалилась с криком на траву. Хотя Айна и не была уверена, что вырубила её навсегда, попав в покрытое кожаной шкурой брюхо. От орчих из разделяло не более десяти шагов, когда полуэльфийка стала отступать назад от телеги. Варианта у неё было всего два – либо встать спиной к спине с Байлуром и драться в ближнем бою, либо пускать стрелы до последнего, оступая назад и отвлекая на себя внимание от гнома. Она выбрала для себя второй вариант, не в последнюю очередь из-за того, что её навыки в стрельбе значительно превышали таковые в борьбе в ближнем бою.
Семеро против двоих. Расклад всё ещё был сильно не в их пользу. Когда следующая стрела полетела в сторону орчихи, по виду явно направлявшейся не к Байлуру, одновременно навстречу в полуэльфийку полетел боевой топор. Вращавшийся со странным гулом вокруг своей оси, он заставил Айну отскочить в сторону, но всё же задел по касательной её правое плечо, от чего она, вскрикнув от боли, выронила лук на землю. К счастью, уклониться от стрелы на таком расстоянии было значительно более сложной затеей, и атаковавшая её орчиха уже лежала на земле с торчащей из глазницы стрелой.
С каждым шагом в воздухе всё сильнее веяло орочьим смрадом. «Шестеро против двоих», - промелькнула в голове Айны мысль, когда она резким движением вынула из-за пояса свой нож, скинув с пояса на землю колчан. Главной её надеждой сечас была ловкость.
Орчихи разделились на две группы – трое вместе с «вождихой» накинулись на Байлура, а остальные стали наступать на Айну. Никто из них не рискнул больше кидать в неё свой топор, видимо справедливо решив, что попасть в прыгучую эльфийку будет сложнее, чем просто завалить её своей массой и топорами вблизи.
- Давай, тварь! Хватит драться как недорослая девчонка, - заорал Байлур, размахивая перед собой секирой. Двое орчих атаковали его лицом к лицу, а высокорослая стала обходить телегу с явным намерением покончить с гномом выпадом клинка сзади в спину. На счастье Байлура, сразу после первых ударов железа о железо Аметист вместе с другой лошадью, запряженной в телегу, стали неистово брыкаться, а потом, от нахлынувшего на них орочьего смрада не выдержали и побежали вперёд.
Телега резко рванула с места, и один из орочьих выпадов топором, имевший все шансы стать смертельным для гнома, ушёл в молоко. А главная орчиха вместо спины Байлура теперь лицезрела зад удалявшейся от неё телеги. Гном, завалившийся поначалу набок, снова уселся на месте, развернувшись лицом к орчихам и спиной к лошадям. Теперь все трое воительниц бежали вслед за телегой, преследуя главную свою добычу и неуловимого гнома, восседавшего на своих сокровищах словно разгневанный дракон на куче золота в пещере.
Нога отступавшей назад Айны наступила на что-то твёрдое. Даже не глядя вниз она поняла, что это тот самый топор, скользнувший недавно по её плечу. Мысль мелькнула в голове словно молния. Когда до трёх орчих оставалось шагов пять, она резко нырнула всем телом вниз на землю, перекладывая нож в ноющую правую руку, а левой хватая топор за рукоятку.
Брошенный ею левой рукой топор хотя и летел с не самой быстрой скоростью, не мог промахнуться мимо ряда орочьих ног. Встретившись остриём с коленом одной из орчих, он вывел из строя завопившую во весь хрипло-вопящий голос воительницу, тут же ставшую оседать на землю. Вторая из набежавших на Айну орчих взмахнула топором и направила всю мощь своего удара на лежавшую ещё на земле полуэльфийку. Айна мгновенно сложила свои ноги в коленях, а потом распрямила словно пружину и ударила сапогами в живот наседавшей на неё орчихе. Та согнулась от удара, выпустила из рук топор мимо цели и стала хрипло кашлять от перехватившего от сильного удара дыхания.
Воспользовавшись заминкой врагов, Айна откатилась в сторону и быстро поднялась на ноги. Третья орчиха, из числа тех, что напали на неё, всё ещё была с топором в руках. Только вот, на удивление Айны, лицезрела она уже не её разъярённую морду, а удалявшуюся спину. Видимо, крики двух раненых боевых подруг не способствали поднятию её боевого духа.
Айна перевела взгляд на Байлура и тут же кинулась в его сторону. Орчихи успели нагнать застрявшую в колее телегу. Для них именно вещи были самой главной добычей, а потому отступать от гнома они были не намерены до самого конца, даже несмотря на то, что тот своей секирой уже смог распороть брюхо одной из напавших на него орчих.
Высокорослая «вождиха», ставшая таковой, как подумалось Айне, не только из-за своего роста, а ещё и благодаря зачаткам недюжинного для своего племени ума, вдруг подняла с земли камень размером с кулак и метнула его в сторону гнома. Её примеру последовала и другая ещё остававшаяся в битве орчиха.
Сидевший в телеге Байлур не мог нормально защищаться от камней, летевших в него. Хотя один из снарядов и отлетел от острия размахиваемой им секиры, и даже выбил искры на ходу, другой встретился с его незащищённой головой, вырубив плюхнувшегося всем весом своего живота на телегу гнома.
Айна попыталась наброситься с ножом на приближавшуюся к Байлуру «вождиху», но вторая оставшаяся орчиха встала между ними стеной, выставив топор перед собой. Похоже, приближённые к главе отряда воительницы отличались чуть большей смелостью, чем остальные.
Пока Айна с соперницей танцевали друг напротив друга, «вождиха» подошла к телеге, откинула покрывало и стала рыться в остатках вещей, добытых ими у менестрелей. Часть добычи Тариус успел по просьбе Байлура продать в Эстагарде и перевести добычу в деньги. Однако, некоторые весьма ценные вещи всё ещё были с ними. Даже в сумраке ночи Айна разглядела, как глаза орчихи засияли красным ещё сильнее.
Драться с ножом в левой руке было жутко неудобно. Айна сделала резкий выпад вперёд и сумела слегка ранить соперницу в плечо. Та в ответ ударила полуэльфийку кулаком в лицо, выбив ей один из передних зубов. Но Айна не чувствовала боли. Она с ужасом в глазах увидела боковым зрением, как «вождиха» достала кованый меч из сваленной в телеге кучи, улыбнулась и подошла вплотную к тому месту, где лежал гном.
- Байлур! – крикнула Айна и вложила в следующий выпад всю оставшуюся в теле ловкость и силу. Нож скользнул по горлу орчихи-соперницы, и фонтат тёмно-зелёной орочьей крови оросил траву вокруг них. Запах смрада в воздухе стал ещё сильнее.
- Арран! – прорычала «вождиха», оставшись одна из своего племени на поле боя. Только сказано это было не призывным тоном, как до этого – призывать было уже некого. В крике её сквозило надменное удовольствие от неминуемого. Она занесла меч над своей головой, и следом нанесла сокрушительный удар по шее Байлура. Кровь гнома брызнула во все стороны, а голова отлетела и упала на землю. «Вождиха» стала с удовольствием рассматривать край смоченного кровью клинка, словно довольная только что увиденным.
Айна замерла на месте, остолбенев. Руки и ноги отказывались слушаться её.
- Байлур, -прошептала она.
Орчиха-вождь рванула к ней навстречу, снова занося меч для удара. Айна вышла из оцепенения и отбросила нож в сторону: он был бесполезен от наступавшей на неё огромной массы с мечом в руках. Она рванула к тому месту, где недавно выронила лук с колчаном. В темноте найти их было бы сложно, если бы не светившаяся в ночи вышивка на колчане, которую сделала для неё мама. Она никогда не спрашивала, было ли это волшебством, или просто материал нитей обладал таким свойством. Сейчас всё это не имело никакого значения. Главное, что она нашла их в сумраке этой ночи.
Правая рука почти не слушалась её после скользящего удара топора, пальцы онемели, но натягивать тетиву левой рукой она не могла. Айна вложила стрелу и навела её на наступаюшую на неё рычащую массу.
Никогда в своей жизни она не стреляла так быстро, как сейчас. Всё-таки ярость творит чудеса, заглушая самую жуткую боль. За те мгновения, пока орчиха заносила меч, приближаясь к ней - а Айна была уверена, что это было именно мгновение, и в нём вряд ли могло уместиться более пары ударов эльфийского сердца – три стрелы вонзились в голову «вождихи». А когда та рухнула на землю с диким рыком, они так и остались торчать из её глазниц, словно персты, устремлённые в ночное небо северных переделов Эстагардского королевства.
