— Твою мать, — повторил Славик.

Прилипнув лбами к стеклу, они не двигались с места и, кажется, не дышали. Минут через десять калитка снова распахнулась. Врач отперла створки, раскрыв тускло освещенное нутро скорой помощи. Наталья, уже переодетая в футболку и джинсы, забралась внутрь, и незнакомый лысоватый мужчина передал ей бессильно обмякшего ребенка.

— Кто это? — шепотом спросила Инга.

— Муж Наташки, — так же шепотом ответил Славик.

Врач захлопнула дверцы. Скорая помощь, тоскливо взвыв сиреной, сдала назад, развернулась и умчалась, рассыпая вокруг себя крошево красно-синих огней.

— Это может быть аппендицит. Или несчастный случай — тусклым, как вылинявшая тряпка, голосом сказал Славик.

— Ты действительно в это веришь?

— Нет. Не верю.

Тишина повисла в комнате, тяжелая, как могильная плита. Собственное дыхание вдруг показалось Инге оглушающе громким, и она, зажав ладонью рот, опустилась на стул.

Нужно было что-то сделать.

Она ничего не могла сделать.

Но что-то сделать нужно обязательно.

— Бери ключи, — тихо и тяжело бросил Славик. — Подбросишь меня до дома бабВали.

Лицо у него было белым, как у… как у… как у покойника.

— И что ты сделаешь?

— Не знаю. Что-нибудь. Всегда можно что-то сделать.

Славик подождал, но Инга продолжала сидеть на полу, обняв себя за плечи.

— Ладно. Как хочешь. Тогда я сам, — пошарив на полочке, он достал брелок и клацнул кнопкой сигнализации. — Надеюсь, успею машину к утру вернуть. А если нет — ты знаешь, где искать.

Хлопнула дверь. Простучали по крыльцу шаги. Зарычал двигатель.

— Стой! — отмерла наконец Инга. — Стой, погоди! Я с тобой!

Глава 48 Операция «Проникновение»

— Включи фары! Впилишься во что-нибудь сейчас, с ума сошел? Фары включи! — Инга потянулась к рычажку, но Славик хлопнул ее по руке.

— Не дергайся. Не впилюсь, я эту улицу как свои пять пальцев знаю. Подожди чуть-чуть, сейчас отъедем хотя бы до Ворошиловской, там и включу.

— А почему не сейчас?

— Потому что твой «Мини Купер» тут всем примелькался. Вдруг какая-то бабка бессонницей мается и в окно смотрит? Хочешь, чтобы она потом твое алиби уничтожила?

— Какое алиби… — растерялась Инга. — Зачем алиби? Ты что делать-то собираешься?!

— Понятия не имею. Но на всякий случай лучше не рисковать, — свернув, Славик выехал на узкую, густо засаженную вишневыми кустами улочку, потом еще раз свернул, еще — и наконец-то включил фары. Два белых столба света рухнули на дорогу, безжалостно высветив камни, колдобины и отпечатанные в окаменевшей грязи следы шин.

— Ты куда едешь вообще? — завертела головой Инга. — К Валентине — в другую сторону!

— Если напрямую через центр города, то в другую. А если закоулками в объезд, то в эту.

— Зачем закоулками?

— Чтобы на камеры не попасть. У нас тут не столица, конечно, но и не каменный век, — притормозив, Славик нырнул в узкий проем между заборами. Черные лапы ветвей мягко зашлепали по стеклам.

— Краску поцарапаешь! — взвыла Инга, закрывая глаза руками.

— Ну извини. Когда я тут ездил, кусты поменьше были. Отросли за лето, сволочи, — неубедительно повинился Славик, но Инга все равно притихла. Упрекать человека в том, что он, умерев, несколько выпал из жизни, было чудовищно бестактно.

Пока Инга, умолкнув, грызла себя за душевную черствость, Славик, покружив по ночным улочкам, выехал на какой-то жутковатого вида пустырь, заполз под низко нависшие ветви ивы и заглушил мотор.

— Все, мы на месте. Выходи.

— В смысле — на месте? — изумленно оглянулась Инга. Вокруг громоздились темные кроны деревьев, черной волной очерчивая звездное небо. — Где мы?

— На Тишках. Это пустырь за сахарным заводом. Сейчас пройдем вон туда, — тыкнул пальцем куда-то в темноту Славик. — Потом по проулку, поднимемся по улице и выйдем к дому бабВали. Ты же не хочешь свою машину у нее под воротами светить?

— Нет… Не хочу, — осторожно ступив в густую высокую траву, Инга вдохнула прохладный воздух. — Куда, ты говоришь, идти надо?

— Вон туда, — Славик взял Ингу за руку — то ли успокаивая, то ли успокаиваясь. — Ты точно хочешь пойти? Я вообще-то и сам могу…

— Точно. Из нас двоих ведьма — именно я, — мужественно выпятила подбородок Инга. И подумала, что понятия не имеет, что делать — ни как ведьма, ни как переводчик, ни как сознательный, мать его, член общества. Совершенно не представляет. Абсолютно.

Вслепую пробравшись по заросшему жесткой кленовой порослью, давно не хоженному проулку, Инга и Славик вышли на широкую улицу. Черные притихшие дома казались совершенно незнакомыми, темнота изменила все, перекроила реальность, и Инга остановилась в растерянности.

— Туда, — махнул рукой Славик и потащил ее вправо.

— Уверен?

— Естественно. Я же тут сто раз был.

— У Валентины?

— Ну нет, конечно. Выше по улице Сашка Медников живет, мы с ним скутеры на починку у пацанов брали. Вот, пришли, — Славик указал на аккуратные плашки дощатого забора. — Становись мне на руку, подсажу.

— Мы что, перелезать будем?!

— Нет, блин — в калитку постучим и отпереть попросим! Лезь давай!

Мысленно застонав, Инга поставила кроссовку в замок ладоней, оттолкнулась, уперлась животом в доски и перевалилась на ту сторону. Под ногами хрустнули какие-то низкорослые кустики — наверняка декоративные и дизайнерские. Сверху мелькнула тень, и на рыхлую землю газона обрушился Славик, безжалостно вбив в газон остатки растительности.

— А вдруг Валентина нам не откроет? — нервно сжала его ладонь Инга. — Если бы мне в дверь среди ночи постучали — я бы ни за что не открыла.

— А ей и не надо открывать. Вон, посмотри, — указал на безмолвный дом Славик. — Сейчас жара, все окна нараспашку. Мы просто снимем москитку.

— Ты собираешься вломиться в дом?!

— Нет. Я собираюсь на двери ей плюнуть и убежать. Мы здесь детей спасать пытаемся или как?

— Ну да… Детей… — зябко поежилась Инга. — Знаешь, я никогда в жизни не вламывалась в чужие дома.

— Для меня это тоже совершенно неизведанный опыт. Но что поделать, все в жизни случается впервые.

Поддев москитную сетку, Славик беззвучно вытащил ее из пазов и аккуратно прислонил к стене.

— Я лезу первый. Если все будет нормально, помогу и тебе забраться.

«А если не нормально?», — хотела спросить Инга, но Славик, легко оттолкнувшись, отжался, выбросил вверх гибкое сильное тело и ужом скользнул в темную комнату.

— Становись на фундамент и давай мне руку, — прошептал он, высунувшись в белый проем окна. Инга послушно нашарила кроссовком выступ, уперлась в него и попыталась подтянуться. Подтягиваться не пришлось. С неожиданной силой Славик потащил ее вверх, подхватил под локоть, потом под талию — и Инга, проехав задницей по твердой раме, спрыгнула в комнату.

Щелкнул выключатель.

Вспыхнул свет.

— И вам добрый вечер, гости дорогие, — ухмыльнувшись, Валентина привалилась плечом к косяку. — Вы сетку мне, случайно, не порвали? Совсем новая, этим летом поставила.

— Нет. Целая, на дорожке стоит, — испуганно пискнула Инга, прижимаясь спиной к Славику.

— И то слава богу. Ну, проходите на кухню, что ли — кофейку попьем, побеседуем. Раз уж вы так соскучились, что утра дождаться не можете.

Глава 49 Почему не я?

Свет в кухне был выключен, только мерцал нежными голубоватыми бликами включенный ноут. «Так вот почему она не спала», — сообразила Инга. И вот почему в доме было темно.

— Присаживайтесь, — подчеркнуто любезным жестом указала на стулья Валентина и щелкнула выключателем. В золотом сиянии вспыхнувших ламп ее кожа казалась гладкой, почти девичьей. — Есть Эфиопия средней обжарки, Индонезия и Перу. Что будете?