Древесный, мужской запах его одеколона наполняет мой нос, возвращая меня в нашу совместную ночь в старшей школе. Вспышка воспоминания вызывает слезы на моих глазах, даже когда мое нутро сжимается от призрака нашего страстного секса. Мои руки зажаты в его широкой, мускулистой груди, и я толкаю его, тщетно пытаясь прорваться между нами. Я могла бы также толкать стену, что бы это ни дало. Николо запер меня в таких яростных объятиях, что я не могу двигаться или дышать. Его губы поглощают меня, бросая вызов мне, и я начинаю дрожать под его пылким натиском. Я чувствую его возбуждение, когда он трется об меня, когда он полностью охватывает меня.

Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Я отчаянно хочу освободиться от его объятий. Это вызывает к жизни всю ту боль от того, что он отверг меня много лет назад. Но мое тело, кажется, пропустило сообщение, и мои колени слабеют, а мое сердце гудит, как крылья колибри в моей груди. Одна из его сильных рук обхватывает мой затылок, фиксируя меня на месте, пока язык Николо гладит мой, исследуя мой рот, и я чувствую, как его эрекция растет, когда он сминает мою пачку между нами.

Наконец, он прерывает наш поцелуй достаточно долго, чтобы перевести дух. Моя грудь вздымается, когда я хватаю ртом воздух, борясь со слезами, которые жгут мои глаза. Теперь, когда его губы больше не держат мои, я прижимаюсь к его груди более настойчиво, пытаясь показать, что не хочу, чтобы он был рядом со мной. Он, кажется, даже не замечает, как его бицепсы удерживают меня на месте.

— Спорим, тебя никогда так раньше не целовали, не так ли, mia bella? — Мурлычет он, его карие глаза расплавляются, когда они впиваются в мои. — Хочешь еще? — Он смотрит на мой рот и облизывает нижнюю губу, увлажняя ее, словно в предвкушении вкусной еды.

Он наклоняется, полностью готовый насиловать меня дальше, и я откидываю голову назад, борясь с легким давлением его пальцев, обхватывающих мой затылок. Каким-то образом это ранит сильнее, когда знаешь, что даже после поцелуя, даже когда его руки так крепко обнимают меня, Николо совсем меня не узнает. Я действительно ничего не значила для него в старшей школе. И этот факт заставляет мою грудь болезненно сжиматься, понимая, что лишь на меня так сильно повлияла одна ночь с этим мужчиной. Между тем, он не пожалел и двух мыслей обо мне.

Глаза Николо мелькают от похоти к гневу, когда он впервые принимает мой отказ. Рука на затылке сдвигается, и он крепко берет мою челюсть в свою сильную хватку. Мое сердце замирает, а мой желудок переворачивается, когда его взгляд молча предупреждает меня, почти бросая мне вызов снова попытаться сопротивляться его авансам. Его глаза скользят вниз к моим сильно сжатым губам, всего в нескольких дюймах от его. Удерживая мое лицо на месте своими пальцами, Николо яростно целует меня, заставляя меня ответить, когда он снова скользит своим языком по моему рту.

Рука, обвивающая мою талию, скользит вверх по моему телу, удерживая меня прижатой к его груди, даже когда он засовывает пальцы в мои волосы, чтобы удерживать мои губы взаперти со своими. И рука, сжимающая мою челюсть, отпускает меня, соскользнув вниз обхватывая мое горло. Страх охватывает меня, и я замираю, размышляя, не задушит ли он меня. Я не думаю, что смогла бы остановить его, если бы он действительно решил это сделать. Его пальцы нежно сжимают, сужая мои дыхательные пути всего на мгновение, прежде чем его рука смягчается, чтобы спуститься ниже, пока он не начинает ощупывать мою грудь поверх простой черной ткани моего трико.

Его тело наклоняется к моему так сильно, что я не могу держаться прямо без дополнительной поддержки, но я полна решимости не позволить ему положить меня на спину. Я не хочу больше открываться ему или заставлять его думать, что он может заставить себя войти в меня. Закинув руку за спину, я упираюсь в стойку, сопротивляясь его давлению. Он, кажется, воспринимает это как приглашение, настойчиво толкая свою эрекцию в меня, пока его рука исследует каждый дюйм моего тела.

— Ты всегда будешь моей, чтобы трахаться, когда я захочу, — выдыхает он мне в губы. — И взамен ты ни в чем не будешь нуждаться. Больше никакой потрепанной, изношенной одежды. Я одену тебя как королеву.

Он действительно думает, что может так легко сломать мою защиту? Что я продам ему свое тело за более красивую одежду? Я бы никогда этого не сделала, особенно такому человеку, как Николо, который так ужасно меня оскорблял. Внутри меня поднимается ядовитая смесь гнева и боли, и мне хочется закричать, чтобы он отвалил от меня, оставил меня в покое.

Но прежде чем я успеваю сказать ему отвалить, его губы снова захватывают мои. Его ощупывающая рука обхватывает мое бедро и скользит под пачку, чтобы схватить мою задницу, массируя напряженные мышцы. Волна возбуждения накатывает на меня против моего желания, и горячий стыд заливает мои щеки, когда я борюсь с естественным желанием позволить ему прикоснуться ко мне. Несмотря на ненависть, кипящую внутри меня, я жажду почувствовать его руки на себе, смело исследующие мое тело.

Что-то в Николо возвращает меня к жизни, заставляя меня испытывать сексуальное безумие, непохожее на то, что я чувствую с кем-либо еще. В этот момент я знаю, что всегда буду отвечать ему таким образом, но я не могу позволить ему снова причинить мне боль. Я не думаю, что мое сердце выдержит это. Я ненавижу это. Я ненавижу, что он может заставить меня чувствовать себя настолько переполненной влечением к нему, даже после всей боли, которую он мне причинил.

Если бы я согласилась быть с Николо, если бы я позволила ему заполучить меня, я бы снова получила разбитое сердце, когда он снова отшвырнул бы меня в сторону. Я не смогу этого вынести снова. Он оставил мою жизнь в руинах в последний раз, когда оттрахал меня и ушел. Он разбил мое сердце и забрал мою невинность, не задумываясь.

Пока Николо продолжает нападать на меня, просто пытаться сопротивляться ему явно не получится. Но я отчаянно хочу оторвать его от себя. Мое тело и разум так противоречивы, что я больше не могу этого выносить. Если я не остановлю его, я могу просто сделать то, о чем, я знаю, пожалею. Пока губы Николо наказывают мои, поглощая меня, пока он трётся об меня, я вижу свою возможность и прикусываю мягкую подушечку его нижней губы.

Он отстраняется с визгом, его глаза полны ярости, когда он подносит пальцы к своему лицу и осторожно касается небольшого пореза, который я оставила в качестве предупреждения.

— Ты, блядь, укусила меня, — удивленно говорит он, глядя на свою руку, чтобы убедиться, что у него пошла кровь. Он слизывает ее языком, как будто рана была запоздалой мыслью.

— Я не хочу тебя, Николо. Тебе нужно уйти. Прямо сейчас. — Мой голос дрожит, несмотря на мою решимость звучать твердо и уверенно.

Гордые губы Николо кривятся в насмешливой усмешке.

— Ты не хочешь меня? Я тебе не верю. Ты просто застенчивая маленькая ханжа, которая любит дразнить мужчин, но не доводить дело до конца. Не так ли?

Мое сердце замирает, когда Николо тянется под переднюю часть моей пачки, и я тяжело сглатываю, когда его пальцы находят пик между моих бедер. Я хватаюсь за край стойки с косметикой, побелевшими костяшками пальцев, когда он откидывает эластичную ткань моего трико в сторону, обнажая мои складки, все еще тонко одетые в мои нежно-розовые колготки для выступлений. Его рука движется под тканью моего трико, растягивая резинку вокруг моего бедра, пока его пальцы не находят талию моих колготок. Он с силой дергает их вниз, его пальцы царапают мою плоть по мере продвижения.

Новые слезы жгут мои глаза от звука разрывающейся нежной ткани. Это была моя последняя хорошая пара, в которой не было дырок или потеков. Я тяжело сглатываю, когда рука Николо находит мою голую киску. Его пальцы скользят между моими скользкими складками, а его ладонь прижимается к моему клитору, когда он вводит один палец внутрь меня.

Я кричу, когда слезы застилают мне глаза, осознание того, что я сейчас кончу от его нежеланного проникновения, заставляет меня бороться с желанием разрыдаться. Но я полна решимости не позволить ему увидеть, как это больно и унижает меня. Я закусываю губу, чтобы не издать еще один звук, потому что, если я это сделаю, это может просто вылиться в стон удовольствия. Мои щеки горят от стыда, что я знаю, как близко я к оргазму, несмотря на то, что я не хочу, чтобы Николо прикасался ко мне.