«Так можешь или нет?»

«На северо-западе», — сказал он. — «Но расстояние я определить не возьмусь, в этом уравнении слишком много неизвестных переменных. Может быть, тут всего пара километров, а может быть, пара десятков».

Значит, рано. Нужно больше информации.

Если я не ошибаюсь насчет брата Пита, то чисто технически объясниться с людьми той стороны не должно составить труда. Но что мне им сказать? И как сделать так, чтобы они вообще захотели меня слушать? Ведь с их точки зрения, я — обычный местный житель, солдат союзной армии, и не более того. Прорваться к порталу через земли, занятые военными, это только половина дела. Собственно говоря, основные сложности начнутся как раз после того, как мне удастся это провернуть.

И лучше бы мне придумать, как я их буду преодолевать, до того, как мы вступим с имперцами в бой и начнется неумолимый обратный отсчет времени, которого у меня и так не слишком много.

Оставалось меньше года до последнего срока, когда еще можно было бы предотвратить апокалипсис, меньше двух месяцев до окончания задания, которое мне выдал Ван Хенг, и черт знает, сколько времени до первого столкновения с врагом.

Но я не сомневался, что враг не заставит себя ждать.

Ближе к часу дня дождь закончился, а мы вышли к небольшому лесному лагерю, служившему перевалочным пунктом. Здесь было разбито несколько палаток, на отшибе обустроена выгребная яма, а над полевой кухней, стоявшей в центре всего этого великолепия, вился легкий дымок. Сержант скомандовал привал и ушел докладываться в штабную палатку.

— Пожрать бы, — сказал Гийом, пытаясь развесить мокрый плащ на ветках, чтобы он хоть немного просох. Бесполезное занятие, как по мне. Дождь-то кончился, а вот с деревьев все еще капало. — Может быть, это последняя горячая еда в нашей жизни.

— Да ладно, — сказал я, временно принимая на себя роль капрала и пытаясь поддерживать в остальных боевой дух. — У нас впереди еще много горячих обедов и ужинов.

— Ага, — сказал он, но все-таки заткнулся.

— А когда нам уже выдадут оружие? — поинтересовался Филипп.

— Ты на самом деле хочешь тащить на себе еще несколько лишних килограммов? — спросил я.

— Нет, но… мы же солдаты, в конце концов.

— Думаю, что уже скоро, — сказал я, совершенно не покривив душой.

Конечно, от вооруженного сброда толку немного, но все же чуть больше, чем от сброда невооруженного.

Если вы подумали, что я плохо относился к своим потенциальным боевым товарищам, то это не так. Они могли быть хорошими людьми, достойными гражданами своей страны, добропорядочными соседями и прекрасными семьянинами (за исключением, разве что, Гийома). Но все эти их положительные качества остались в мирной жизни. Здесь же, на войне, это не имело никакого значения.

Все они были «мясом», неопытным, необстрелянным (за исключением, разве что, Гийома). И, откровенно говоря, я не верил, что через неделю в живых останется хотя бы половина.

Но и торчать с ними целую неделю, чтобы убедиться в этом на собственном опыте, я не собирался.

Вернувшийся сержант Дювалл отозвал меня в сторону.

— Через полчаса будет готова горячая еда, — сказал он. — Проследи, чтобы все поели.

— Да, сержант.

— Потом пусть не разбредаются. После обеда пойдем получать оружие, — сбылась мечта Филиппа, наконец-то ему в руки выдадут настоящий автомат. — Запасных магазинов мало, так что надо убедиться, что у каждого будет хотя бы по две штуки.

— Так точно, сержант, — сказал я.

Он снова ушел куда-то по своим сержантским делам, а я вернулся к новобранцам и поделился с ними новостями. Известие о горячей еде немного подняло всем дух, а вот информацию об оружии они восприняли без особого энтузиазма, словно сам факт обладания автоматом ставил окончательную жирную точку на их гражданской жизни.

Даже Филипп уже особенно не рвался в бой.

— Учитывая, какую грозную боевую единицу мы представляем, скорее всего, нас поставят охранять какой-нибудь опорник далеко на фланге, — заметил Гийом. — Так что не факт, что нам доведется увидеть цинтов в ближайшее время.

Это было бы неплохо, подумал я. По крайней мере, люди успели бы научиться обращению с автоматами, привыкнуть, насколько это возможно, к местности, и вычерпать из окопов дождевую воду. Так у них появятся хоть какие-то шансы пережить первое боевое столкновение с имперцами.

Впрочем, мне лично от этого ни горячо, ни холодно, поскольку драться с империей на уровне пехотного капрала я не собирался ввиду полной бесперспективности этого занятия.

«Концентрация ци упала до предельно малых величин», — сообщил Сэм. — «Фактически, то, что здесь осталось, это малые крохи, и любые затраты энергии восполнить я уже не смогу. По крайней мере, до тех пор, пока мы не уберемся отсюда куда подальше».

«Но основная мысль не в этом», — заметил я. — «Совсем даже наоборот, ведь мы собираемся подобраться к червоточине еще ближе».

«Я просто хочу напомнить, чтобы ты не слишком рассчитывал на мою помощь», — сказал он. — «Придется тебе какое-то время обходиться своими собственными силами».

«Я справлюсь», — пообещал я. — «А падение концентрации до предельно малых величин, случайно, не свидетельствует о том, что мы подобрались к червоточине поближе?»

«Или о том, что она расширяется».

«Ты все еще не можешь определить расстояние? Только направление?»

«Я, скорее всего, вообще не смогу, поскольку не знаю параметров портала, с которым мы имеем дело», — сказал Сэм. — «Слушай, я хочу, чтобы ты отнесся к тому, что я сейчас скажу, со всей возможной серьезностью. Эта червоточина высасывает ци не только из местности, она готова брать его из любых источников. В том числе, и из человеческих тел. Для обычных людей это не критично, они все равно не умеют ей пользоваться, и, в крайнем случае, могут почувствовать легкое недомогание, но для таких, как мы, это может стать фатальным. Я чувствую, как эта штука ищет подходы к нам, и последние часы я занят тем, что борюсь за собственную жизнь. А значит, и за твою.»

«О!» — только и сказал я.

«Мне удалось выстроить линию обороны по контуру нашего тела», — сказал Сэм. — «Но это очень хрупкая штука, требующая от меня предельной концентрации. Любая попытка применить мои способности, как-то создание оружия или регенерация твоих тканей, безопасностью которых ты привык пренебрегать, выбьют меня из этого состояния, в защитной конструкции появится брешь, и червоточина высосет из нас всю энергию в течение следующих нескольких минут. После чего мы оба умрем, tu comprends?»

«Понимаю», — сказал я.

«Думаю, что проблема симбов растет из того же места», — сказал Сэм. — «У них нет моих способностей к самоконтролю, и любое применение ими энергии ци открывает червоточине доступ к их запасам, кои высасываются ею за те же несколько минут, несмотря на их размеры. Улавливаешь тенденцию? Вытащи шпагу — и ты труп, метни молнию — и ты труп, выставь защитную сферу — и ты труп. Независимо от того, сколько энергии ты успел закачать в себя ранее».

«Это только твоя теория или ты знаешь наверняка?»

«Наверняка это можно узнать только одним способом, и он тебе не понравится», — сказал Сэм. — «Так что да, это только теория, но она логична и исчерпывающе объясняет неудачи армии симбов на канадском фронте».

«Кстати, если тебе интересно, последние несколько часов Ван Хенг пытается наблюдать за нами».

«И ты говоришь мне об этом только сейчас?» — я ничего не почувствовал, и факт, что в этом отношении я полностью зависел от Сэма, неимоверно меня бесил.

«Не хотел тебя отвлекать», — заявил он. — «Тем более, что он не следит, а просто приглядывает за нами вполглаза».

«Прекрасно», — сказал я.

«Рад, что тебе нравится. Я вернусь с новой порцией плохих новостей чуть позже», — пообещал он, и его голос покинул мое сознание.

— О чем ты все время думаешь? — поинтересовался Филипп. — Такое впечатление, будто время от времени ты зависаешь мыслями где-то очень далеко отсюда.