«С какой целью?»

«Для опытов», — предположил он. «Жестоких и бесчеловечных опытов».

Сколько в той личности, которая со мной разговаривает, от демона из другого мира и сколько от того парня, в чьем теле мы оба находимся и чей разум он поглотил? Еще один вопрос, ответ на который я никогда не узнаю.

«Я ведь буду сопротивляться», — сказал я. «Полагаешь, они готовы к большим потерям?»

«Учитывая их великую цель, они могут весьма вольно отнестись к пределу допустимых потерь».

И то верно. Что ж, в таком случае даже присутствие Глеба мне ничего не гарантирует. Если что-то пойдет не так, он умрет первым, но вполне возможно, что они готовы им пожертвовать.

«С меткой что-то происходит», — сказал Сэм.

«Я ничего не чувствую».

«А я чувствую. Он наблюдает за нами».

«В этом и был его план, не так ли?»

Ван Хенг должен был знать, что мы уже не в городе, и о нашем местоположении ему наверняка известно даже больше, чем мне. Его люди (или он сам, ведь, как показывает практика, он вполне способен действовать самостоятельно) уже наверняка где-то рядом. На достаточно безопасном расстоянии, чтобы их не могли бы засечь обычными средствами наблюдения, но и не слишком далеко, чтобы успеть среагировать.

Но, полагаю, что пока мы не увидим оборудование, способное открыть портал, ничего не произойдет.

У оставшегося в коридоре охранника зашипела рация. Он нажал на кнопку и получил какие-то короткие распоряжения.

— На выход.

Что ж, все лучше, чем ничего не делать. Я вышел в коридор. Глеб попытался последовать за мной, но был остановлен жестом охранника.

— Только он. Вы подождите здесь.

Глеб с видимым облегчением опустился обратно на стул. Любопытно, а чего он тут должен ждать и зачем? Я так до конца и не понял, какую роль он играл в этом спектакле. Если он был просто курьером, как Кристина, какого черта его вообще притащили сюда и пустили внутрь?

— За мной, — скомандовал охранник, и я отправился в путь, глядя на его широкую спину.

Идти нам пришлось изрядно, метров четыреста, из чего можно было сделать вывод, что это не просто бункер или бомбоубежище, а разветвленная сеть подземных коммуникаций. Как человека военного, меня в первую очередь интересовала логистика. К объекту такого масштаба должна быть подъездная дорога. Даже если здесь работает всего несколько человек, что вряд ли, ведь проект довольно масштабный, им нужно доставлять продукты. Это как минимум.

Судя по толщине силовых кабелей, местное оборудование потребляет (или потребляло в прошлом) уйму энергии, которую тоже где-то надо брать, и делать это так, чтобы цинты ничего не заподозрили. А куда они сбрасывают канализацию? Как они отводят тепло? Ведь те, кто строил эту штуковину под землей, вряд ли думали о том, как будут прятать его от современных средств обнаружения.

Удивительно, что до моего визита сюда цинты не догадывались о существовании этого места.

С другой стороны, они захватили почти всю планету, и война еще идет где-то там, за океаном. Возможно, налаживание тотального контроля над уже захваченной территорией является для них вопросом второго порядка.

Я был почти уверен, что это просто недоработка цинтов, потому что в способности местного сопротивления к маскировке мне верилось слабо.

Охранник привел меня в лабораторию. Может быть, это помещение называлось как-то по другому, но для меня любая комната, забитая неизвестным оборудованием, автоматически превращается в лабораторию.

А оборудования тут было много. Вдоль стен стояли металлические шкафы, и я даже без своих прежних способностей чувствовал, как по ним течет электричество. Было несколько странного вида агрегатов, подобных которым я не видел никогда в жизни, и чье назначение было для меня загадкой. Под потолком висела тусклая полусфера, состоящая из кабелей, антенн, электронных схем, светящихся трубок и черт знает, чего еще, а прямо под ней, по центру всего этого великолепия, стоял электрический стул, к которому был пристегнут белобрысый парень примерно моих лет. Когда я вошел, двое техников как раз надевали ему на голову странной конструкции шлем, закрывающий всю верхнюю часть головы вместе с глазами.

Всего техников было шесть, и руководил ими… на безумного ученого этот человек не тянул. Он был немолод, лет около шестидесяти, но ни странным нарядом, ни эксцентричной прической, ни сумасшедшим взглядом этот человек не обладал. Он закончил отдавать распоряжения кому-то из подмастерьев, взглянул на меня и лицо его посветлело.

— Встаньте там, — указал он. — Политес и все прочие церемонии оставим на потом. Сначала займемся делом.

Что ж, такой подход мне нравится. Я занял указанную позицию рядом с торчащим из стены медным раструбом.

— По моему сигналу вливайте свою энергию туда, — сказал он. — Но только по сигналу. Не раньше и не позже.

— А сколько вливать? — поинтересовался я, больше для Сэма, чем для себя.

— Я скажу, когда хватит.

А вот это уже показалось мне странным. Похоже, он просто не знал, сколько ци ему потребуется, а если и знал, то не был способен мне объяснить. В конце концов, возможно, у них тут и единиц измерения для ци еще не существовало…

Здесь наши пути с дрянным шпионским романом окончательно разошлись. В дрянном шпионском романе герою, то бишь мне, обязательно бы объяснили, что это за оборудование, на каких принципах оно действует и какого результата от него ждут. Здесь же мне отвели роль статиста, этакой батарейки на ножках. Стой около стены, вовремя слей энергию и не путайся под ногами у занятых серьезным делом людей.

Впрочем, глупо было бы рассчитывать на что-то другое. Если бы у них был выбор, они бы и в саму лабораторию меня не пустили, просто ци-энергопровод оказался слишком коротким, и они не успели его протянуть до соседней комнаты, чтобы я мог «влить» свою энергию где-нибудь подальше от места основного действа.

То ли времени не хватило, то ли материалов…

«Узнаешь тут что-нибудь?» — поинтересовался я у Сэма.

«Смутно. Есть что-то знакомое, но я никак не могу вспомнить, к какому разделу древней истории это относится. Но ты можешь выдохнуть, поручик, к открытию портала в наш мир все это не имеет никакого отношения».

«А что же это тогда?»

«Не отвлекай. Я пытаюсь найти».

Что ж, главное, чтобы он не увлекся этими поисками настолько, что пропустит сигнал.

Мой спутник был занят, а мне было абсолютно нечего делать, так что я принялся осматривать помещение и вскоре был вознагражден за старание. На приютившемся в углу стеллаже обнаружились уже виденные мною ранее предметы.

На второй сверху полке стоял добрый десяток транспортировочных контейнеров, вмещавших неактивированных Сэмовых собратьев, которые еще не прошли через ритуал и не обрели своих носителей. Точно таких же, как те, что я добыл во время своей первой боевой миссии в этом мире.

А скорее всего, тех же самых.

И как только я их увидел, мне сразу же стал понятен интерес Ван Хенга в этой операции. Безопасность империи тут была совершенно не при чем.

Цинт просто хотел вернуть свое.

Если отталкиваться от моего вышеизложенного соображения, то род занятий повстанцев и конечные цели их операции не имели никакого значения. Они здесь могли хоть Вельзевула вызывать, для Ван Хенга никакой разницы не было.

Был нарушен один из его основополагающих жизненных принципов — у него забрали то, что ему принадлежало, и он должен был это вернуть. Не думаю, что дело было в деньгах, вряд ли потеря московского груза нанесла серьезный удар по финансовым делам его организации. Не думаю, что дело было в мести, мстят ведь обычно равным, а этих людей равными себе он считать никак не мог. Скорее всего, дело было в восстановлении равновесия. Люди выступили против него, люди должны получить свое наказание.

Я свое уже получил — десять лет службы — и до сих пор продолжаю его отбывать. Но во мне он увидел потенциально полезный инструмент, поэтому и сохранил мне жизнь. А этих он, скорее всего, просто убьет.