Все эти вопросы в духе «а что, если бы» — это всего лишь отвлеченные умствования, не оказывающие никакого влияния на текущую ситуацию, тем не менее, я прокручивал эти мысли в голове раз за разом, ведь делать в ожидании развязки все равно было нечего, и мой ум зацепился за какое-то несоответствие.

«Проясни-ка мне вот какой момент», — сказал я Сэму. «Цинты заполучили свое превосходство, когда смогли овладеть энергией ци, сделав это при помощи симбиоза с вашим видом, так?»

«В общих чертах», — подтвердил он. «Очень грубо и приближенно».

«При этом ваш вид обитает с той стороны, и пробиться к нему цинты смогли только при помощи портала?».

«Да, но об этом вообще все знают».

«Но для механизма открытия портала им понадобилось применить энергию ци?»

«Разумеется. Ничем другим границу между мирами проломить невозможно. И мне кажется, я понимаю, к чему ты клонишь».

«Получается, что у них был доступ к энергии ци и без вас?»

«И что тебя в этом удивляет, о бывший повелитель молний?» — спросил он. «Разумеется, некоторые люди могли и, возможно, до сих пор могут, пользоваться энергией ци и без нас. Мы только поставили этот процесс на промышленные рельсы, значительно упростив путь к обладанию силой. Загляни в историю… а, ну да, ты же не местный. В общем, в истории были свидетельства о людях, способных выйти за пределы человеческого организма. Взять хотя бы индийских йогов, которые накапливали энергию путем медитации и были способны без всякого для себя вреда ходить по углям, спать на гвоздях и завтракать толченым стеклом. Это общеизвестный факт, о котором ты не слышал исключительно в силу своего невежества. Хотя, скорее всего, ты об этом слышал, просто не мог правильно интерпретировать.»

«Почему же эти люди не дали отпор цинтам?»

«Может быть, потому что их было ничтожно мало, чтобы на что-то повлиять? Или потому что цинты выбили их первыми? У меня нет точного ответа на этот вопрос, но, я полагаю, никакой ценности он все равно не представляет. Случилось то, что случилось».

«И ты не считаешь, что следовало рассказать мне об этом раньше?», — поинтересовался я. Впрочем, наверняка он так не считает. Он и о грядущем конце света целый год молчал.

«Чтобы что?» — поинтересовался он. «Что бы ты сделал, даже если бы я ткнул тебя в этот факт носом? Отправился бы в Индию в поисках аскетов, чтобы завербовать их в свой штурмовой отряд? Этот путь обретения силы долог, тернист, требует множество самоограничений и дисциплины как тела, так и ума, и лишь немногие могут зайти по нему достаточно далеко. А тех, кто зашел, по сути уже мало интересует мирская жизнь. Даже если бы ты нашел таких людей, они бы все равно не пошли за тобой.»

«Даже если бы я рассказал им о конце света?»

«Даже если бы этот самый конец света начал бы происходить у них на глазах. Даже если такие люди и остались, они не воины».

«Что еще ты от меня утаиваешь?»

«Ты все время забываешь, с кем ты говоришь. Я забыл больше, чем знаю сейчас, а сейчас знаю больше, чем подобные тебе могут узнать за сотню жизней. До развилки, которая возникла по вине цинтов, вы шли по тому же пути, что и мой народ когда-то, только вы отстали от нас на несколько тысячелетий, и общаясь с тобой, я пытаюсь низвести свой интеллект до уровня муравья. Ничего странного, что при таком подходе я могу упустить некоторые факты из вида».

«Главное, не забывай, что именно муравей управляет этим телом, и твоя жизнь зависит от него», — сказал я.

«Об этом невозможно забыть».

Согласно Сэму, энергия ци существует во всех мирах, являясь одной из основных сил мироздания, пятой (или, по другому мнению, первой стихией), но на ранних стадиях развития человечества доступ к ней получают только считанные единицы. Святые, йоги, аскеты, прочие просветленные личности. Он утверждает, что это своего рода защитный механизм, не позволяющий человечеству (или какому-то другому разумному виду) погубить себя раньше времени.

Потому что в мирах, где по воле какого-то случайного открытия (как здесь) или в результате редкой генетической мутации (как в моем родном мире) люди овладевают энергией ци слишком рано, непременно случаются катастрофы, и если люди не умнеют достаточно быстро, то в какой-то момент времени эти катастрофы приобретают глобальные масштабы и могут принести гибель всей планете. А иногда, как здесь, еще и нескольким соседним мирам.

Народ Сэма прошел по этому пути дальше прочих, отказавшись от своих физических тел и существуя в форме разумных сгустков энергии. Они практически стали бессмертными, перестроили свой мир под себя и почти достигли всеобщего просветления, готовясь перейти на следующий уровень существования и слиться в единый разум, способный разгадать все загадки мироздания, когда в их мир грубо вторглись цинты, и оказалось, что идеальное для жизни демонов место совершенно не готово к обороне.

И более примитивный вид подчинил себе вид почти совершенных существ. Все равно, как если бы неандерталец диктовал свою волю хомо сапиенс сапиенсу и пользовался плодами его эволюции, не вылезая из своей пещеры.

Иронично, наверное.

Сэм также утверждал, что мое владение молниями в родном мире было частным случаем использования ци, и именно в этой энергии были истоки силы аристократических родов. Поскольку из-за какого-то неведомого выверта эволюции наша сила передавалась по наследству, для контроля над ней требовался не только специфически настроенный разум, и когда после смерти я оказался в этом мире, вместе с прежним телом я потерял и доступ к своим молниям, и создаваемое Сэмом энергетическое оружие, которым я здесь пользовался, было им довольно слабой заменой.

Все равно, что ходить на костылях, когда раньше ты мог заниматься паркуром и ставил рекорды по бегу и прыжкам.

Но больше всего раздражало, что это были даже не мои собственные костыли, а словно бы взятые напрокат, и стоимость их аренды была довольно высока. В частности, приходится терпеть надоедливого демона в собственной голове.

Цинты украли в чужом мире микроскоп и забивают им гвозди, но, может быть, это куда более приятный путь, чем делить свой разум с постоянно спорящим, ерничающим и оскорбляющим тебя существом.

Жаль, что тогда у меня не было выбора. Очень жаль, что нет его и сейчас.

Се ля ви, как говорят французы.

Если бы цинты попробовали провернуть этот трюк в моем родном мире, у них бы ничего не получилось. Может быть, я со своими молниями и не был ровней Ван Хенгу, но любой из великих князей легко расправился бы с ним в поединке один на один. А Княжеский Совет, соединив вместе все свои силы, не оставил бы от их империи камня на камне, затратив на все дело пару часов с перерывом на коньяк и сигары. А если бы в битву вступил сам государь…

Возможно, бессмертный император цинтов и был самым могущественным существом в этом мире. Но, окажись он в нашем, ему пришлось бы долго тренироваться и вставать очень рано, чтобы составить конкуренцию правящим у нас династиям.

Или же я выдаю желаемое за действительное, и цинты на самом деле по силам равны аристократам из моего родного мира? Это вопрос, ответ на который я предпочел бы не выяснять экспериментальным путем. Да и возможности такой мне точно не представится.

Глеб из вежливости постучал костяшками пальцев по полотну незакрытой двери и заглянул в комнату, отвлекая меня от невеселых раздумий о судьбах всего мира и моей собственной.

— У нас все готово, Георгий. Можем ехать.

— Так не будем же мешкать, — отозвался я, поднимаясь на ноги.

Время размышлений закончилось. Настала пора решительных действий. Или имитации таковых в ожидании Ван Хенга.

Наше путешествие на секретный объект сопротивления напоминало чрезмерно затянутую главу из плохого шпионского романа.

Когда мы вышли из подъезда, там нас встретила Кристина, и мы снова сели в ее машину и поехали куда-то в пригород. Мы с Глебом сидели сзади, он — за водителем, а я справа, и всю дорогу я демонстративно смотрел в окно. Мне хотелось заставить их думать, что я изо всех сил пытаюсь запомнить дорогу. Мне хотелось заставить их нервничать.