Я задумчиво поскребла ногтями его грудь, удобно возлегая на ней щекой:
— А лак у меня все еще остался, — сказала я, намекая, что хоть и не убила его раньше, сделать я это все еще могу.
И в ответ на это он почему-то засмеялся, но не обидным смехом, а необычайно добрым и искренним. Никогда не думала, что могу такой услышать от него. Тот самый смех, когда человек истинно счастлив. И я улыбнулась:
— Не надо устраивать мне побег, Рихард. Я не стану бежать.
— Что за глупая гордость? — осведомился почти нежно, без привычной издевки в голосе.
— Это не гордость, — я покачала головой, неторопливо выводя ноготком узоры на его груди. — Я слышу эмоции Матери. Она оставила меня в клетке, потому что посчитала, что ради блага семьи одна особь вполне может потерпеть. И если Мать считает, что так лучше, раз она приказала мне остаться, значит, я останусь.
— О, вот даже как, — он приподнял одну бровь в ответ на мои слова, а потом притянул меня к себе и быстро чмокнул в губы. — Несмотря на это, я принес еду и одежду. Собственно, Николас полагает, что я только за этим и приходил. Ну, и конечно спокойной ночи пожелать.
Да уж, он пожелал. Но мне понравилось.
— Я в ванную хочу, — сообщила я.
И Рихард действительно позволил мне сходить в ванную, помог одеться, потом покормил и только после этого ушел.
А на следующий день со своими бумагами и чернильницей у меня в камере расположился Николас, устроив себе здесь рабочий кабинет.
Глава 18
Вспомнить себя
НИКОЛАС
Я сидел за столом в ее камере и задумчиво смотрел на очередной кусок секретной переписки между Францией и Германией. Сосредоточиться получалось с трудом, все думал о том, как помочь Каллисто. По всему выходило, что максимум, что я могу, это донести до нее, что она может и не подчиняться Королеве, но ценою тому будут вечные душевные терзания и отсутствие радости, а этого я бы ей не желал. Тогда уж лучше оставить как есть, отпустить ее из своих мыслей и смириться с тем, что она теперь любит только Королеву. Но мы не можем отпустить ее на свободу. Слишком много бед она способна причинить. Негласное, но известное всему третьему кругу правило: когда только смерть остается единственным выходом, придется к ней прибегнуть.
Мысли мои отвлек тонкий магический импульс. Тияки Сэн, смотрительница Библиотеки, просила аудиенцию. Я бросил взгляд на Кали. Она лежала на спине, прикрыв глаза, но вряд ли спала. Может, дремала, а может, общалась с Бэккер. Выражение ее лица было спокойным. Что ж, все могло быть намного хуже.
— Мне нужно ненадолго отлучиться, — тихо сказал ей я.
Если она спит — не проснется. Если не спит — услышит. Я поднялся из-за стола, не став запирать бумаги в столе. Если бы она захотела их прочитать, то могла бы, но к сожалению, сейчас у нее совсем иные ценности. Заперев ее камеру, я отправился в одно из местных помещений, где не так давно приметил крупное подходящее зеркало, и с его помощью шагнул в Библиотеку. Тияки уже ждала меня и приветственно поклонилась, как было принято в ее стране:
— Рада, что ты сумел прийти так скоро. Рихард беспокоит меня.
— Что он сделал? — уточнил я, морально подготовившись ко всему.
Похоже, я наконец узнаю, по каким делам он отлучился, не предупредив даже меня.
— Не знаю, что случилось, но он не выходит отсюда уже больше двух суток. Словно ему не нужны пища и сон. Кажется, он немного… — она долго подбирала замену слову «обезумел», что читалось у нее во взгляде, и наконец подобрала, — увлекся. Я беспокоюсь за его самочувствие.
— Ты верно сделала, что позвала меня, Тияки. Спасибо.
Я благодарно кивнул ей, получил кивок в ответ, и она исчезла, то ли покинув Библиотеку, то ли просто переместившись в ее пределах. Пользуясь местным удобным перемещением, я сделал всего пару шагов, чтобы оказаться рядом с Рихардом. Он висел в воздухе и активно, почти агрессивно, листал книгу перед собой. Вокруг него, даже сверху, болталось еще с пару десятков книг, раскрытых на разных страницах. Я бросил быстрый взгляд на книги, и все они в моем сознании привычно легко упорядочились. Их здесь было три вида: книги по школе Изменений, исследования Эрики Бэккер и анатомия человека.
— Что-то нашел?
Я решил начать с нейтрального вопроса, с Рихардом нельзя действовать резко. Да и потом, конечно же сначала его надо было похвалить за достижения, какими бы они ни были, и лишь потом аккуратно переходить к делу.
— Нет, нет, ничего! Ничего нет! — он нервно отбросил книгу, которую листал, в сторону, и она пропала, вернувшись на свое место в Библиотеке.
Это явно был не конец фразы, поэтому я молча продолжал слушать. Рихард повернулся ко мне, и негодование полилось потоком слов:
— Я нашел, как Бэккер привязывала к себе своих подопытных. Она мутировала их, то ли выращивая, то ли активируя какую-то часть мозга. И эта часть становилась чем-то вроде антенны, позволяющей улавливать пси-сигнал Королевы, как у высокоразвитых насекомых, понимаешь⁈
Я кивнул, не перебивая его, но слушая во все уши. Это звучало так, будто он всё-таки напал на нужный след. Но почему тогда «не нашел»?
— И это был бы способ помочь Каллисто, просто взять и отключить ее от этой пси-сети, но это все бесполезно! Бесполезно! — он был так зол, что книги вокруг него разлетелись в стороны.
Давно я не видел, чтобы он так сильно переживал из-за чего-то. Да и недосып явно сказывался.
— Потому что сделать это некому! Только школа Изменения может, но не Старика де Фуа же просить, ему будет проще ее убить.
Да, Старейшина школы Изменений к тому же может еще и понять, кто она.
— Поняв это все, — он стал говорить немного спокойнее, хотя в его случае это ближе к обреченности, — я подумал, что смогу сделать это сам. Мне ведь всего-то надо получить от нее эту школу. В крайнем случае, Старик мне все же отсыпал пару камней с его школой. Но когда я начал разбираться… Аргх! Ты же знаешь, я умею пользоваться всеми школами магии, но я не спец ни в одной из них, а с ее школой и тем более сложно, мы же убивали их всех по приказу Старика!
Он вцепился себе в волосы, растрепав их окончательно:
— Это могла бы сделать сама Каллисто, а я просто не смогу сделать это без серьезного риска для нее! У меня недостаточно знаний, и времени учиться у меня нет! Ты же знаешь, Старики обеспокоены, у нас по самым смелым прогнозам не больше пары недель, прежде чем они догадаются. Да я бы весь второй круг пустил на опыты, если бы это что-то дало, но тут даже я не успею!
Он посмотрел на меня, а я вдруг понял, что он нашел недостающую часть! Я не успел ничего ему ответить, как он взорвался:
— Да как ты вообще можешь быть сейчас таким спокойным! Вот только не надо передо мной сейчас делать вид, что она тебе безразлична!
— Ты молодец, Рихард!
Я редко выказываю настолько живые эмоции на лице, как сейчас, так что Рихард прищурился, глядя на меня с сомнением.
— Это почему же?
— Случай Каллисто очень похож на то, что было с Наоми.
Рихард скрестил руки на груди, все еще подвергая сомнениям мои слова, хотя знал, что я слов на ветер не бросаю:
— Наоми была одержима демоном. Напоминаю на случай, если ты вдруг забыл, что странно. А Каллисто намеренно целенаправленно мутировали. Это совершенно разные виды воздействий.
— Ты сказал, что Каллисто может сама избавить себя от этого. И я смогу убедить ее сделать это, как когда-то помог Наоми совладать с демоном. Принцип работы одержимости и принцип действия этой мутации очень похож. Я как раз размышлял над этим. В случае с Наоми демон утих сам, когда она все поняла и справилась с собой, а точнее, с ним. В случае Каллисто ей придется этого «демона» в себе убить.
— Так что же, она спасена? — недоверчиво уточнил он, боясь поверить в это.
— Да. И ты успешно справился со своей частью задачи, теперь начинается моя. А тебе я рекомендовал бы поесть и выспаться. Ты сделал все, что мог, и этого достаточно.