— В чем дело? — поинтересовалась я в замешательстве.

— Ранее я нашел это у заключенного, — сказал Дуглас, подозрительно глядя на меня. — Он сказал, что ты дала ему их по пути в комнату отдыха.

Доктор Джайлс посмотрел на Дугласа, потом снова на меня, ожидая объяснений.

— Это ложь! — воскликнула я. — Я не работаю с обезболивающими; это обязанность Джинжер. — Сердце забилось быстрее от их обвинений. — Я работаю только с лекарствами от диабета, холестерина и давления.

Выражение лица доктора Джайлса смягчилось. Он верил, что я говорю правду. Я видела это по его глазам.

И все же губы Дугласа подергивались от гнева.

 — Он уточнил, что именно ты дала ему таблетки.

— Значит, он лжет. У меня даже доступа к ним нет.

Джайлс поддержал меня.

— Она говорит правду. У нее никогда не было ключа от шкафа. Я помогал ей укомплектовать каждый поднос, стоя возле нее, чтобы в случае чего заменить лекарства. Он никак не мог получить их от нее.

Дуглас перевел взгляд на Джайлса, потом снова на меня.

— Мне очень жаль, Лайла, но я обязан об этом доложить. Я не знаю, что произойдет позже. — Он виновато пожал плечами.

Он развернулся и вышел, оставив нас с доктором Джайлсом смотреть друг на друга.

— Я этого не делала, — повторила я.

Он провел рукой по моему плечу.

 — Не беспокойся. Мы это переживем.

Это самое странное. Меньше часа назад, Дуглас улыбался и болтал со мной, а сейчас такой озадаченный. Обвиняет в том, что я украла наркотики и торгую ими в тюрьме, выставляя меня преступницей. Я расстроилась.

Это неприятно, потому что Дуглас мне так нравился. Он милый парень, но, опять же, если ты в тюрьме, то не можешь ни на кого полагаться. Точно так же, как я ходила, не доверяя никому свою жизнь, он не доверял мне, по крайней мере, не на сто процентов.

Чем больше я об этом думала, тем меньше его винила. Фултон кишит преступниками. Лжецами. Мошенниками. Убийцами. Наркоторговцами. Это не место, чтобы заводить друзей. И как бы это не было ненавистно, но я убедилась, что все в тюрьме настроены против меня. Я одобрена, что значит, стою больших денег. Я никому не могла доверять, даже Дугласу. Никому.

Глава 21

ЛАЙЛА

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ, когда начали расследование, меня отстранили. Отчет подшит к делу, но так как это мое слово против слова заключенного, я вернулась к работе. Позже я узнала, что это был Эван Мур, так же известный как Скуп, — тот, кто сказал Дугласу, что я дала ему наркотики.

Это сбивало с толку, ведь Скуп был добр ко мне. Впрочем, деньги меняют людей. Я хотела поговорить об этом с Иксом, раз уж они со Скупом друзья, но не могла, пока он сам не придет ко мне. И, как на зло, Кристофер внезапно пропал. Я стала реже его видеть и начала переживать, что мои чувства сильнее его. И все же, если его друг перешел на другую сторону, ему нужно знать об этом, чтобы он мог приглядывать за ним.

Доктор Джайлс более чем обрадовался, когда я вернулась на следующий вечер к работе. Он поспешил ко мне и обнял за плечи.

— Рад, что ты вернулась, девочка. Тут все происходит одно за другим. За последние несколько часов здесь оказалось столько заключенных, что почти кончились кровати. — Он повернул меня, положив руки на плечи. — Многие спрашивали о тебе, но никто не знает, — уверил он.

— А что с обвинениями? — спросила я, изучая его лицо.

— Никаких обвинений не выдвинуто. Дуглас и я поручились за тебя. Без доступа к этим лекарствам ты никак не могла дать их заключенному. Не знаю, что тут происходит, но что-то явно намечается. — Он подозрительно посмотрел, но затем его лицо прояснилось. — Понятия не имею, как заключенный получил эти лекарства. Попахивает предательством.

Я тяжело сглотнула. Я знала, откуда у Скупа эти таблетки. Доктор Джайлс прав; здесь был предатель. Кто-то подставил меня. Тем не менее, я больше не знала, кому могу доверять, и не хотела сказать ничего, что могло плохо отразиться на мне.

— Я рада вернуться, — сказала я, быстро меняя тему разговора.

Сняв свитер, я положила его на спинку стула. Когда я вошла в кабинет доктора Джайлса, чтобы положить обед в мини-холодильник, там оказалось холоднее, чем в медпункте. Повернувшись, я увидела в проходе Джинджер. Ее измученные глаза померкли, а плечи поникли. У нее явно выдался плохой день.

Она натянуто улыбнулась и взяла колу. Куртка болталась у нее на руке, а ключи позвякивали, пока она ждала, когда откроется дверь, чтобы уйти на ночь. Мне было жаль ее. Простуда подпортила ей все прошлую неделю, но она держалась, несмотря на всю свою несостоятельность. Ее нос покраснел, и большую часть рабочего времени она протирала его изношенной салфеткой.

— Надеюсь, тебе станет лучше, — крикнула я ей вслед.

Она помахала мне, одарив полуулыбкой. Когда дверь загудела, она практически выскочила в темный блок. Я не винила ее. Фултон — мрачное место, в котором все чувствовали себя нехорошо. Я представила, что это, наверное, еще хуже, когда ты болеешь.

Ночь вновь выдалась небогатой на события. Было тихо, поскольку заключенные находились в камерах и спали. Изоляция — ключевой фактор успеха ночью, но в темноте одному Богу известно, что могло случиться.

За исключением нескольких заключенных, жаловавшихся на отдышку, и одного, возможно, с гриппом, ночь медленно ползла за бумажной работой, как в тумане. Охранники заходили, время от времени проверяя нас и при удобном случае крали газировку из холодильника. Офицеры знали, что у нас всегда есть запас, и поэтому могли взять воду или лимонад, если забыли мелочь дома.

Дуглас сидел рядом со мной с газировкой в руках, положив ноги в ботинках на стол перед собой. Я оторвалась от работы и усмехнулась. Он осматривал комнату, наслаждаясь редким случаем, когда за шторами не притаились заключенные.

— Как ночь? — спросил он.

Между нами появилась неловкость. По правде говоря, это началось с тех пор, как он обвинил меня в том, что я даю наркотики заключенным, но наши рабочие отношения стали лучше, когда я узнала, что он защитил меня.

— Хорошо. Сегодня много работы. — Я запнулась, быстро взглянув на него. — Спасибо, кстати, — добавила я.

— За что? — озадаченно спросил он.

— Не делай вид, что не знаешь. Ты помог мне сохранить работу. Джайлс сказал, что ты поддержал меня. И я ценю это, вот.

Он расплылся в застенчивой улыбке и сделал глоток газировки, чтобы подавить ее.

— Он лжец. — Дуглас пожал плечами. — Наверняка, он просто хотел использовать тебя, чтобы взбаламутить воду. Заключенные умирают со скуки и любят разыгрывать мелодрамы. Я просто рад, что все уладилось.

— И я. Приятно знать, что здесь есть друг, который позаботится обо мне.

Дуглас внимательно рассматривал меня, его глаза скользнули по моему лицу, затем он отвел взгляд. Не уверена, что он искал. Возможно, глубинный смысл того, почему в последнее время вокруг меня происходят сумасшедшие вещи. Потом в голову пришел другой вопрос.

Знал ли Дуглас, что я одобрена?

Уверена, офицеры не настолько невежественны, как кажется. Они, вероятно, знали о темных делишках, происходивших в Фултоне, но у них должен быть секретный код, позволявший говорить об этом только с тюремными надзирателями или что-то в этом роде.

Выбросив это из головы, я вернулась к работе. Мне было что еще расследовать по делу Кристофера, плюс, имелась гора документов, которые нужно заполнить и подшить к делам.

Когда я уже решила, что разговор окончен, Дуглас накрыл мою руку своей.

— Не беспокойся, Лайла, я присмотрю за тобой. — С этими словами он встал и ушел заниматься делами за пределами госпиталя.

Отделение погрузилось в тишину... в которой ничего не оставалось, кроме как напевать песни, будто я вовсе не в тюрьме строгого режима. На мгновение я отвлеклась от мира за пределами лазарета. Забыла об убийцах, которые жаждали моей крови, и о чеке, объявленном за мою голову. Остались только я и работа.