Скуп улыбнулся мне с другого конца комнаты и кивнул.

— Ты начинаешь понимать. Икс не монстр. Он делает, что должен, чтобы выжить.

А затем он ушел, оставив меня в тишине. Я поняла, что впервые с тех пор, как начала работать, нахожусь в лазарете в одиночестве. Как так вышло? Как Скупу удалось застать меня одну без охранников? Очевидно, у паренька больше связей в тюрьме, чем я предполагала.

Остаток дня на работе я гадала, как заполучить дело Кристофера. Я должна с ним ознакомиться. Если Скуп не ошибался, а я чувствовала, что он прав, то что-то определенно неправильно.

Отбывал ли Кристофер Джейкобс в тюрьме срок за преступление, которое он не совершал?

Я выдавала лекарства и ходила туда-сюда, как зомби, прокручивая в голове все, что слышала о преступлениях Икса.

Внезапно раздался звонок, и решетки с лязгом открылись. Вошли четыре офицера, ведя за собой обмякшего Икса. Они протащили его через всю комнату, с трудом удерживая тяжелое тело, и положили на ближайшую кровать, до которой смогли добраться.

Подбежав к нему, я начала его осмотр.

— Что произошло?

Не было никакой блокировки: ни сигнала тревоги, ни мигающих огней.

 — Я не знаю. Ривз нашел его таким в камере.

Открыв ему глаза, я посветила в них фонариком: его зрачки не реагировали. Что-то явно не в порядке. Бросившись к телефону, я сняла трубку и начала набирать номер.

 — Транспорт, — ответил привычный грубый голос.

 — Мне нужна скорая, срочно!

Вошел доктор Джайлс; его белый халат развивался вслед за ним из-за быстрого шага.

 — Что происходит?

Я объясняла, пока он производил собственный осмотр.

Наконец появилась скорая и занялась транспортировкой крупного тела Икса на носилки. Подойдя к нему, я до боли хотела прикоснуться к его лицу.

Прежде чем его начали передвигать, он резко открыл глаза. Мое дыхание затруднилось, когда он взглянул на меня, изучая хмурым взглядом.

 — Лайла. — Мое имя сорвалось с его губ вымученным шепотом.

Он попытался встать, прежде чем снова упал на постель. Я прижала ладони к его горячей груди, заставляя его лежать.

 — Ш-ш-ш. Просто расслабься. Тебя отправляют в больницу. Что-то не так. Обещай, что будешь вести себя хорошо, и я приеду, как только смогу, — торопливо прошептала я.

Его взгляд прояснился, прежде чем он понимающе кивнул.

После этого Икс отключился, и его увезли из лазарета. У меня появилось очень странное чувство, будто вместе с ним увезли частичку меня, оставив мне ощущение неполноценности и неловкости.

Глава 12

УТРО ПРОШЛО без особых происшествий. Очевидно, я ошибался, думая, что заключенные нападут в момент моей беспомощности. Я прихватил завтрак и молчаливо его ел, пока Скуп рассказывал о всякой отстойной херне, что творилась в блоке. Я не участвовал в беседе, в место этого размышлял о чертовщине, произошедшей за последние несколько недель, и не переставал думать о Лайле. Уверен, эти размышления стали причиной головной боли, которая не давала мне спать ночами.

 — Так значит, твоя девушка вернулась в клинику? — сказал Скуп, в конце концов привлекая мое внимание.

Я оторвал взгляд от яиц, и он усмехнулся.

 — Я знал, что это заинтересует тебя.

 — Заткнись нахрен, — пробормотал я, снова принимаясь за еду.

Он рассмеялся и покачал головой. Он обвел взглядом столовую, и его лицо прояснилось. Наклонившись вперед, он прочистил горло.

— Послушай, может тебе стоит немного повременить с походами в госпиталь? Знаю, ты хочешь защитить ее, но оставь офицерам делать свою работу.

Я фыркнул.

 — Эти мерзавцы не могут уберечь собственные задницы, не говоря уже о Лайле.

 — Это по большей части правда, но парни болтают всякое, и я думаю, тебе следует отложить посещения.

Бросив вилку, я стиснул зубы.

 — Что они говорят?

 — Немного, но все знают, что ты защитил ее от Карлоса. Говорят, что ты убил его из-за того, что он напал на нее. Ты же не хочешь, чтобы о вас упоминали в одном предложении? Так для нее еще опасней.

Он прав. Придется прекратить посещения лазарета. Для Лайлы опасно наше общение. Вместо ответа я понимающе кивнул и оттолкнул поднос.

После завтрака, я работал в прачечной. Вокруг все еще витал запах смерти. Уверен, что никогда не удастся полностью извлечь останки Карлоса из сушилки, в которой он умер. Я не мог выбросить из головы вид его изогнутого, разлагающегося тела внутри. Это хреновая смерть, но я не мог избавиться от чувства, что он это заслужил. Я видел, как он творил с другими заключенными вещи и похуже.

Сегодня все по-другому. Обычно я продумывал, как ввязаться в драку, чтобы увидеть Лайлу, но я знал, что больше не могу этим заниматься. Для нее это небезопасно. Я глядел в оба, пока работал, зная, что заключенные могут провернуть какую-нибудь хрень. Мексиканская Мафия жила по принципу око за око. Уверен, они попытаются убить меня тем же способом, каким погиб Карлос. Меня не воодушевляла идея прокрутиться в сушилке.

Слухи не утихали. На бетонной стене возле моей камеры высекли угрозы, обещавшие расправу. Как я и думал, ходили слухи о моей слабости. Я решил, что вскоре кто-нибудь выкинет какой-нибудь фокус.

Я вошел в прачечную и впал в ступор. Внутри находились три члена Черных Партизан, занятых удерживанием парня из 803. Молодой и совсем недавно попавший в блок, он рыдал, пока его грубо трахали в задницу.

Они наклонили его над раскладным столом, пока по очереди насиловали. Кровь, стекающая по темным бедрам, блестела в грязном свете прачечной. Он прилично избит. Его губа рассечена, один глаз заплыл, но он все еще умолял их остановиться.

 — Прими это как мужчина, сучонок, — прошептал ему в ухо парень, находящийся на нем сверху.

Я закрыл глаза, чтобы не видеть этого. Звуки бьющихся о него тел отдавались эхом вместе с шумом стиральных машин и сушилок. Желудок скрутило в отвращении, желчь устремилась вверх по горлу.

Вновь взглянув на него, я увидел, что он выпучил глаза, пока парень, стоявший позади, выжимал из него жизнь, вбиваясь твердым членом в его окровавленную задницу.

Мне стоило уйти. Хоть раз не лезть не в свое дело, но я не смог. Он такой молодой и беззащитный. Неправильно оставлять все так. Я бросился на них со всей силы, отрывая их от него. Они, ругаясь, натянули штаны. Я выволок парнишку из прачечной, и он упал на ослабевшие колени, затем я встал в ожидании нападения.

 — Это не лучшая идея, ублюдок, — произнес Джером.

Мы никогда по-настоящему не разговаривали друг с другом, но он представлял собой внушительного подонка, почти такого же внушительного, как я. Он двинулся ко мне, его парни встали по бокам от него. Я напрягся. В комнате пахло мылом, горелой плотью, потом и кровью, которая ржавыми мазками запятнала хаки Джерома, как метка зверя (Отсылка к последней книги Нового Завета – Откровение Иоанна Богослова. Глава 13 - прим. переводчика).

 — Тебе не стоило лезть не в свое дело, белый мальчик.

Они загнали меня в угол; тот, что стоял по праву руку от Джерома, кажется, его звали Маркус, провел ладонью по темным волосам, заплетенным в африканские косички, и ухмыльнулся. Я пытался вычислить, кто ударит первым, но это не имело значения. Я слаб и изнурен и не думаю, что справлюсь со всеми тремя.

Джером пришел в движение, и почти вышиб из меня весь дух — такой силы был удар. Я согнулся пополам, с трудом дыша, и, прежде чем смог ответить ему, они втроем набросились на меня. Я прикрыл голову, понимая, что непрекращающаяся головная боль означает, что я еще не полностью восстановился после избиения охранниками.

Кулаком я отбросил двоих из них, получая короткую передышку от ударов. Они снова двинулись вперед, но, прежде чем он смогли атаковать, раздался громкий звук, остановивший их.

Мы повернулись, и обнаружили офицера Дугласа, стоящего рядом с металлическим раскладным столом. И он снова ударил дубинкой по нему.