Я обернула ногу вокруг его талии, и он приподнял ее, прижимаясь к моему центру. Он вошел одним резким движением, сильно и быстро, заполняя так глубоко, что я не знала, где начинался он и заканчивалась я.

Я снова вскрикнула: было настолько приятно, что глаза невольно закатились. Нежная улыбка скользнула по его лицу, когда он высоко поднял мою ногу и скользнул еще глубже.

— Это чертовски приятно, Кристофер, — громко сказала я, наслаждаясь тем, что могу не молчать.

Он двигался, вбивая твердую плоть быстро и сильно.

— Повтори мое имя еще раз, — потребовал он.

— Кристофер, — простонала я.

— Громче, — прорычал он, ускорив темп, вколачиваясь в меня.

Комната наполнилась звуками секса. Тела так грубо соприкасались, что удары кожи друг о друга отдавались эхом. Его запах, смешанный с потом от нашего занятия любовью и влажных тел, заполнил ноздри. Такой же сильный, как и его толчки.

— Кристофер! — закричала я. Я вся напряглась, предвкушая оргазм.

— Это мое, — пробормотал он. — Ты моя. — Он входил все глубже и глубже с каждым словом, срывая с моих губ громкие стоны удовольствия.

Приготовившись к волне наслаждения, которая балансировала на краю, я вцепилась в одеяло.

А потом разлетелась на кусочки.

Он толкался в меня, вырывая оргазм. Его движения замедлились, когда я сжала его внутренними мышцами, удерживая в себе. Ноги свело судорогой, пальцы вжались в матрас.

Он не остановился. Положив руку мне под плечи, он схватил меня за волосы и прижал к груди. Единственная часть его тела, которая теперь двигалась — бедра. Очередной толчок отправил меня за край.

Мои умоляющие крики заполнили комнату. Слезы счастья подступили к глазам и скатились по щекам, скрываясь в волосах.

Он тяжело дышал у моих губ, пытаясь поцеловать, но ему не хватало воздуха, чтобы сделать это.

Его тело напряглось, Икс кончал сильно и продолжительно; рык удовольствия заполнил комнату и завибрировал у моей груди. Он прижался лбом к моему плечу, и меня обдало его горячим дыханием.

Скатившись с меня, Кристофер лег рядом и, притянув в свои объятья, убрал вспотевшие волосы с моего лица и нежно поцеловал в щеку.

— Я так сильно люблю тебя, Лайла, — прошептал он, убирая еще один локон с моего лица.

Он пожирал меня пленительным взглядом. В этот раз чувства проявлялись по-другому. Не грубо и необузданно, а нежно, робко и успокаивающе.

Погладив по щеке, я провела пальцем по щетине на его подбородке.

— Я тоже люблю тебя, Кристофер.

Это правда. Очень сильно. Что неожиданно. Устраиваясь в Фултон, я не знала, что влюблюсь в заключенного. И теперь лежала с ним в постели, зная, что он сбежал и что единственное, в чем он виноват — это любовь ко мне.

Он потянулся назад и накрыл нас одеялом, окутывая меня теплом своего тела. Я никогда не чувствовала себя в большей безопасности. И никогда не ощущала настолько любимой.

Я закрыла глаза и задремала, зная, что скоро все изменится. Понимала, что сделаю все возможное, чтобы удержать его, даже если придется бежать с ним.

Глава 27

ИКС

Солнечные лучи проникли в комнату сквозь жалюзи, рассекая комнату. Вот какой была моя жизнь, когда в ней находилась Лайла — полной света. Все вокруг блистало. Сияло от счастья. Мне стало грустно, когда я подумал о том, что придется вернуться в Фултон, когда буду уверен, что она в безопасности.

Я не беглец, и даже зная, что покинуть Лайлу подобно смерти, придется возвратиться и понести ответственность. Побег означал, что скорее всего меня не выпустят на свободу, даже если признают невиновным. Но проведя время с Лайлой за пределами стен из шлакоблоков, вернуться в тюрьму казалось намного тяжелее, чем раньше.

Я выдержал десять лет, но не уверен, что смогу продержаться еще. Это по-другому, когда знаешь, что ждет тебя на свободе. Кто вообще сказал, что Лайла будет ждать. Она заслуживает большего, а сидеть и ждать меня — это разве жизнь? Любая девушка достойна семьи: детей и белого забора со штакетником. Я не могу ей этого дать. Как бы сильно этого не хотел.

Лайла прижалась ко мне с мягкой улыбкой на пухлых губах. Всего секунду я раздумывал, не взять ли ее и убежать? Мы могли это сделать: сбежать и не оглядываться назад. Она сделала бы это для меня. Я видел это каждый раз, когда она смотрела мне в глаза, но опять же, что это была бы за жизнь?

Настолько ли я эгоистичен?

Я улыбнулся ей, скользя пальцами по ее идеальной коже. Она великолепна. Ее растрепанные волосы разметались по подушке и по моей руке, щекоча кожу. Вчерашняя подводка размазана по краям глаз, напоминая о слезах удовольствия, пролитых прошлой ночью.

Мы занимались любовью практически всю ночь. Я даже как-то проснулся от того, что она объезжала меня; пальцы бессознательно впились в ее бедра. Лучшие моменты жизни связаны с ней. Они сжаты в несколько месяцев, которые, как я знал, буду хранить в памяти до конца своих дней.

Моя одержимость ею ненормальна, но ощущалась потрясающе. Не хотелось бы когда-либо с ней расставаться. Хотелось жить в ней. Вдыхать ее в себя каждую секунду каждого дня, но реальность сурова, и это не то, что я могу получить.

Она вздохнула во сне, ее губы раскрылись, и я почувствовал дыхание на своей груди. Двигаться не хотелось. Я желал вечно оставаться с ней в постели, но мой желудок громко заурчал, напоминая, что если я не поем в ближайшее время, то меня не хватит на десятый раунд с Лайлой.

Ее глаза распахнулись, и она рассмеялась хрипло и сексуально.

— Это твой желудок?

Крутя прядь ее волос между пальцами, я кивнул, улыбаясь.

— Разве прошлой ночью я накормила тебя недостаточно?

Я рассмеялся так, как не смеялся с самого детства. Желудок заурчал и сжался от смеха. Это приятно.

Я поцеловал ее пальцы, когда она провела ими по улыбке на моих губах. Лайла идеальна.

Когда она потянулась в объятиях, я позволил ей освободиться.

— Тогда, я думаю, нам надо принять душ и накормить тебя.

Она сбросила одеяло, и я залюбовался ее обнаженной спиной. По ее плечам разбросано несколько веснушек, и я наклонился быстро их поцеловать. Спина тоже безупречна: кожа нежная и молочно-белая. Я провел по ней пальцем, и она практически замурлыкала.

Размяв шею, Лайла встала, и ее упругая попка оказалась у меня перед глазами. Я хотел ее ущипнуть, но желудок снова заурчал, напоминая, что есть желание чего-то большего, чем девушка. Смотрел, как она идет по комнате совершенно голая, предоставляя мне возможность любоваться ее совершенным телом. Остановившись в дверях в ванную, Лайла жестом пригласила следовать за ней.

Я встал на дрожащие ноги и отправился за ней, как влюбленный щенок. Прислонившись к дверному проему, наблюдал за тем, как изгибалось ее тело, когда она включала воду в душе. Облако пара заполнило комнату, зеркало запотело, скрыв наше отражение.

Лайла забралась внутрь: вода стекала по ее телу, смачивая кончики волос, и я последовал за ней и, когда она прижалась спиной к моей груди, поцеловал в шею, прежде чем слизать горячую воду с плеча. Мне никогда не будет достаточно.

Позабыв об урчавшем желудке, мы провели десятый раунд напротив кафельной стены. Ее пальцы впились мне в плечи, смешивая удовольствие с болью. Я кончил для нее, разлетевшись на осколки, и был уверен, что не смогу собрать себя воедино.

Что-то было не так. В одну минуту я в душе с Лайлой, погружаюсь в ее сладкое тело, звуки нашего занятия любовью заполняют душную ванную эхом наслаждения. В следующую — я стою в гостиной, уставившись на открытую входную дверь.

Звук настенных часов усилился, чувства обострились до предела. Неизвестность настолько пугала, что по спине пробежали мурашки, оставляя ощущение холода и неуверенности. Я стиснул кулаки и понял, что они мокрые. Влага стекала вниз по рукам, щекоча кожу и капая на ковер у ног.