— Пиала?

Врата распахнулись и все увидели низенького старичка. Он был стар, очень стар, но в его глаза плясал живой огонёк.

— Лао Ли! — поклонился Е Хэй.

— Я так и знал, что мой А-Хэй служит в хорошем месте, рядом с умными людьми! Заходите скорее! — засуетился старичок, пропуская гостей внутрь.

Заклинательница задержала Цепного пса, схватив его за рукав, и шепнула:

— Почему пиала?

— Потому что вы дважды пили из неё! — пошутил Юй Фэн. — Ну я и предположил, что это пиала и что будет третий раз!

Ши Яньцзы едва сдержала смешок.

— Девушка! Какая у тебя знакомая ци! Неужели… — прошептал старичок. — Моя младшая сестра!

— Да, мастер! — кивнула Ши Яньцзы и её сердце снова болезненно сжалось.

Юй Фэн, ведомый любопытством, вошёл внутрь и открыл рот от удивления: десятки огромных яшмовых статуй божеств, напитанных солнцем… Они украшали каждый из дворов Яшмового храма!

Старичок проводил их в зал Девяти Жемчужин. Он находился на заднем дворе, где росли огромные и ветвистые старые кипарисы, накрывавшие тенью землю.

Сам зал оказался скромным: никаких украшений, кроме благовоний и малых яшмовых фигурок божеств, имён которых Юй Фэн даже не представлял, да и сама Ши Яньцзы не знала многих; никаких роскошных платформ и галерей, как в Инь Чжэнь; никакого шёлка, развевающегося на ветру… Всё скромно и просто, но благородно.

Мастер Ли усадил гостей за стол, на котором стояли лёгкие закуски и ароматные блюда.

— Вы один здесь? — полюбопытствовал Бянь Ху, тут же хватая палочки.

— Теперь уже да! — в голосе мастера Ли чувствовалась горечь.

Это напрягло Юй Фэна. Судя по количеству блюд, мастер Ли явно кого-то ждал.

— Где же вы прячете девять жемчужин? — с подозрением спросил, озираясь, Юн Лю Ян.

— Они здесь всегда и были! — бодро ответил старичок, присаживаясь на платформу. — И главный зал в Инь Чжэнь так назвал тоже я! Название очень понравилось!

— Как же они попали к вам? — полюбопытствовала Ши Яньцзы.

— Давным-давно, когда наложница стала императрицей, — начал рассказывать старик. — О боги! Какой же это был год⁈

— 655! — подсказал Вэнь Сянь.

Он потянулся палочками за едой, но вдруг застыл в нерешительности, наклонив голову вправо. На его лбу выступил пот. Цзя Син полез в его сумку за пилюлями.

— Вот дурак я старый! — воскликнул старичок. — В этот год ещё принц Ли Сянь родился!

Юй Фэн насторожился ещё больше.

— Молод я тогда был… — пригладил бороду мастер Ли. — Так, что я говорил?

— О наложнице У Цзэтянь! — напомнил Вэнь Сянь, постукивая палочками.

В его глазах так и читалось растерянность…

— Ты собирался есть, — подсказал ему Юн Лю Ян, пододвинув тарелку поближе к нему.

Вэнь Сянь приподнял брови, кивнул и подхватил палочками еду. Шаоцин тяжело вздохнул.

— Юноша! Как давно ты забываешь свои последние действия? — спросил мастер Ли, внимательно следящий за писарем.

— С 697 года.

— Что же произошло? — допытывался старичок.

Вэнь Сянь покачал головой. Бянь Ху громко зачавкал.

— Так что же произошло в 655 году? — Юй Фэн напомнил мастеру Ли мысль разговора. — Или мы уже про 697 год?

— 655! — спохватился старичок. — Будущая императрица купила в лавке древностей, что в Яньши, эти жемчужины.

Услыхав про Яньши и лавку древностей, Юй Фэн и Ши Яньзцы переглянулась: навряд ли ли там теперь уцелела хоть одна вещь из древности…

Когда за дело брался Цепной пёс, он мог не оставить камня на камне.

Когда Ши Яньцзы что-то позарез было нужно, она не отступала.

— Потомственный лавочник хранил их в шкатулке, строго-настрого запретил трогать, — продолжил рассказывать мастер Ли. — Императрица принесла их сюда, в этой же шкатулке. Сначала хотела отдать жемчужины в Инь Чжэнь, но передумала: это было опасно, учитывая желание Хуан-ди обладать ими. Поэтому я, когда был одним из первых наставников, пустил слух, что жемчужины в сокровищнице клана. Но на самом деле они всё это время были в Яшмовом храме. Гуньян, раз вы видели мою сестру, значит, знаете про цель существования Инь Чжэнь?

— Меня зовут Ши Яньцзы, — использовав жест гуншоу, поклонилась заклинательница. — Шицзюнь сказала, что заклинатели воспитывались только с одной целью: управлять демонами, а сами демоны должны были участвовать в войне.

— Я знаю, — пригладил бороду мастер Ли. — Именно это я всегда называл «пожертвовать колесницей, чтоб спасти генерала». Императрица жертвовала людьми ради страны. Была ли она права?

Юй Фэн повёл бровью. Он не знал ответа на этот вопрос.

— Как моя сестра? — полюбопытствовал старичок.

— Лао Ли… — голос Ши Яньзцы задрожал, а Бянь Ху перестал чавкать. — Прошу простить эту недостойную ученицу! Она глупа, не смогла раньше догадаться о планах шицзюнь, не понимала значение чэнъюя и не смогла сберечь свою шицзюнь…

Голос заклинательницы дрогнул.

Демон и демоница замерли не далеко от Яшмового храма.

— Ши‐фужэнь! — сказал Бин Цилин. — Прошу, подождите здесь.

— Да! — кивнула Ши Вэйли. — Я не хочу напугать Ин-эр!

Она коснулась барьера, окружавшего Яшмовый храм, и резко отдёрнула руку: её палец покраснел. Бин Цинлин хотел помочь ей унять жжение, но вдруг он оступился и коснулся плечом Духовной Сферы.

Ни ожога, ни боли.

Бин Цилин легко прошёл через барьер, провожаемый взглядом поражённой демоницы. Защиту поставил мастер Ли, но он сделал этого так, чтобы чтобы барьер пропустил демона!

Учитель ждал ученика.

И он пошёл к нему, вручив Ши Вэйли на хранение синие ножны.

Старичок долго молчал. Было видно, что он с трудом сдерживает себя… Даже Юй Фэн не смел прервать его молчание, чем окончательно привёл Цзя Сина в глубочайшее удивление.

— Раз она так поступила… — молвил, наконец, мастер Ли. — Значит, так было нужно!

Он взял нож и начал разрезать яблоко.

— А можно посмотреть на настоящие жемчужины? — спросил Бянь Ху, пытаясь снять напряжение и прогнать тоску, витавшую людьми.

— Нет! Если их коснётся тепло человека, сюда явится Хуан-ди и разнесёт мне полхрама! — отказал старичок.

— Так что там про восхождение императрицы? — снова напомнил Цепной пёс, едва не убив Бянь Ху взглядом, посмевшего уводить старичка от главных мыслей.

Подчиненный запихал еды в рот. Юн Лю Ян прыснул, увидев его щёки, набитые как у мыши.

— Императрица совершила восхождение на гору Суньшань в 696 году. Она поклонилась Небу, отдала почести Земле и долго размышляла, стоит ли открыть шкатулку. Цзюани колдуна Мин были давно утеряны, яшмовый колокольчик тоже. Ничего бы не смогло успокоить Хуан-ди, если бы он разъярился. Поэтому она оставила их у меня.

— А что произошло в 695 году? — спросил Бянь Ху.

— На Яшмовый храм напали, — ответил мастер Ли.

— Кто⁈ — наконец-то Юй Фэн задал главный вопрос, который мечтал задать с того момента, как переступил порог храма.

— Я не видел его лица! — посетовал старичок. — Ночь была. Такая тёмная… Что хоть глаз выколи! Он был один, но его сила была так велика, что он покалечил сотню моих послушников!

«Сотня? Почему сотня⁈ Может ли количество утопленников приблизится к сотне⁈», — зацепился Юй Фэн за эту мысль.

Ши Яньцзы подумала о том же самом, но сместила внимание на Сотне Заклинателей: «Может ли этот кто-то… Точнее, Ян-ван набирать количество душ, чтобы возместить ущерб?».

Вдруг девушка уловила цингун, а сыщик услышал шуршание одежд… Посреди Яшмового храма опустился Хозяин. Заклинательница подскочила и тут же обнажила меч, изо рта Бянь Ху выпала вся еда, Е Хэй с чжэном Юн нахмурились, а Вэнь Сянь замер как яшмовая статуя. Лишь только старичок и Цзя Син не пошевелились.

— Уже и сюда добрался, собака! — заклинатель указал пальцем на Цепного пса. — Откровенно мешаешь!

Юй Фэн прислушался к его голосу, но не мог понять, принадлежал ли он человеку постарше или помоложе, а по рукам это было невозможно понять: их, как и руки даоса, которого видел Бянь Ху, скрывали перчатки.