Ночной смотритель громко прокричал:

— Пя-я-ятая стража!

[5-я стража — время с 3 до 5 часов утра, час Тигра.]

— Пошли, — девушка потянула Лю Жэня за рукав. — Люди скоро разойдутся, чтобы призраки повеселились. Нужно проверить, всё ли в порядке.

Они вернулись к старице: здесь была самая широкая часть улицы и стояло много алтарей, поэтому люди толпились вокруг них. Многие лавки уже закрывались. Проходя мимо одной, Лю Жэнь скользнул взглядом по высушенным лепесткам пионов в корзине, стоящей на прилавке. Сам торговец, очень худощавый и бледный, но ещё молодой мужчина, пытался завлечь покупателя. Вероятнее всего, он был персом, поэтому едва ли понимал язык Тан.

— Пион — это символ Лояна! — размахивал руками торговец, пытаясь объяснить гостю сакральный смысл любимого цветка столицы. — Пони-ма-ешь? Сим-вол!

Лю Жэнь, залюбовавшись лепестками, остановился. В него врезалась Ши Яньцзы, молчавшая всю дорогу. Торговец, увидев стражей, отошёл от ничего не понимающего иностранца и обратился к ним:

— Гунцзы! Гуньян! У меня можно купить лепестки пионов! Есть снежные, красный лоуянг с фиолетовыми пятнами у основания, дикие пионы горы Ян, пурпурный… — увидев, что мужчина качает головой, торговец подмигнул и добавил: — приходите осенью. У меня будут лучшие водяные орехи! Я, скромный торговец, Нин Ван, клянусь вам!

Улыбка сползла с губ Лю Жэня. Ши Яньцзы медленно прикрыла глаза… Из задумчивости её выдернул громкий детский крик. Лю Жэнь сориентировался быстрее: он уже бежал на помощь. Девушка внутренне похолодела и рванула следом, выпустив зонтик из рук. Он упал, тихонько прошелестев бумажным куполом. Ши Яньцзы растолкала локтями людей и увидела, что посередине старицы барахталась девочка. Между растрепавшихся прядей волос виднелась зелёная лента.На мосту, нависавшему над водоёмом, столпились женщины. Одна их них, одетая беднее всех, истошно кричала:

— Помогите! Моя дочь упала в воду!

Женщина пыталась перелезть через ограждение, за её юбку хватался мальчишка, рыдавший навзрыд от испуга. Двое мужчин опасливо вошли в воду, но Лю Жэнь уже плыл к ней настолько быстро, насколько это позволяли тяжёлые доспехи. Послышался хохот, через мгновение он сорвался на визг. По телу Ши Яньцзы пробежали мурашки. Из воды высунулись сразу несколько костлявых рук: они вцепились в ребёнка и потянули на дно… Желание помощь и животный ужас оказались сильнее и быстрее желания не пострадать самой: Ши Яньцзы нырнула следом, громко крикнув:

— Все вон из воды!

Доспехи потянули её на дно, но девушка упрямо гребла вперёд. Она всплыла с большим трудом и поняла, что Лю Жэнь уже скрылся под водой. Девушка глубоко вдохнула — и мутные воды старицы накрыли её с головой. Страж увидела, как мужчина яростно пытался отбить уже бесчувственную девчонку у седовласых женщин и мужчин с таким впалыми щеками, что казалось, будто кожа обтягивала череп. Сами же волосы серебрились так, что позволяли хорошо видеть в этой грязной тьме. Движения Лю Жэня были скованными: Ши Яньцзы заметила, что за ноги стража оплелись длинные стебли чилима. Девушка обнажила меч и поплыла к ним, разрубая стебли. Вцепившись одной женщине в седые волосы, девушка опешила: её рука прошла сквозь так, словно они были сотканы из дыма. В голове пронеслось запоздалое воспоминание — бывшая заклинательница не может использовать талисманы.

Вдруг Лю Жэнь подался вперёд, впихнул девочку в руки Ши Яньцзы и жестом яростно показал: уплывай!

Стиснув зубы, она крепко обняла девочку и начала энергично грести: её ориентиром в холодных тёмных водах стал тусклый свет алых фонарей, свешивающихся с моста. Вынырнув, Ши Яньцзы услышала невнятные крики.

— Вот она! Вот она! Помогите! Да помогите же ей!

Девушка видела только одно: берег. Смотря в одну точку, страж гребла изо всех сил. Несколько рук подхватили её и вытащили из воды. Стиснув девочку, Ши Яньцзы завалилась на бок и почувствовала мокрой щекой землю. Откашлявшись, она быстро села, перевернула девчонку на живот, подсунула колено под рёбра, двумя пальцами открыла рот и резко надавила на корень языка. Все движения стража были быстры и точно выверены.

Прошло несколько мучительно долгих мгновений…

Ни эмоций. Ни чувств.

Пустота.

Ши Яньцзы ощущала связь с этим миром только по крикам матери малышки: обезумевшая от горя женщина пыталась прорваться к дочери сквозь толпу, но люди её удерживал, не позволяя мешать.

Ещё одно мгновение…

Девочка закашлялась. Люди отпустили мать девочки: она упала перед дочерью на колени и подхватила её.

— Сунь-эр! Сунь-эр! Моя Сунь-эр! Родная! — причитала женщина.

— Тётя… — бледная девочка открыла глаза. — Мама…

Вставая, Ши Яньцзы раздавила ногой маску в форме черепа из папье-маше: видимо, её тут бросил кто-то из детей или из даосов, когда произошла трагедия. Позади послышался крик:

— Одежда! Одежда! Смотрите!

Внутри Ши Яньцзы всё перевернулось. Медленно оглянулась: на поверхность пруда всплыла белая рубаха с вышитыми на рукавах птицами — такие носили только гвардейцы Птицы счастья…

Стражи гвардии были как птицы, отводящие несчастье и указывающие путь.

— Лю Ж-э-э-э-нь! — истошно закричала Ши Яньцзы.

Воздуха не хватало. В груди сильно болело. Обезумев, девушка снова полезла в воду, но её силой вытащили оттуда и затрясли. Кое-как сознание Ши Яньцзы прояснилось: она узнала сослуживца, но потребовалось ещё время, чтобы девушка разобрала то, что он говорит:

— Будь на берегу! Слышишь! Стой тут!

Убедившись, что она хорошо расслышала, страж отпустил её и сам нырнул в воду… Толпа притихла.

Сколько прошло времени, Ши Яньцзы не знала. Когда страж вынырнул, то молча подошёл к девушке и пробормотал, протягивая мокрую холодную рубашку Лю Жэня:

— Тела нет…

Дрожащими руками девушка взяла её. Голова закружилась. Пошатываясь, девушка снова шагнула к воде, думая о тех, кого уже нет…

Тётя.

Юань Шуйлань.

Лю Жэнь.

Сослуживец только было протянул руку, собираясь её остановить, как внезапно это сделал другой человек: он выбежал из толпы, схватил девушку за локоть и крикнул:

— Ты ему уже не поможешь! Иди в Далисы! Слышишь? Иди в Да-ли-сы!

Девушка взглянула в его лицо: худощавое и бледное, ещё довольно молодое. Ши Яньцзы понимала, что уже видела это человека, но сейчас не могла вспомнить, где и когда это было.

— Верно! Пойдём в Далисы! — подхватил страж.

— Далисы… Да… Далисы…

Повторяя эти слова снова и снова, девушка побрела в сторону Приказа великой справедливости. Страж молча пошел следом за ней.

Мутные воды старицы успокоились. Маленькие соцветия чилима перестали раскачиваться.

Далисы.

Прижимая рубашку к груди и волоча обнажённый меч за собой, девушка добрела до Далисы, оглянулась и пробормотала:

— Иди.

— Уверена? — страж, сопровождающий её, выглядел растерянным.

— Да. Ты всё равно ничего не видел, а про тело… — голос девушки задрожал. — Я сама скажу. Тебе и твоей семье не нужны проблемы.

Он кивнул и ушёл, периодически оглядываясь через плечо. Девушка медленно поднялась по каменным ступеням, затем, словно почувствовав прилив сил, резко распахнула врата.

— Ай!

На дороге, вымощенной камнем, растянулся юноша: на вид ему было едва ли больше двадцати. На его лице застыло удивление, а из сумки, висевшей на боку, вывалился рукав простеньких одеяний.

— Он умер.

— Гуньян, кто умер⁈

— Лю Жэнь!

Удивление вдруг сменилось испугом.

— Он умер, — бесцветным голосом повторила девушка.

— Гуньян, я… Я… Провожу вас! — бледный юноша быстро встал на ноги, колокольчик на его поясе тихонько позвякивал.

Юноша попытался спрятать сумку за себя, но она оказалась слишком большой. В конце концов он просто выкинул её в ближайшие кусты и, прихрамывая, пошёл вперёд, показывая дорогу. Девушка побрела за ним, прижимая рубашку к груди. Провожатый поднялся по ступеням большого дома и решительно распахнул двери.