Пока ял десятками вяло отсчитывал боеприпасы, я спросил его:

— Кстати, а он тебе меч приносил? Полосатый такой?

— Мне, — вздохнул он и связал полтинник двумя тоненькими верёвочками. — Вот ти стрелы. А такой стали у ми нет. — сказал он безрадостно. — За этим вона к люду или марну. — Поникший ял даже пальцем ткнул куда-то в сторону Норгдуса.

— Ладно тебе, не обижайся, — примиряющим тоном сказал я, забирая стрелы и собираясь обратно в лес. Чем меньше я нахожусь в городе, тем меньше шансов, что Роулл узнает о моём приобретении. Если не стрелы отберёт, так лука лишит и даст какое-нибудь задание. На что-то остроумное Роуллу точно фантазии хватит.

***

Прошло две недели с небольшим, и, наверное, только четвёртую часть времени тренировок Роулл позволял мне стрелять во время занятий, хотя каждый день приносил колчаны, полные стрел. Наверное, думал, что, махая перед носом собаки куском мяса, заставит её быстрее танцевать. Фигурально выражаясь. Но и собака-то с сюрпризом оказалась.

К счастью, после тренировок у меня оставалось достаточно времени, чтобы практиковаться самому. В лесу недалеко от шалаша я устроил себе небольшое стрельбище. Чтобы не вредить деревьям, нашёл один поваленный ствол и кинжалом вырезал на его боковой стороне мишень. Для этого, конечно, пришлось перетащить бревно, но когда я уставал, тренировал СНДВ, одновременно потакая своей новой привычке — крутить в руках кинжал.

Когда ял, наконец, предложил мне выстрелить, я, как и прежде на его занятиях, немного трясущимися руками взял стрелу, но после резко выровнялся, натянул тетиву и, прицелившись, без сигнала, о котором мне сказал ял, выпустил стрелу прямо в мишень — большой красный круг на сплетённом широком блюде. Разумеется, в самый центр снаряд не угодил, но этого от меня и не требовали. В лесу я и на бóльшем расстоянии попадал.

Ял удивился, и, не дожидаясь его разрешения, я выстрелил снова, чтобы подтвердить результат. На первый взгляд случайность превратилась в закономерность, однако я, довольно глядя на чуть более точное попадание, не ожидал от Роулла подзатыльника.

— Ты не охренел, мастер?! — рявкнул я, от чего он стушевался и даже немного отстранился. — Мне уже не двадцать, чтобы по голове лупить!

— Я… — Он не мог подобрать слов, а я снова повернулся к мишени. — Ты нарушил дисциплину.

— Да, нарушил, но вот это, — указал на затылок, — не потерплю.

Роулл вскоре пришёл в себя, и мы перешли к новой мишени. Она стояла чуть дальше. Ну, как «Чуть»? Между первой и второй метров семь было. Туда я тоже попал, но совсем не так успешно, как хотелось бы. Дальность и, возможно, ветер сделали своё дело, хотя и не до конца. В лесу-то воздух почти не двигался, а если всё-таки ветер и спускался, то слабенький и очень короткий. На открытой местности я забыл учесть и его.

Второй выстрел удался лучше, но мне пришлось отвести оружие в сторону с учётом погодных условий. Где мой анемометр? Не изобрели? Плохо!

***

Лук меня захватил так же, как и меч в первые дни, но больше всего я обрадовался, когда на площадку вернулся Халун. Он, как всегда, оставался немногословным, но мне удалось вытянуть, как продвигается работа с домом. Там всё стояло. Не в том смысле, что процесс остановился, нет, просто дом ещё цел и не желает рушиться. Ял сказал, что завершил магические манипуляции с ним, и теперь там можно жить как в холодный период, так и в тёплый.

После его короткого рассказа я, в свою очередь, рассказал ему о совмещении СНДВ и мысленного общения. Он ответил мне, что это не ново, хотя и не очень распространено среди магов, потому что сил расходует значительно больше. Однако же, похвалил, что я сам это открыл. К сожалению, мои надежды на фурор в магическом сообществе, если такое здесь, конечно, существует, разбились.

Потом Халун, вкратце рассказав, чем занимался всё это время, пригласил меня поглядеть на свой дом, и я охотно согласился. В общем-то, я и так хотел сходить, поискать там мастера, но он опередил меня.

Прямо в полдень мы вместо занятия направились к ещё недавней стройке. А придя на место, я сначала не нашёл того, что мы делали и подумал, что Халун вздумал пошутить. Но нет, дорога та же, дома вокруг те же, за исключением тех, которые тоже перестраивались. Мне с трудом верилось, что дом, стены которого покрыты каплевидными большими листами, словно чешуйками на теле какой-нибудь рептилии — это тот самый, который мы с ним и командой ялов строили.

— Вот оно, какое у тебя утепление, — усмехнулся я. — И, небось, холода не страшны?

Голый камень остался лишь на входе в виде ступенек. Его украшала сплетённая из множества гибких веточек, перемежающими с листьями, дверь. Странное решение, если тут существует зима, но Халун объяснил, что у него будет две двери, и он будет переставлять их. Ещё более странное решение, хотя, кому знать?

Окна очень походили на иллюминаторы, пересечённые вертикальными ветками, но даже под рамой камень различить не получалось. И вот вопрос: «на кой брали такой красивый мрамор?». Казалось бы, на улицу смотреть должен камень, а не листья, но в общем, смотрелось всё органично.

Впрочем, ял всё-таки прислушался к моему совету и сделал из остатков материала большие фигурные клумбы, где из рыхлой земли уже выглядывали саженцы каких-то деревьев.

Внутри дома ял навёл кое-какое убранство, правда, состояло оно пока из нескольких простеньких стульев, стола под стать их простоте, огромной живой кровати, которую я не признал, пока хозяин не присел на неё, и шкафа, за которым, уверен, скоро будут стоять другие.

— Занавеси ещё не готовы, — пожав плечами, почему-то виновато сказал он, будто оправдывается, однако я придерживался немного другого мнения.

— Полы, эти листья, всё за такой короткий срок? — выдохнул я, всё ещё находясь в восторге. — Признайся, ты ждал этот шторм. Небось, где-нибудь сад выращивал.

— Нет, конечно! — воскликнул Халун, от чего в ещё довольно пустой комнате стало слышно эхо. — Вырастил, пока строились.

Жаль, что наша отлучка оказалась скоротечной, и вскоре мы вернулись на площадку. Халун неожиданно попросил меня снова заняться магическим взглядом. Уточнив, правильно ли понял его просьбу, я вздохнул, закрыл глаза и увидел привычную картину, как стоит моё тело, а глаза будто бы летают прямо над ним. Тут же я улетел на уверенные десять метров и, облетев всё, чего касался взор, вернулся в точку над собой.

— Ты продолжал заниматься? — удивлённо спросил Халун. Он как-то мог отслеживать мои движения.

— Уху, — ответил я. — Кроме лука и СНДВ ничем больше не занимаюсь.

Халун поморщился от моего новомодного названия магического взгляда, но спросил:

— Учишься стрелять?

— Да разве это учение? — отвернулся я. — По большей части в лесу… — Понимание, что проговорился, пришло поздно, но я продолжил: — стреляю. Чёрт!

— Стрелы сам достал? — догадался Халун, усмехнувшись. — Давай уж, рассказывай.

— А что говорить? Блеф, чтение мыслей, капелька обаяния и непомерная наглость.

— Да, в последнем не сомневаюсь, — ответил он и задумался. — Но я могу помочь.

— Прикажешь Роуллу? — наивно спросил я.

— Нет, с ним разбирайся сам, — разбил он мои надежды, — а я кое-что покажу.

— Учиться я с радостью, — пожал плечами.

Как оказалось, вновь разговорившийся Халун решил преподать мне способ, с помощью которого можно управлять стрелой прямо в полёте. Несмотря на то, что к практике мы так и не приступили, я удивительно легко всё понял и смог бы повторить последовательность действий уже с реальным оружием, а не воображаемым.

Вопреки обещанию, данному, по сути, самому себе, на следующий день, договорившись с Халуном о выходном, я снова пошёл к своей мишени, прихватив лук. Возможно, я зря беспокоился, что Роулл узнает о моих внеурочных занятиях с луком. Чёрт, да он должен был уже догадаться, от куда у меня такие навыки, но, тем не менее, даже в день, когда я устроил бескомандную стрельбу, оставил мне оружие.