— Повторяешься, — не остался он в долгу.

— Как вариант, меня можно и рыбой кормить.

— Я подумаю, кормить тебя вообще или нет.

Марны от чего-то захохотали, и даже ял усмехнулся. Мне же шутка не понравилась. Она как бы намекала на то, что появился ещё один аргумент против того, чтобы я шёл к ялам. А если и впрямь загнусь там от нехватки белка? Человек — такая тварь, что ей надо как зелень, так и животные продукты.

Но вернусь в настоящее. Мы стояли на дороге, а повозка удалялась в сторону города. Ял почти в самом начале сказал, что ему ходу в этот город нет, а я как-то незаметно подговорил Крулу, чтобы он подыграл мне, дескать стало хуже, и без помощи он ну никак до туда не доберётся. Все складывалось, как нельзя, лучше.

Спектакль начался как раз в тот момент, когда мы якобы прощались. С озабоченным состоянием марна лицом, я прыгнул к нему и справился о состоянии. Тот, разумеется, закашлялся ещё сильнее, и я, долго не раздумывая, решил сбросить с себя всё лишнее — сумку, меч и даже кинжал.

— Если скоро не вернусь, — сказал я, от чего ял напрягся, — подожди ещё немного.

Роулл, к счастью, повёлся, да и ситуация не выглядела особо странно. У марна и впрямь могли открыться недавние раны.

Крулу я с помощью яла посадил себе на спину и быстро пошёл по дороге в город. Только потом вспомнил, что коробок с деньгами я благополучно оставил в сумке. Проклятие! Если вздумаю вернуться за ним, это будет не просто странно, а невероятно глупо — Роулл сразу поймёт, что я задумал. Чёрт! С другой стороны, три больших аргена всё ещё оставались при мне, и это, не говоря о другой мелочи. Какое-то время проживу, а там что-нибудь придумаю.

Пришлось идти и тихо ворчать про себя, а марн, похоже, не разбирая моих выражений, решил не спрашивать, что случилось.

Вскоре, когда моя спина затекла, а ноги от большого веса загудели, передо мной появились высокие деревянные ворота, за которыми виднелась лишь одна серая улица. Возможно, и хорошо, что стражи на входе не было, иначе к нам тут же появились бы вопросы. Хотя, они, конечно появились уже внутри. Марн притворился спящим и только слюни не пускал, а я шёл вперёд — Крула ещё за городом подсказал мне, в какую сторону идти.

— Чё уставились? Да, я проиграл спор. — От собравшихся вокруг послышались смешки. Даже марн на спине затрясся. — Чтоб я ещё хоть раз забился с вами выпивать — хрен!

Моя игра на публику сыграла, как нельзя кстати. Все вокруг расхохотались, но начали медленно расходиться.

— Говорил же, сработает.

— Да, только почему я чувствую себя идиотом? — вздохнул я. — Всё, спускайся, надоело!

Марна я вернул на землю, и мы с ним пошли по улице нормально. Теперь хоть стало можно взгляд поднять, и я увидел улицу во всей красе. Камень, камень и ещё немного камня. Вокруг ни одного зелёного уголка, вся земля скрылась под толстым слоем брусчатки, каменной плитки и бордюрами. Причём, цвет камня не казался однородным. Где обычный серый, где чуть белее, а где и гранитно-красный. Но кроме камня в пейзаже присутствовал и металл. Потемневший от времени, он составлял светильники, погашенные на день, опорные конструкции, на которых держались пристройки над улицей, невысокие заборчики, оконные рамы и даже крыши. Совсем малую часть составляли деревянные двери, щедро окованные в металл и стёкла в окнах.

Здания вокруг не сильно отличались архитектурой друг от друга, но и однообразия не чувствовалось. То там кладка составляла картину, словно мозаика, то тут интересный барельеф, высеченный в камне. За некоторыми заборами я даже видел статуи марнов в нелепо пафосных позах.

— Ну, рассказывай, — сказал я, пожирая пространство вокруг глазами. — Здесь я ещё не был.

— Всё, что в Давурионе осталось великого — это Коношен. Город стоит здесь уже два века, и наши корабли добились полной безопасности далеко на побережье королевства. Мы торгуем с Норгдусом и Крислемом, а здесь живут самые большие головы, и от сюда идут лучшие изобретения. Смотри, вон, — он показал на дымящую чёрным трубу, гордо высунувшуюся между крыш в паре кварталов от нас. — Там соединили огонь, воду и сталь, заставив их двигаться без капли магии.

— Не может быть! — восхищённо ответил я. — Паровой двигатель?

— Представляешь, сколько кузнецы работали над единственной круглой балкой, чтобы она крутилась?

— А что, токарного станка не придумали? — Похоже мой вопрос, заданный недоуменным тоном, обескуражил марна.

— ... Какого станка?

— А, забудь, — махнул рукой, понимая, что не зря я сошёл с дороги. Если всё сложится правильно, чёрт, я даже не представляю, какие чудеса можно совершить, соединив магию и технологию.

Марн отвёл меня к своему дому — невысокому двухэтажному зданию. Впрочем, несмотря на низкий дверной проём, внутри я смог выпрямиться и поприветствовал невероятно испуганную внешним видом мужа мáрнушку. Она тут же послала одного из сыновей за неким живителем и сразу же накинулась на раненного с вопросами. Пока он рассказывал ей, что случилось, я осмотрелся в доме. В отличие от улицы, внутри дом почти полностью был обит деревом и деревянными же украшениями. Полы, потолок и даже стены — всё покрыто одинаковыми шлифованными досками, а освещено всё несколькими стеклянными светильниками почти на уровне моих глаз. Правда, один из них не работал.

Меня после осмотра марна и долечивания пригласили за стол в зале сразу за прихожей, и я не стал отказываться.

— А если так посмотреть, зелени катастрофически не хватает, — сказал я, когда наша беседа приняла расслабленный характер. — Хоть бы деревце какое посадили вместо той же статуи.

Марн, умывшийся и приведший себя в порядок, ответил:

— Растения нам не нужны. Всё, без чего не может выжить любой марн — это наковальня и хороший долбяк.

— И кислород, — буркнул я почти про себя, отправляя в рот ещё один кусочек пирога. — Чёрт, пойти что ли напиться? Плохо это для здоровья, но Плаишкор-то жалко. И тех, кто там остался, эх, жалко.

— За этим иди в «Хвост Яла». Закажи там «Молот» — не пожалеешь.

«Какое остроумное название», — подумал я, усмехнувшись. Мы продолжили болтать, и неожиданно хозяйственная жена марна обратилась ко мне:

— Андей, помоги, сил этого бездельника просить больше нет!

— Что такое? — спросил я, заметив испепеляющий взгляд Крулы на марнушку.

— Да фонарь вон тот в прихожей, — Она указала на потухший. — Уже сколько не горит.

Взяв салфетку, я вытер рот, встал, едва не задев медную потемневшую люстру головой. Оказалось, проблема простая. Фитиль, который превратился в иссохший огарок, не горел, потому что засорилось отверстие. Впрочем, снять лампу я не смог — её соединили с какой-то трубой, уходящей прямо в стену.

— А от куда масло идёт?

— На крыше бочка стоит, — выкрикнул марн, так и не выйдя из-за стола.

— Этот забился. Есть что-нибудь тонкое? Игла, спица?

Марнушка, стоявшая позади, сообразила и мигом убежала в одну из дверей в зале. Вернулась она через минуту, неся целый ящик колющего инструмента.

— Такому набору иная армия позавидует, — усмехнулся я, выбрав подходящую иглу.

— А ты как думаешь, почему я её боюсь? — снова вставил Крула.

Вскоре, когда на столе остались лишь тарелки, приборы, да кости, я решительно встал и, попросив пощады, повернулся к выходу. Марнушка, вся светлая от того, что хоть кто-то прочистил этот проклятый светильник, уже давно покинула нас и скрылась в той же комнате, от куда принесла свой устрашающий набор, а её муж, быстро сбегав в ту же комнату, проводил меня к выходу.

— Ты всё равно заходь в Хвост. Тáм не поешь, так хоть спать ляжешь.

— Да какой там? Мне бы денег где заработать. Ну, номинов. Переждать, пока ял не уйдёт.

— Понимаю. Я тебе вот что дам, хватит пожить. У себя постелить не могу, прости, семья не маленькая.

— Да что ты! — возмутился я.

— Бери! — рявкнул он. — И запомни, здесь тебе рады.

Поблагодарив марна и попросив поблагодарить его жену за восхитительные яства, я вышел на улицу и вдохнул воздух, подозрительно похожий на тот, что я чувствовал, когда ещё на Земле в городе работал. В помещении, конечно, бензином и соляркой не пахло, но и воздух казался стоячим, практически мёртвым. И почему я только сейчас это заметил?