— Теперь я и Коля, — снова заговариваю я. — Мы с ним давно посторонние люди. Он много лет спит с Ульяной.

Вижу, что Марат в недоумении.

— Удивлен? — спрашиваю я.

— Не то слово, — он встает и подходит ко мне.

— Ну уж как есть, — развожу руками и снова горько усмехаюсь. — Так вот, пока был жив Левушка, они еще хоть как-то прятались. Но, даже несмотря на всю их конспирацию, внутри нашей тесной дружеской компании все всё видели. Да, все всё видели, но дружно об этом молчали. А когда Ульяна овдовела, то конспирация стала ни к чему. И «друзья» продолжают делать вид, что ничего не происходит. Все притворяются, что у нас с Колей крепкий брак. Делают вид, что не знают, о том, что Ульяна спит с моим мужем. Закрывают глаза на то, что по утрам на завтрак они, частенько, выходят из её спальни, а не из моей.

— И ты? — удивляется Марат.

— И я, — говорю тихо. К горлу подступает ком обиды.

Марат присвистывает.

— Это долгая история, о которой я не люблю рассказывать, — добавляю поспешно, пытаясь предотвратить возможные расспросы.

— Не рассказывай, если тебе неприятно, — Марат засовывает руки в карманы джинсов и поднимает голову к небу, — я и так услышал достаточно.

Ворошу дрова и угли в костре, отчего меня тут же окутывает дым, а глаза начинает щипать. Резко отворачиваюсь к дому и поднимаю взгляд к нашей с Колей спальне. Света в комнате нет, окно открыто, а шторы не задернуты. Все осталось так, как было, когда я уходила из неё. Значит, муж так и не появился там. Из глаз выкатываются слезы. Хорошо, что Марат не знает, что плачу я не от дыма, а от того, что Николай сейчас лежит в объятиях Ульяны. Хоть между нами уже давно нет никаких чувств, я все равно испытываю душевную боль от измен Коли.

— Давай пройдемся, — предлагаю я. Мне хочется уйти подальше от этого дома, от измены и лжи. Хоть на время.

Мы медленно идем по гравийной дорожке вдоль озера. Вокруг тишина и только камни шуршат под ногами. Луна отбрасывает свой свет на озеро, а фонари освещают его берега. Атмосфера, царящая вокруг, кажется мне какой-то слишком книжной, сказочной и даже немного романтичной.

— Помнишь, как мы на Чудское ездили? — спрашивает Марат спустя некоторое время, когда мы уходим на достаточное расстояние от коттеджей. — Тогда тоже такая луна была, яркая.

— Ого, ты такие мелочи помнишь? — удивляюсь я.

— А, ты разве нет? — Марат останавливается и внимательно смотрит на меня.

Я тоже останавливаюсь, но не отвечаю, а просто отворачиваюсь, так как всплывшие в памяти воспоминания заставляют смутиться. Ведь они напрямую связаны с ним.

* * *

В тот год, в середине мая, мы решили съездить на Чудское озеро с палатками на несколько дней. Мы с Машей еще учились в одиннадцатом классе, а ребята уже в ВУЗах. Собрались тогда все, кроме Володи, который не смог приехать из Москвы.

Сначала мы ехали на электричке, а потом шли по лесной дороге до места привала. Ребята тащили на себе тяжелые рюкзаки, а мы с девчонками шли практически налегке. Так уж у нас было заведено в компании, что своих девочек ребята берегли. Когда мы добрались до места стоянки, парни сразу же занялись установкой палаток, а мы — обустройством «столовой» и готовкой.

Вечером, когда с хозяйственными делами было покончено, и мы вдоволь наелись и напелись под гитару, Ульяна предложила сыграть в бутылочку. Мы все искренне удивились её предложению. Хоть посиделки у костра были для нас уже чем-то обыденным, только до «бутылочки» дело никогда не доходило. Но, несмотря на наше общее удивление, никто не решился возразить, и мы начали играть. Сначала было весело и мы по большей части дурачились и особо не придавали значения тому, кто, как и с кем целуется. Чем дольше мы играли, тем жарче становилось — поцелуи из застенчивых и дружеских стали перерастать во что-то не совсем невинное.

Поначалу мы чмокали друг друга в щеки, потом легонько в губы — как друзья или родственники. Но все поменялось, когда Коля в очередной раз раскрутил бутылку, и она указала на Ульяну. Их поцелуй в губы уже был совершенно не похож на дружеский. Глядя на них, я даже зависла на время. И если бы не Яр, который громким кашлем прервал их поцелуй, я не знаю, до чего они могли бы дойти.

Потом бутылочку раскрутила Ульяна. Горлышко уткнулось в Машу. И обстановка вроде бы снова разрядилась и еще какое-то время наши поцелуи снова были шуточными. Ровно до тех пор, пока раскрученная Колей бутылка вновь не указала на Ульяну. И они слились в новом поцелуе, который был очень далек от дружеского.

Я, как и мои друзья, сначала веселилась и не воспринимала затеянную нами игру как что-то серьезное. Но после очередного поцелуя Коли и Ульяны, мне стало не смешно. Более того, этот поцелуй заставил меня задуматься. На какое-то время я даже выпала из игры и просто пристально смотрела в костер.

Из этого состояния меня вывел возбужденный голос Ульяны:

— Ну Вика, вот и твоя очередь настала! — донеслось до меня словно эхом.

— Что? — я отвела взгляд от костра и непонимающе взглянула на подругу.

— В смысле «что»? — усмехнулась Ульяна. — Ты давай не прикидывайся и иди целуйся.

— С кем? — переспросила я, приходя в себя.

— Со мной, — раздался рядом голос Марата.

Я повернулась к нему и замерла. Он смотрел на меня таким взглядом, который меня и пугал, и влек одновременно. По этому взгляду я сразу поняла, что целоваться мы будем точно не в щеку. Однако, страх был сильнее любопытства, поэтому, я стала придумывать причину, чтобы не целоваться. Но ничего подходящего в голову не приходило. Я перевела взгляд на Машу в поисках поддержки, но она, как и все остальные, смотрела на меня с любопытством, ожидая того, что будет происходить дальше.

— Вика, — Марат поднялся со своего места и подошел ко мне.

Я же продолжала сидеть, набираясь храбрости. Марат протянул мне руку. Я нерешительно вложила в неё свою ладонь и поднялась.

— Ну, мы ждем, — громко сказала Ульяна.

— Да-да, давайте уже быстрее. Мы тоже играть хотим, — поддержал её Ярослав.

Я стояла, как истукан, глядя на Марата. Он, чуть помедлив, сделал острожный шаг ко мне и встал так, чтобы заслонить меня от друзей.

— Эй, — услышала я возмущённый возглас Коли.

И в то же мгновение все звуки улетучились на задний план, так как Марат притянул меня к себе и, чуть наклонясь, коснулся губами моих губ. Это был мой первый настоящий поцелуй. Всё вокруг перестало существовать, кроме Марата и моих ощущений. Не знаю, сколько длился наш поцелуй, но мне это время показалось вечностью. Однако, наши нетерпеливые друзья своими выкриками и присвистываниями заставили нас отстраниться друг от друга. А мне так хотелось, чтобы наш поцелуй не заканчивался как можно дольше.

Поцелуй был настолько волшебным, что я еще долго не могла успокоить своё взволнованное сердце. В ту ночь я практически не спала — все время возвращалась к тому, что произошло у костра. На следующий день мне было неловко находиться рядом с Маратом. А уж про то, чтобы заговорить с ним или посмотреть на него, не было и речи.

Однако, спустя время события той поездки сгладились в моей памяти, и я напрочь забыла об этом поцелуе. И, кстати, больше в бутылочку мы с друзьями не играли.

* * *

Да, ровно до сегодняшнего вечера я не вспоминала о нашем поцелуе. И зачем только Марат напомнил об этом?

Сердце ускоряет бег, а я чувствую неловкость от того, что мы с ним сейчас наедине. Я, конечно, понимаю, что прошло столько лет, и мы давно уже не дети, однако, воспоминания оказываются очень яркими и живыми — словно я прямо сейчас сижу у костра на Чудском озере.

— Вика, — слышу за спиной голос Марата.

— Что? — заставляю себя обернуться.

— Ты устала?

— Нет, с чего ты решил?

— Ты просто снова отключилась. Можем вернуться, если хочешь.

— Извини, снова задумалась. Столько всего в голове вечно крутится, что сложно расслабиться и выкинуть все посторонние мысли, — сочиняю на ходу. — Если ты не против, то я бы еще прошлась немного? — смотрю на Марата вопросительно.