— Я тебя слушаю, — тихо говорю я. В горле пересыхает, но я не решаюсь встать и налить воды.

Коля сильно напряжен, а значит собирается сказать что-то серьезное и, скорее всего, неприятное.

— Значит так, — наконец начинает он, — у меня появилась возможность перевода в Москву. Сначала помощником депутата, а потом будем смотреть: или в Думу, или в какой-нибудь комитет.

Мои брови взмывают вверх от удивления. Знаю, что Коля карьерист и потихоньку втирается в доверие к нужным людям. Однако, не думала, что его карьера так быстро устремится ввысь.

— В общем, куда именно я попаду, сейчас не имеет особого значения. А значение имеет моральный облик моей семьи, — он замолкает и пристально смотрит на меня. Наверное, ждёт вопросов, но их нет. Я настолько ошарашена его заявлением, что пока еще перевариваю услышанное. — И облик этот, как ты понимаешь, оставляет желать лучшего, — продолжает Коля после паузы.

Киваю согласно. «Конечно, если ты столько времени проводишь с любовницей, то облик твоей семьи оставляет желать лучшего», — бубню про себя. Даже смешно, что Коля об этом мне говорит.

— А теперь самое важное, — он поднимается из-за стола, выключает омлет, о котором я уже забыла и подходит ко мне. Встает за спиной, и чуть наклонившись, громко шепчет на ухо: — Я много раз говорил, чтобы ты заканчивала свои шашни с Маратом. Я терпел, но терпение моё не безгранично. Я просил по-хорошему, но ты, как упрямый баран! А теперь все! Ты сегодня же звонишь ему и посылаешь куда подальше. Иначе… — Коля не договаривает, выпрямляться и отходит от меня.

Поворачиваюсь к нему — лицо перекошено злостью. Мы встречаемся взглядами и меня пробирают мурашки от страха. Но я не сдамся, буду бороться. Я не могу подвести Марата из-за прихотей карьериста Коли. Мало ли что ему там светит? Пусть хоть в президенты собирается, я тут ни при чем. И я не собираюсь помогать ему в этом. Пусть Ульяну свою попросит.

— Что ты молчишь, Вика? Ты вообще слышишь меня⁈

— Слышу, — говорю тихо. Иду к плите, кладу себе омлет и возвращаюсь за стол. Делаю все не спеша, чтобы обдумать, что ответить Коле.

Он садится напротив меня и кладет на стол руки, сцепленные в замок. Он очень напряжен. Неужели это насколько важно?

— Прости, но я не понимаю связи твоего продвижения в Москву с нашей семейной жизнью, — пожимаю плечами и медленно отрезаю кусочек омлета. — Кому какое до этого дело? Ты столько лет развлекался с любовницей и тебя не волновал твой моральный облик. Что же случилось теперь? — смотрю на мужа с вызовом.

— Теперь случилось то, что мне изменяет жена! — Коля ударяет кулаком по столу. Вздрагиваю, но продолжаю есть. — И с кем⁈ С моим другом, — возмущенно добавляет он.

Я начинаю истерически смеяться.

— А ты мне с кем все эти годы изменял? С чужой неизвестной мне бабой что ли? — сквозь смех спрашиваю я. — Ты слышишь себя вообще? Я ему с другом изменяю! А ты мне не с подругой изменяешь⁈

На лице Коли начинают играть желваки, а моя истерика из смеха перерастает в слезы. Откидываю вилку и закрываю лицо руками.

— Отпусти меня, пожалуйста, — устало говорю мужу.

— Нет!

— Почему? Зачем я тебе? У тебя же есть Ульяна.

— Ульяна тут ни при чем совершенно. Она просто есть и не имеет ко мне никакого отношения. А вот ты мне нужна для того, чтобы я добился всего, к чему стремился столько лет, — категорично заявляет Коля. — У меня должна быть чистая биография. Отличная учеба, безупречная работа, крепкая семья, счастливый брак. Я для всех — любящий и верный муж. А ты — любящая и верная жена.

Молчу, переваривая услышанный бред. По-другому назвать то, что выдал только что Коля, я не могу. Он — верный и любящий муж⁈

— И еще, нам нужен ребенок. Так что заканчивай принимать таблетки, или что ты там делаешь, и займемся этим вопросом, — деловито продолжает Коля. На его лице нет ни капли сомнения в том, что он говорит. Он уверен, что будет так, как он запланировал.

— Боже, а ребенок-то в чем виноват? — растерянно смотрю на мужа. Меня начинают душить слезы обиды. Сколько лет я мечтала о ребенке, сколько просила Колю подарить мне такую возможность. Но он был непреклонен: никаких детей. А вот теперь, когда ему необходимо реализовать свои амбиции, ребенок сразу стал нужен. — Это не игрушка! И я не собираюсь тебе его рожать! — не замечаю, как перехожу на крик.

— Заткнись! Твоё мнение никому не интересно. Ты просто сделаешь так, как я скажу. И всё.

— Ты меня не заставишь!

— Заставлю, — сквозь зубы цедит Коля. — В противном случае будет происходить вот что, — он поднимается из-за стола, берет с полки пачку документов и кладет передо мной.

— Что это? — вопросительно смотрю на него. Перед глазами все расплывается от застывших слез, поэтому текст разглядеть я не могу.

— Это — список участников тендера на поставку оборудования в одну из крупнейших больниц города. Вот тут, — указывает пальцем на строку в документе, — под номером шесть, числится компания твоего благоверного. Сумма контракта очень крупная и, думаю, что его потеря прилично ударит по бизнесу Марата. Если ты не позвонишь ему сегодня и не поставишь точку в ваших шашнях, он не получит этот контракт, а в будущем — вообще никакие не получит.

— Не смей, — срывающимся голосом говорю я. — Не смей навредить ему.

— Дальше, — как ни в чем не бывало продолжает Коля, пропустив мимо ушей мою просьбу. — Зная характер нашего друга, я могу предположить, что он будет играть в благородство и ради тебя согласится потерять деньги. Так вот, в этом случае, я прямиком пойду к Юрию Олеговичу с документами о прошлом и настоящем твоего братца. Совсем недавно, кстати, Стас снова накосячил, — с ехидной улыбкой добавляет муж.

Сердце рвется на части — меня снова загнали в клетку и закрыли на огромный замок. Отчаяние накрывает волной цунами. Гад, какой же Коля гад! Он не стесняется шантажировать меня здоровьем папы. Ради своей цели он готов идти по трупам уже в прямом смысле. Если папа узнает о Стасе, то его сердце точно не выдержит. Что делать?

Перед глазами встает лицо Марата и его слова о том, что мы со всем справимся. «Нет, нельзя опускать руки, — твердо говорю себе. — Нужно бороться. За себя, за папу, за наше с Маратом счастье! Но как? Я не знаю. Но ведь должен быть какой-то выход».

Я поднимаюсь из-за стола, мою посуду и иду в спальню одеваться. Планирую поехать к папе, а потом на работу — нужно готовить школу к новому учебному году.

— Не забудь, что у тебя есть время подумать только до вечера, — Коля выглядывает в коридор, когда я открываю входную дверь, чтобы уйти.

«Не забуду», — горько усмехаюсь я.

Я заезжаю к папе, привожу ему продукты и лекарства. Мы вместе пьём чай, и я еду на работу.

Моя языковая школа встречает меня тишиной и темнотой длинного коридора. Включаю свет и направляюсь в свой кабинет. Каблуки звонко стучат по полу, отражаясь от стен пустого помещения. Через неделю начнут возвращаться из отпусков преподаватели, а еще через две — начнут обучение первые в этом академическом году группы. Занимаюсь составлением расписания, проверкой и корректировкой пособий. Работа монотонная и творческая одновременно. Обычно я погружаюсь в неё с головой. Но не сегодня.

Никак не могу выкинуть Колины угрозы из головы. То и дело возвращаюсь к размышлениям о том, как поступить и что делать. Измученная раздумьями, я еду домой. Расписание не составлено, пособия отложены в сторону, а решение так и не найдено. Несмотря на угрозы со стороны Коли, разговор с Маратом я откладываю на следующий день — мы договорились встретиться.

Утром просыпаюсь разбитая. Всю ночь ворочалась и бегала во сне от каких-то людей в черной одежде. Коля уезжает на работу, не сказав мне ни слова. И это его молчание я воспринимаю неправильно — надеюсь, что за ночь он остыл и все вчерашние угрозы останутся лишь угрозами. Но как же я оказываюсь не права.

Позавтракав, я принимаю твердое решение поговорить с Маратом. Но не для того, чтобы сказать ему «прощай», а для того, чтобы сообщить, что готова уйти от Коли и поставить в нашем браке жирную точку. Знаю, что Марат желает этого не меньше меня.