Из динамиков звучит энергичный бит, вокруг нас в основном молодые ребята, лет до двадцати пяти. Я не знаю композиции, которые включает ди-джей, но, несмотря на это, мне удается почувствовать музыку. Сначала я немного стесняюсь, чувствуя себя староватой для этого клуба и понимая, что не умею танцевать так, как танцуют все вокруг. Но постепенно я забываю обо всем. Ведь пришла танцевать, и не собираюсь кому-то нравиться. Единственный человек, кому я хочу нравиться, сейчас танцует со мной.

Одна композиция сменяет друг другу, а мы, уже достаточно взмокшие, продолжаем танцевать. Я отпускаю себя и позволяю нам похулиганить. Наши руки переплетаются, тела соприкасаются, движения то ускоряются, то замедляются синхронно. Марат позволяет себе изучать моё тело, наплевав на то, что вокруг полно людей. Я подставляю ему шею, руки, грудь, трусь об него попой. Он берет меня за талию и вжимает в себя, одновременно вторгаясь языком в мой рот.

— Ты нереальный, — кричу ему в губы, так как говорить спокойно не позволяет музыка.

— Ты тоже, — целует меня в шею.

— Пойдём еще выпьем? — тяну Марата обратно к столику.

Он вопросительно смотрит на меня.

— Только не включай папочку, — целую в губы и сажусь на свой место.

Марат уходит к барной стойке, а я пытаюсь отдышаться. Бармен занят, поэтому Марату приходится ждать. Он присаживается на высокий барный стул. Практически сразу же на соседний рядом с ним стул присаживается молодая девушка и что-то начинает ему говорить. Напряжённо наблюдаю за тем, что будет происходить дальше. Девушка с моего места кажется мне совсем ребенком. На ней надет обтягивающий красный топ, кроткая юбка и красные туфли, в тон топа. Она грациозно закидывает одну ногу на другую и кладет руку Марату на плечо.

Внутри меня все сжимается. Не отвожу взгляд, хотя нужно — было бы легче. Девица что-то шепчет Марату на ухо, а он, насколько я могу видеть, просто слушает и ничего не говорит. Проходит всего минуты три, когда бармен отдает Марату мой коктейль и его пиво. А мне эти минуты кажутся вечностью.

Он забирает напитки и также молча возвращается ко мне.

— Держи, — ставит бокал на стол.

— Спасибо, — пытаюсь улыбнуться и делаю несколько глотков. От моей веселости и запала не осталось ни следа. Судя по всему, Марат это сразу замечает.

— Расскажи, — говорит мне.

— Что?

— Что произошло за пять минут моего отсутствия?

— Ничего, — увожу взгляд. Не скажу же я ему, что приревновала. Это было бы глупо с моей стороны.

— Вик, посмотри на меня.

Я в одном шаге от того, чтобы устроить истерику или разреветься. Но меня спасает медленная композиция, которую ставит ди-джей.

— Белый танец, — говорю я и мы идем танцевать.

Не смотрю на Марата, пытаясь утихомирить свои эмоции. Делаю несколько глубоких вдохов. Но ничего не помогает. Сердце так и продолжает возмущенно колотиться.

— Ты ей понравился, — не выдерживаю я, имея ввиду девушку, которая клеила его.

— Кому?

— Ну той блондинке, — киваю в сторону бара.

— Мне это не интересно, — он даже не поворачивает голову в сторону той, которая до сих пор не сводит с него глаз.

— Ты можешь поехать с ней и… — замолкаю.

— И что? — в голосе звучит металл.

— И провести прекрасную ночь, — говорю и осекаюсь, испугавшись собственных слов. А вдруг Марат и правда, уедет с ней? Ведь он имеет на это право. Его ничто не держит, он свободный и самодостаточный мужчина, при этом еще умный, харизматичный и вообще самый-самый. Закусываю губу, чтобы не разреветься.

Марат молчит, никак не комментирует сказанную мной глупость.

— Поедем к тебе? — смотрю умоляюще на него. Внутри меня усиливается страх потерять его, поэтому, я готова пойти на все, лишь бы он не исчез из моей жизни. — Пожалуйста.

— Нет, — твердо говорит Марат.

— Почему? — сдерживать слезы становится все труднее. — Ты не хочешь меня? — во мне говорит выпитый алкоголь.

Марат прижимает меня к себе. Кладу голову ему на грудь. Молчим. Он осторожно гладит меня по спине. Мы продолжаем танцевать, но наш танец не доставляет мне удовольствие.

— Ты самая желанная женщина в моей жизни, и я безумно тебя хочу, — говорит Марат спустя время куда-то мне в макушку. Ощущаю его горячее дыхание. Его рука замирает на моей пояснице. — Но я не хочу, чтобы ты потом об этом жалела.

— Я не буду жалеть, — плаксивого говорю я.

— Будешь. И ты это знаешь не хуже меня, — его рука снова гладит меня по спине вверх-вниз, словно успокаивая. Вот только кому сейчас тяжелее: мне, или ему? И кого Марат успокаивает этим поглаживанием? — Ты сама говорила об этом, и ты абсолютно права, — продолжает он.

— Я передумала, — упрямо бубню, уткнувшись ему в грудь. Мне кажется, что если сегодня мы не станем близки, я потеряю его навсегда.

— Ты не передумала, — спокойно говорит Марат. — В тебе сейчас играют сиюминутные эмоции, обида и ревность. Но утром, когда ты проснешься в моей постели, все будет по-прежнему, эмоции утихнут, и ты пожалеешь. Я тебя теперь хорошо знаю, поэтому не допущу этого.

Поднимаю голову и ловлю его взгляд, наполненный теплотой и нежностью.

— Наверное ты прав. Прости, я, действительно тебя приревновала. К ней, к её молодости, красоте и раскованности. Я знаю, что не имею на это права, но ничего не могу с собой поделать. Она так откровенно флиртовала с тобой, и я подумала, что ты можешь…

Не успеваю договорить, так как губы Марата накрывают мои. Мы снова целуемся. Только теперь наш поцелуй нежный и чувственный.

— Вика, прошу тебя, запомни, что я буду ждать столько, сколько нужно. А потом, когда ты станешь свободной… мы будем любить друг друга долго, много и страстно. Без оглядки на…

Прижимаюсь к Марату и крепко обвиваю его талию. Его слова, такие искренние и такие важные сейчас, заставляют моё сердце биться чаще. Я благодарна ему за терпение, за характер, за спокойствие и уверенность, которая передается и мне. Мы все преодолеем, мы будем вместе. Мы должны быть вместе, ведь моя жизнь не имеет смысла без Марата.

Хочется прямо сейчас признаться ему в любви. Но я сдерживаю себя, чтобы не навредить в первую очередь Марату. Чтобы он не наломал дров. Пусть все идет, так, как он запланировал. Не буду его торопить своим признанием, не буду мешать. Просто буду помогать и делать для этого все, что в моих силах.

Но на следующий день случается непоправимое. И все мои надежды на жизнь с любимым человеком рассыпаются вдребезги. Коля очень удачно расставил сети, в которые я попалась и из которых выхода нет.

После позднего возвращения из клуба, я долго сплю и выхожу из спальни только около двенадцати дня. Из кухни доносится звук работающего телевизора — значит, Коля вернулся.

Захожу в ванную, неспешно привожу себя в порядок. Нужно настроиться на встречу с мужем. Совершенно не хочу его видеть, ведь я все еще нахожусь под впечатлением вчерашнего вечера. Марат вселил в меня надежду на то, что все будет хорошо, и мы будем вместе. С этой мыслью я заснула и с этой же мыслью я проснулась.

— Явилась? — спрашивает ледяным тоном Николай, когда я захожу в кухню.

Оставляю вопрос без ответа. Молча подхожу к холодильнику, достаю молоко и яйца, чтобы приготовить омлет.

— Я с тобой разговариваю или с кем? — подлетает ко мне Коля.

Из последних сил стараюсь соблюдать спокойствие.

— И тебе доброе утро, — говорю, как можно более ровным тоном.

— Заканчивай этот цирк! — нервно раздувает ноздри и возвращается за стол. — Сядь, у меня к тебе разговор.

— Срочно? Я хочу есть, — начинаю энергично перемешивать молоко и яйца, стоя спиной к Коле. Эти действия помогают мне усмирить нарастающее волнение. Выливаю готовую смесь в сковороду, накрываю крышкой и сажусь за стол.

Смотрю на мужа и жду, когда начнется «разговор». Он тоже смотрит на меня, словно сканирует, не произнося ни слова. Моё волнение усиливается.