Присутствие папы немного охлаждает мой пыл и фантазию. Марат ест с большим аппетитом, папа, глядя на него — тоже. Чему я очень рада, так как в последнее время аппетит у него так себе.

— А теперь чай, — смотрю загадочно на мужчин, когда они отставляют в сторону пустые тарелки.

— Чай? Боюсь, что я уже не справлюсь, — папа хлопает себя по животу.

— Справишься, тем более, что я приготовила сюрприз, — забираю тарелки и включаю чайник.

Пока чайник закипает, я мою посуду, ставлю на стол чашки, блюдца и блюдо с шарлоткой, которую мне очень захотелось приготовить. Оживление, которое внес в наш сегодняшний день своим приходом Марат, передалось мне. И энергия, которой он заразил меня, сподвигла меня испечь папин любимый пирог по маминому рецепту.

— Очень вкусно, — говорит довольный Марат, откусывая кусок. — Помню, как тетя Рита, угощала нас шарлоткой. И она была самой вкусной из всех, которые я ел. У тебя, кстати, такая же вкусная, — добавляет Марат и откусывает еще кусок.

— Да, Викуля, вся в маму, — папа осторожно хлопает меня по руке. — Умница, красавица и отличная хозяйка. Жаль, что Коля этого не видит и не ценит.

Оставляю его реплику без комментариев. Не хочу, чтобы папа расстраивался. Он очень редко критикует Колю вслух, все свое недовольство обычно держит внутри. Однако, если начинает говорить о нем что-то, значит — у него накипело.

Марат уходит, когда солнце уже почти опустилось за горизонт, но еще не стемнело. Провожаю его до ворот.

— Вик, у тебя завтра какие планы? — спрашивает, когда выходит на улицу.

Пожимаю плечами. Я настолько увлеклась сегодняшним днем, что выбросила все другие мысли из головы.

— Если что-то еще нужно помочь, ты скажи.

— Спасибо, ничего не нужно, — смотрю на него внимательно.

— Может покатаемся тогда на велосипедах? До родника доедем, — Марат терпеливо ждет, а я не спешу отвечать.

В душе — сумбур. Мне, без сомнения хочется провести время с ним. Но не хочется снова оставлять папу одного, а еще… я боюсь Колю, который придет в бешенство, если узнает, чем я занималась в его отсутствие, а тем более — с кем. Сморю на Марата, и не знаю, что сказать. Ругаю себя за нерешительность.

— Вик, — мы недолго, — уточняет Марат, видя мою растерянность. — Я потом тебе помогу, если что-то нужно все-таки сделать.

— Дело не в этом. Мне не хочется оставлять папу одного. Я обещала побыть с ним, — виновато смотрю на Марата.

— Уверен, что дядя Юра не будет против.

— Да?

— Да. Вик, я в двенадцать приеду. Нормально?

— Договорились, — разбиваю последние остатки разума и приближаю катастрофу по имени Николай.

Утром следующего дня, прежде чем уехать, даю папе инструкции. Он внимательно слушает меня и желает хорошей прогулки, когда приезжает Марат.

— Папа, я уехала, буду часа через два. Телефон далеко не убирай, если что — я на связи, — целую его в щеку и выхожу на улицу, катя рядом свой велосипед.

Марат тут же подходит, чтобы проверить шины и тормоза.

— Нужно подкачать, — говорит, когда завершает осмотр.

— Да? Нужен насос? — вопрос звучит глупо, но мысли мои сейчас вообще не о велосипеде. Я пялюсь на то, как Марат проверяет его техническое состояние. Хочется, чтобы он еще и свой велосипед начал осматривать, а я в это время им полюбуюсь.

— Вик, насос, — Марат ставит велосипед на подножку и смотрит на меня с улыбкой.

— Ааа, насос… если честно, я не помню где он лежит. Без него не справимся?

— Тогда через нас проедем. Там я точно знаю, где насос лежит.

Киваю и мы отправляемся в путь. Заезжаем к Марату домой, он идет за насосом, а меня в это время оккупируют его сестра и племянники. Мне с трудом удается отбиться от их предложения зайти в гости на чай. Они окончательно сдаются только тогда, когда Марат говорит своё категорическое «нет».

— Тогда на обратном пути заезжайте, — кричит нам в след Настя, его сестра.

Как и планировали, мы отправляемся на родник. Путь наш лежит вдоль полей и через березовую рощу. Едем не спеша, иногда делаем остановки, чтобы передохнуть. Когда добираемся до родника, оставляем велосипеды на пригорке и спускаемся по деревянным ступенькам к источнику. Марат идет впереди и держит меня за руку, так как ступеньки скользкие от влажности. На нижней площадке, откуда можно набрать воду, достаточно многолюдно. Сюда приезжают с маленькими бутылками и огромными бутылями для того, чтобы набрать «целебной, чистой» воды. Наша же цель просто прогуляться по живописным окрестностям и освежиться прохладной водой после жаркой дороги.

Занимаем очередь и терпеливо ждем. Марат вспоминает историю, которая произошла с нами здесь много лет назад — мальчишки валяли дурака, толкались и в итоге Коля улетел в воду. Мы тогда сначала сильно испугались, а потом начали хохотать, как умалишённые. Мы помогли Коле выбраться из купели, а старушки, пришедшие за водой и наблюдавшие за нашим поведением, проводили нас ругательствами. Но ругательства эти вызывали у нас только ещё большее веселье. Мы потом долго передразнивали этих бабушек, одаривая друг друга новыми словами.

Наконец, подходит наша с Маратом очередь. Мы присаживаемся на корточки и первым делом зачерпываем воду, чтобы утолить жажду. Потом умываемся прохладной водой, которая доставляет неимоверное удовольствие после поездки по жаре. Она будоражит и расслабляет одновременно. Марат первым поднимается, а я решаю сделать еще пару глотков. За спиной слышу недовольный шепот от того, что мы тут «развлекаться пришли». Поворачиваюсь и смотрю на старушку, которая сложила руки на животе и поджала губы, пронзая меня недовольным взглядом.

В голове вихрем проносятся забавные ругательства, отпущенные в наш адрес много лет назад, отчего мне становится весело. Смотрю на Марата и в каком-то детском порыве, зачерпываю воду из родника и брызгаю на него. Он замирает от неожиданности, но быстро находится и, присев рядом со мной, делает то же самое. Из меня вырывается визг, когда ледяные капли попадают на лицо и руки. Напрочь забываем о том, что мы взрослые люди, и продолжаем обливать друг друга.

Но нам очень быстро напоминают, что мы уже не дети:

— Вот охальники! — слышу за спиной возмущенный женский голос.

Марат поднимается, протягивает руку и мы, переглядываясь поднимаемся наверх.

— Уф, — вытираю капли на лице, немного запыхавшись.

— Ну ты даешь, — смотрит на меня весело Марат и качает головой.

— Сама от себя не ожидала, — пожимаю плечами.

Садимся на велосипеды и отправляемся в обратный путь. Чуть меняем маршрут — Марат предлагает заехать за мороженым в соседний поселок. В итоге, обещанные папе два часа моего отсутствия превращаются в четыре. Прощаемся с Маратом у ворот, договариваемся снова встретиться, пока мы оба еще здесь.

Захожу в дом и первым делом ищу папу. Он в гостиной смотрит телевизор. Его взгляд теплеет, как только он замечает меня.

— Как погуляли? — интересуется он.

— Отлично, — отвечаю я, а с моего лица не сходит счастливая улыбка.

Папа некоторое время пристально смотрит на меня, но вопросов не задает. Осознаю, что нахожусь на грани того, чтобы выдать себя с головой. Поэтому, под предлогом того, что нужно разогреть ужин, ухожу на кухню. Остаток дня мы проводим с папой, а когда я ложусь спать, на моем лице снова застывает счастливая улыбка.

Засыпаю с мыслью о том, чтобы скорее наступило утро, и мы снова встретились с Маратом. Признаюсь себе, что скучаю по нему.

Но на следующий день погода вносит свои коррективы в мои планы. На улице достаточно прохладно и идет мелкий частый дождь. Настроение моё падает, так как я надеялась вновь прогуляться с Маратом.

Папа чувствует себя не очень хорошо, поэтому первую половину дня он проводит у себя в комнате. А я, предоставленная сама себе, занимаюсь домашними делами и пробую почитать. После обеда папе становится легче, и он приглашает меня сыграть партию в нарды. Соглашаюсь, хотя знаю, что проиграю — ведь в детстве у меня был самый лучший учитель по игре в нарды. Только сегодня этот учитель становится моим соперником. Папа, предсказуемо, выигрывает и радуется, как ребенок. И я радуюсь вместе с ним, глядя, как на его лице разглаживаются морщины.