— Ты ошибаешься. Ты особенная, и я вижу, что попрактиковавшись, ты могла бы помочь закончить войну с Арви.

Я отрицательно покачала головой. Для победы над Арви нужно было гораздо больше, чем просто я.

Сержант Хокинс и Стивенс несли первую вахту, пока мы с Киану спали. Даниэлла и я делили одну из комнат, Чейз и доктор Саймон заняли другую, а Киану остался с Джонсом в последней комнате, где он давал ему лекарства и следил за тем, чтобы тому было удобно.

Чейз предложил Даниэлле свой спальный мешок, а сам воспользовался мешком Хименеса. Он был не очень-то рад использовать вещи мёртвого человека, но хотя бы мешок его согревал.

Даниэлла не хотела ложиться дальше, чем в трёх дюймах от меня. Я не стала выключать фонарик, потому что свет был единственным, что её успокаивало. И я её не винила. Мне тоже не нравилась темнота. Прошло совсем немного времени, прежде чем она отключилась и захрапела. Я была рада, что она смогла уснуть, а вот для меня сон стал дорогим удовольствием. Я отчаянно в нём нуждалась, но он ускользал от меня.

Меня подмывало спросить Киану, есть ли у него что-нибудь в его медицинской сумке, что могло мне помочь, но я не хотела быть под воздействием веществ, особенно с приближением нашей вахты. Мне надо было быть в полной боевой готовности, чтобы внимательно следить за тем, что меня окружает.

Может быть, я могла воспользоваться тем, что мой разум не хотел отключаться? Я закрыла глаза, и задумалась над тем, смогу ли я уйти в своё сознание, всё ещё бодрствуя. Это стоило попробовать. Похоже, мне больше нечего было делать, и это было лучше, чем пялиться на ореол света на потолке от фонарика.

Я сделала несколько глубоких вдохов и медленно выдохнула, желая, чтобы мой разум унёс меня прочь. Золотые огни вспыхнули за моими веками, а потом всё сделалось ярким. Я прищурилась, пытаясь сфокусироваться на каком-нибудь объекте рядом с собой, но мне в глаза как будто светило солнце.

Я шагнула вперед, ослепительный свет потускнел, и передо мной предстала знакомая тропинка. Мои глаза привыкли, и картинка прояснилась. Я вернулась в свой Райский сад.

Цветы казались теперь особенно яркими, а деревья были усыпаны созревшими плодами. Ощущение покоя окутало меня, пока я шла босиком по мягкой траве. Это чувство было похоже на бархатистую поверхность под моими ногами.

Как бы сильно я ни любила свой сад, я бы все отдала, чтобы снова оказаться в объятиях Финна. Боже, как же я скучала по нему. Наверное, он был очень обеспокоен или, что более вероятно, чертовски на меня зол из-за того, что я ушла от него, не сказав ни слова.

Всё погрузилось во тьму. Я несколько раз моргнула, но ничего не изменилось. Я оказалась заперта в темноте. У меня началась паника. Неужели я сошла с ума?

Может быть, мне была нужна перезагрузка? Как, чёрт возьми, я должна была привести свой разум в порядок?

Прежде чем я окончательно потеряла самообладание, передо мной вспыхнули разноцветные огни, похожие на фейерверк. Цвета всевозможных оттенков, которые я никогда раньше не видела, вспыхнули вокруг меня, создавая чудесную картину.

Вспышки рассеялись и сменились голограммами с изображением Финна. Слёзы наполнили мои глаза, когда его лицо заполнило пустоту вокруг меня.

Моё сердце забилось быстрее, и я почувствовала себя очень счастливой, живо вспомнив тот день, который прокручивался сейчас у меня перед глазами.

Мы были в нашем старом приюте, на десятом уровне, в тренировочном зале. В тот день мы там были одни, и я рано закончила тренировку по стрельбе. Это был первый раз, когда я заметила, как сильно он изменился.

Тогда он разносил боксерскую грушу. Он был без рубашки, и его тело блестело от пота. Я с восхищением наблюдала за тем, как его мышцы перекатывались и изгибались при каждом движении. Он был совершенством.

Но затем голограмма заставила меня вспомнить то чувство смущения, которое я испытала, когда он поймал меня за разглядыванием его. Знакомая широкая улыбка расплылась на его лице. Я вспомнила, что начала заикаться, как идиотка, пытаясь скрыть своё смущение. Но он видел меня насквозь. Он заметил, что я наблюдала за ним, и подколол меня этим. Позже он сказал мне, что этот момент придал ему смелости поцеловать меня позже в парке. Это был тот момент, когда наши отношения перешли на новый уровень.

Я протянула руку, и она прошла прямо сквозь голограмму.

— Я люблю тебя. Я так по тебе скучаю.

У меня защемило сердце. Казалось, что оно вот-вот взорвётся.

Я услышал голос, зовущий меня по имени. Застыв на месте, я прислушалась.

— Эби? Эби, где ты? — кричал испуганный голос.

Это была маленькая Даниэлла.

— Я здесь, Даниэлла.

— Эби, помоги мне, — причитала она. — Монстр здесь. Мне страшно.

— Я иду, — крикнула я в ответ.

— Пожалуйста, скорее.

Она вскрикнула, и всё стихло.

Что я должна была делать? Я понятия не имела, как перепрыгнуть из своих мыслей в её мысли. Я никогда не делала этого раньше; я даже не знала, с чего начать.

Должен был быть какой-то способ… Доктор Саймон помог нам тогда это сделать.

Я вспомнила момент в правительственном бункере, когда доктор Саймон сказал мне прийти и найти его. Тогда я нашла его, пройдя по тропинке моего разума прямо в его разум. Но тогда мне нужна была его помощь. И он помог мне соединить наши пути.

— Даниэлла, ты здесь? — спросила я. — Я немного заблудилась и мне нужна твоя помощь. Ты должна помочь мне найти тебя.

— Как? — всхлипнула она.

— Мне нужно, чтобы ты сосредоточилась и создала путь ко мне, чтобы я могла найти тебя. Ты можешь это сделать?

— Я не знаю, как.

Проклятье. Я тоже не знала, как это сделать. Должно быть, это делалось волей разума.

— Попытайся представить, как ты создаешь свет, который достигает меня. Свет, который указывает мне путь к тебе.

Я ждала, опечаленная, и смотрела за тем, как голограмма Финна начала тускнеть, а потом и вовсе исчезла.

— Даниэлла, ты можешь послать мне такой свет? — повторила я, но она не ответила. Я начала беспокоиться. — Даниэлла?

Вдалеке, прямо передо мной, по земле скользнул луч золотистого света.

— Ты сделала это! Я нашла его.

Когда она снова не ответила, я побежала по тропинке, следуя за золотым светом к ней. Но чем дальше я продвигалась, тем более извилистой становилась тропинка. Её разум знал, что я иду, и пытался развернуть луч света, чтобы сбить меня с толку.

Я посмотрела вдаль и заметила тонкий луч света, словно от фонарика, устремившийся прямо в воздух. Я решила сосредоточиться на нём и отвлечься от хаоса вокруг меня.

Когда всё вокруг меня начало рушиться и превращаясь в ничто, я нырнула вперёд, вытянув руки перед собой, как Супергёрл. Потрясенная, я полетела вверх, устремив своё тело к крошечному лучу света. Когда я добралась до него, моё тело затормозило и остановилось в воздухе.

Всё, что осталось вокруг, это я и луч света.

Как по волшебству, меня опустили и поставили на ноги — чертовски круто — и я направилась к лучу света в десяти футах от меня. Я думала, что худшее уже позади, но потом я оказалась над какой-то дырой и посмотрела вниз. Каждый волосок на моём теле встал дыбом.

Сотни Арви выстроились по бокам туннеля. Их молочно-белые глаза были полны ненависти. Заострённые ногти и зубы тянулись и щелкали, готовые вонзиться в мою плоть; их рычание было оглушительным.

Что, чёрт возьми, это было за безумие?

— Даниэлла? — крикнула я в дыру, но она не ответила.

Я испугалась, и это ещё мягко сказано. Но я знала, что должна найти её, и единственным способом сделать это — было пройти через этот чертовски страшный туннель, заполненный Арви.

Холодный пот, а потом и озноб покрыли моё тело. Моё дыхание сделалось таким частым, что мне пришлось очень постараться, чтобы выровнять его, иначе я бы потеряла сознание. Я на полном серьёзе думала отказаться от этой идеи.