Я встретилась с Мильтоном в его комнате. Доктор Бэнкс должен был скоро подойти и сделать мне последний укол, так как именно он следил за ходом всей процедуры.

— Ты выглядишь ужасно, — призналась я, войдя в его мини-комнату в скале.

Мильтон лежал на кровати, его плечо всё ещё было забинтовано; на его лице отразилась боль, которая была следствием огнестрельного ранения. Его глаза были красными, а волосы неровно примяты с одной стороны. Должно быть, он тоже плохо спал. Он улыбнулся и надел очки.

— Ты тоже явно не из рая пришла, — отметил он.

Я засмеялась и села на край его кровати.

— Я знаю. Сон покинул меня на несколько дней.

— Мне жаль. Боюсь, это неизбежно, особенно учитывая, что твое сознание расширяется. У тебя в любом случае будут беспокойные ночи. Может быть, тебе стоит попросить у доктора Бэнкса снотворное?

— Может быть, я так и сделаю, — я пожала плечами.

— Они помогли мне справиться с парой особенно болезненных ночей.

Он улыбнулся кислой улыбкой.

Как по заказу, в комнату вошёл доктор Бэнкс со своей медицинской сумкой.

— Привет, Эби. Мильтон.

Он кивнул. Доктор Бэнкс, казалось, неплохо устроился на новом месте, и был рад тому, что нашёл своего племянника, Мартеуса, который помогал залатать его душевную дыру, оставленную смертью жены.

Он посмотрел на меня, и я заметила, что он выглядел обеспокоенным. Ему не нравилось, что у сыворотки были неопределенные побочные эффекты, но до сегодняшнего момента, я не испытывала ничего такого, чтобы потребовало прекратить инъекции.

— Хорошо, покончим с этим. Последняя инъекция сыворотки.

Я улыбнулась и вытянула руку.

— Не думаю, что она может как-то ещё навредить мне.

— Мне так жаль, — доктор Бэнкс вздохнул. — Я бы хотел иметь больше информации об этой сыворотке.

Он повернулся к Мильтону, который пожал плечами и покачал головой.

— Все, что мне было приказано, это делать инъекции сыворотки. Я бы тоже хотел знать об её отложенных эффектах.

Я положила руку на ногу Мильтону и посмотрела на доктора Бэнкса.

— Не переживайте. Разве у нас есть выбор? Это моя судьба, и я постепенно учусь принимать её.

— Мне бы хотелось мыслить так же позитивно, как ты, — Мильтон поморщился, попытавшись сесть.

Я пожала плечами.

— Будущее неопределенно, но в то же время неизбежно. Хотим мы этого или нет, это часть того плана, что уготовила нам судьба. Мы все пешки в этой хитроумной игре.

Они пробормотали что-то в знак согласия.

— Должна быть причина, по которой я получила этот дар, и до самого последнего дня я буду надеяться, что это всё приведёт к чему-то хорошему.

— Нам всем надо у тебя поучиться, дорогая Эби, — доктор Бэнкс улыбнулся, склонившись надо мной.

Он ввёл иглу в мою вену, пустив по ней последнюю порцию сыворотки. Когда он вынул иглу, он приложил кусочек бинта на крошечную ранку.

— И что, это всё? — спросила я, прижимая бинт пальцами.

— Это всё, — ответил он. — Я не совсем понимаю, что должно произойти, но ты прошла весь курс терапии. Ты испытываешь какие-нибудь побочные эффекты?

Я покачала головой.

— Ничего такого, с чем я не могу справиться.

Он поискал что-то в сумке.

— Мне надо проверить твои показатели, если ты не против.

— Проверяйте.

Доктор засуетился вокруг меня — послушал моё сердце, измерил температуру и кровяное давление, а также осмотрел мои уши, нос и горло. Мы с Мильтоном ждали его заключения.

— Ты здорова, но тебе надо отдохнуть, — сказал он. — У тебя несколько учащенное сердцебиение, но это было ожидаемо. У тебя точно ничего не болит?

«Сердце», — хотела ответить я. Но эта боль была другого рода.

— Неа, — ответила я.

— У тебя тёмные круги под глазами, — сказал он, подняв голову и посветив мне в глаза фонариком. Судя по его выражению лица, мои глаза переливались из-за воздействия сыворотки.

Я закрыла глаза и заставила их вернуться к обычному цвету, и когда я снова открыла их, доктор Бэнкс моргнул несколько раз и помотал головой.

— Даже не знаю, как это оценить.

— Не думаю, что кто-то на этой планете знает, — захихикала я, стараясь обратить свою аномалию в шутку.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, убрав свои инструменты обратно в сумку.

— Устала. У меня небольшие проблемы со сном.

Я не хотела лгать. Мои бессонные ночи начали по-настоящему волновать меня.

Доктор Бэнкс повернулся ко мне и положил руки мне на плечи.

— Я дам тебе кое-что, чтобы ты успокоилась и расслабилась. Тебе надо принять это прямо сейчас. Ты почувствуешь эффект после завтрака. Чем больше ты будешь отдыхать, тем лучше ты себя будешь чувствовать.

Я не хотела, чтобы доктор Бэнкс тратил на меня свои лекарства, особенно, когда были и другие люди, кому он мог помочь. Я знала, что его запас ограничен, а я всё равно собиралась сбежать.

— Не надо, со мной всё будет в порядке.

— Тут я доктор, и я собираюсь проследить, чтобы ты приняла лекарство, — сказал он отеческим тоном, приподняв одну бровь.

Я глубоко вздохнула.

— Ладно.

Мне надо было немного поспать перед предстоящим путешествием.

Через некоторое время вошли мои родители. Они знали, что сегодня у меня была последняя инъекция, и по их нахмуренным лицам, я могла легко понять, что они переживали.

Мама кинулась ко мне и, словно мама-медведица, заключила меня в одно из своих материнских объятий.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? Ты выглядишь уставшей.

Я знала, что меня с потрохами выдали тёмные круги под глазами.

— Я в порядке, — ответила я и нацепила свою лучшую улыбку.

— Ты высыпаешься? — спросил папа.

— Насколько мне позволяет мозг.

— Ты настоящий борец.

Папа поцеловал меня в лоб, а я обхватила руками его за талию.

— Как она?

Он повернулся к доктору Бэнксу, чтобы тот подтвердил мои слова.

— Она здорова, но я наказал ей отдохнуть.

Он достал из медицинской сумки баночку, вытряхнул из нее маленькую таблетку и протянул мне.

— Тебе надо принять это во время еды.

Мама обхватила меня рукой за плечи.

— Завтрак готов. Я думаю, нам надо пойти и что-нибудь поесть.

— Звучит неплохо, — сказала я, обнимая родителей.

Мы пошли завтракать.

Как в старые добрые времена. Мои родители улыбались и болтали, и, казалось, что у нас не было никаких проблем или забот. Я сделала мысленный снимок и спрятала его в своём сердце на хранение, как напоминание о том, что могло бы быть, если я смогу покончить с этим кошмаром.

* * *

Завтрак был насыщен событиями. Все, казалось, были счастливы прожить ещё один день, и их позитивная энергия вызвала у меня улыбку. Несколько мужчин из группы Билли развлекали нас музыкой, что стало дополнительным плюсом.

Дядя Фрэнк и его семья сидели за соседним столиком с Томом и Мей Хэтч. Лили и Чарли сидели в сторонке и смеялись.

Мои бабушка и дедушка сидели прямо напротив нас, с несколькими старейшинами из группы Билли. Они делились своими обязанностями и зоной ответственности, а также обменивались идеями о том, как они поддерживали бесперебойную работу своих убежищ.

Было очевидно, что доктор Бэнкс и Мартеус были рады снова оказаться вместе. Улыбки на их лицах были широкими, поскольку они продолжали наверстывать упущенное за годы, проведённые врозь.

Финн прибыл как светский щеголь, опоздав, и подвел свою маму к столу. Он выглядел таким же красивым, как всегда, в облегающей чёрной майке и джинсах. Его глаза были уставшими, когда он наклонился и поцеловал меня.

— Привет, — прошептал Финн, садясь рядом со мной.

— Привет, — выдохнула я. Я взглянула на его маму. — Привет, Аня.

Я помахала ей рукой.

— Привет, дорогая.