— И ты встретился со мной, чтобы передать эту просьбу?

— Официальное предложение, разумеется, поступит от полиции. Но меня попросили вначале прощупать почву. Мне всё равно, если ты откажешься, я даже думаю, что тебе следует отказаться. Как бы там ни было, я свой гражданский долг исполнил.

Юкава выглядел сильно смущённым. Но Исигами засомневался: обращается ли полиция с подобными просьбами к гражданским лицам?

— И поэтому ты зашёл в «Бэнтэн»?

— Если честно, то да. Хотелось взглянуть своими глазами на женщину, которую подозревают в убийстве. Но вообще говоря, мне как-то не верится, что она могла убить человека.

Исигами хотел сказать, что и сам не верит, но слова застряли в горле.

— По внешности нельзя судить, — сказал он противоположное тому, что собирался.

— Согласен. Ну так что? Если от полиции поступит такая просьба, ты можешь согласиться?

Исигами отрицательно покачал головой.

— Сразу говорю: я откажусь. Не в моих правилах шпионить за другими людьми, да к тому же у меня нет времени. Сам видишь, как я занят.

— Вижу, вижу. Что ж, я так и передам Кусанаги. Больше не будем на эту тему. Извини, если испортил тебе настроение.

— Ничего страшного.

Они подошли к мосту Син-Охаси. Показались палатки бездомных.

— Кажется, убийство произошло десятого марта, — сказал Юкава. — По словам Кусанаги, в тот день ты пришёл домой сравнительно рано.

— У меня не было никаких дел после работы, поэтому вернулся около семи. Помнится, я так и сказал следователю.

— А затем, как обычно, вступил в бой с головоломными математическими проблемами?

— Да, верно.

Отвечая, Исигами подумал: «Он хочет проверить моё алиби? Но это означает, что он меня подозревает».

— Кстати, я забыл спросить, чем ты увлекаешься в свободное время? Есть у тебя какое-нибудь хобби, кроме математики?

Исигами рассмеялся.

— Никаких хобби. Математика — единственное, что меня интересует.

— Ну, а, к примеру, покататься на машине, чтобы немного отвлечься, развеяться… — Юкава изобразил рукой, как крутит руль.

— Даже если б хотел, не могу. У меня нет машины.

— Но водительские права у тебя наверняка есть?

— Это тебя удивляет?

— Да нет. Но, несмотря на свою занятость, ты ходишь в школу пешком.

— В то давнее время, когда я рассчитывал остаться в университете, я срочно получил права. Думал, понадобятся, чтобы добираться до работы. Но сказать по правде, никакой острой необходимости не было. Тебя интересует, умею ли я водить машину?

Юкава смущённо заморгал:

— Нет, почему ты решил?

— Так мне показалось.

— Я не вкладывал в свой вопрос никакого глубокого смысла. Просто подумал, что и ты наверняка любишь водить машину. Захотелось поговорить о чём-нибудь, помимо математики.

— Ты хочешь сказать — помимо математики и убийства?

Исигами спросил с иронией в голосе, но Юкава неожиданно расхохотался:

— Да, именно так.

Они прошли под мостом. Седоволосый мужчина готовил какую-то еду, поставив котелок на газовую горелку. Рядом с ним валялись алюминиевые банки. Несколько других бездомных тоже вышли из своих укрытий.

— Ну, ладно, позволь здесь откланяться, — сказал Юкава, собираясь подняться по лестнице на мост. — Прости, что завёл такой неприятный разговор.

— Извинись перед следователем Кусанаги за мой отказ сотрудничать с полицией.

— Извинения с твоей стороны совершенно излишни. Ты лучше скажи: можем мы ещё с тобой встретиться?

— Да мне всё равно…

— Выпьем, поговорим о математике.

— О математике и об убийстве?

Юкава поморщился.

— Может быть, — сказал он, пожимая плечами. — Кстати, мне пришла в голову одна проблема, имеющая отношение к математике. Если будет время, не хочешь поломать над ней голову?

— Выкладывай.

— Что сложнее: придумать трудноразрешимую задачу или всё же её решить? Я уверен, ответ обязательно есть. Ну как, интересно?

— Сложная проблема, — Исигами посмотрел Юкаве в глаза. — Я подумаю.

Юкава, кивнув, развернулся и пошёл по улице прочь.

Пока ели креветки, бутылка вина опустела. Ясуко, допив свой бокал, тихо вздохнула. Подумала: как давно она уже не была в итальянском ресторане!

— Ещё немного выпьем? — спросил Кудо. Его глаза слегка покраснели.

— Мне уже хватит. А вы, пожалуйста, не стесняйтесь.

— Нет, я тоже воздержусь. Предвкушаю десерт, — сощурив глаза, он тщательно вытер салфеткой рот.

Когда Ясуко работала в ночном клубе, они несколько раз ходили вместе в ресторан. И в итальянский, и во французский. Но в то время Кудо никогда не ограничивался одной бутылкой.

— Вы стали меньше пить?

Кудо, как будто о чём-то задумавшись, кивнул.

— Да, меньше, чем прежде. Годы уже не те.

— И правильно. Надо следить за своим здоровьем.

— Спасибо, — Кудо засмеялся.

Он пригласил её сегодня днём. Позвонил на мобильный. Поколебавшись, она согласилась. Колебалась она, разумеется, памятуя об убийстве. Учитывая обстоятельства, не самое удачное время, чтобы развлекаться и ходить по ресторанам. Кроме того, она чувствовала вину перед дочерью, которая даже сильнее, чем она, боялась исхода полицейского расследования. И конечно, у неё из головы не выходил Исигами, который, ничего не требуя взамен, помог им скрыть преступление.

Но в то же время она думала, что именно сейчас важно вести себя так, как будто ничего не произошло. А разве естественно было бы без веских причин отказаться от приглашения пообедать в ресторане с мужчиной, который оказывал ей покровительство, когда она работала в ночном клубе? Если б она отказала, это и было бы странно и, дойди до Саёко, вызвало бы её подозрения.

Но Ясуко сама сознавала, что всё это лишь пустые оправдания. Единственной причиной, почему она с такой готовностью приняла приглашение, было её желание встретиться с Кудо. Только и всего.

Впрочем, она до сих пор не разобралась, можно ли называть те чувства, которые она испытывает к Кудо, любовью. Она почти не вспоминала о нём, пока он не появился в лавке. Он был симпатичен ей, но не больше того, надо это признать.

Но точно так же невозможно отрицать, что, приняв его приглашение поужинать в ресторане, она внезапно обрадовалась. Это счастливое чувство было похоже на то, которое бывает, когда договариваются о свидании с любовником. Ей даже показалось, что её охватил лёгкий жар. Воспрянув духом, она отпросилась у Саёко и поспешила домой, чтобы переодеться.

Возможно, главным было желание хотя бы на час вырваться из гнетущего состояния, в котором она сейчас пребывала, забыть о своём несчастье. Или же в ней проснулась долго остававшаяся под спудом потребность, чтобы с ней обращались как с женщиной.

Как бы там ни было, Ясуко нисколько не раскаивалась, что пришла в ресторан. Пусть это ненадолго, пусть в глубине души её грызёт совесть, но всё же она испытывала уже позабытое радостное возбуждение.

— А что на ужин у твоей дочери? — спросил Кудо, держа в руке чашку с кофе.

— Я оставила в телефоне голосовое сообщение, чтобы она заказала себе что-нибудь. Скорее всего, закажет пиццу. Она её любит.

— Бедняжка. Надо было взять её с собой.

— Думаю, она с большим удовольствием будет есть пиццу, уставившись в телевизор. В ресторане она чувствует себя неуютно.

Кудо, нахмурившись, кивнул и почесал переносицу.

— Возможно, ты права. К тому же с незнакомым дядькой; никакого удовольствия от еды. В следующий раз надо об этом подумать. Сходить в какое-нибудь кафе с более раскованной атмосферой.

— Спасибо. Но не стоит беспокоиться.

— Никакого беспокойства. Я хочу с ней встретиться. Она же твоя дочь, — Кудо, попивая кофе, взглянул на неё исподлобья.

Днём, приглашая в ресторан, он добавил, чтобы она обязательно взяла с собой Мисато. Ясуко почувствовала, что он говорит искренне, и ей было лестно внимание Кудо к её дочери.

Однако у неё и мысли не было брать с собой Мисато. Дочь, действительно, не любила подобные заведения. Но главное, Ясуко не хотела, чтобы она сверх необходимого общалась с другими людьми. Что, если вдруг зайдёт разговор об убийстве? Она не была уверена, что Мисато сможет сохранить хладнокровие. Было ещё кое-что. Она не хотела демонстрировать дочери, как в присутствии Кудо в ней вновь пробуждается женщина.