Поняв, что на Паруса рассчитывать не приходится, Оле пришлось справляться своими силами. Максимально вывернув к Юрке недовольное лицо, она заговорила:

— Ты что, не в курсе, что ли? — было сложновато — крепкая хватка не думала слабеть. — Драконов нельзя хватать! Они от этого начинают дышать огнём!

— Ну, да, ну да, — иронично согласился Юрка, которому явно нравилось Ольгу не выпускать. — Ты ещё скажи, что у старушек очень хрупкие кости.

— Что-о?! Хам! — то ли в шутку, то ли всерьёз возмутилась Оля, начав дёргаться с удвоенной силой. К её чести, держать Ольгу в руках стало сложнее. Но он, улучив момент, чмокнул её в удобно подставленную щёку.

— Но я тебя всё равно люблю, — сообщил он, по-киношному прижимаясь к ней ухом.

— Не думай, что ты теперь прощён, — после короткой паузы сообщила она, но дёргаться перестала. Старость не радость, и усталость возымела своё.

Ночные кузнечики и замешивающаяся густотой ночная прохлада опускалась на мир. Особенно холодная на фоне тёплых, таких приятных Юркиных объятий. Которые затянулись уже настолько, что стали смущательными.

— Может, пойдём уже к фонтану? — не по-своему тихим голосом предложила Оля. — Долго ещё в кустах будем шариться?

Юрка усмехнулся ей в самое ухо, отчего по коже прошлась короткая волна мурашек, и всё-таки выпустил её из рук.

Пробравшись чуть дальше среди кустов, они вылезли на тропинку, и Юрка сразу принялся отряхивать джинсы. Хотя к ним вроде бы ничего и не пристало. При выходе на свет фонарей он будто засмущался, и движения его стали скованными, будто кто-то другой управлял ими, как марионеткой. И никогда не подумаешь, что вот только пару минут назад он накрепко держал сопротивляющуюся Олю. И даже шутливо признавался ей в любви — у Оли до сих пор алели щёки. Воистину, люди меняются в темноте.

И это было очень мило. В мире, где мужчинам, вне зависимости от возраста, принято демонстрировать только свою маскулинность, смущающийся юноша выделяется в хорошую сторону. Нет, в маскулинности плохого ничего нет, даже наоборот… Просто, когда все носят синее, надевший вдруг зелёное всегда привлекает внимание.

Оля усмехнулась собственным философским измышлениям. Надо будет запомнить.

Фонтан был старым, в виде каменного кубка с мощной лепниной по краям на тонкой ножке. И прорезающим ночное небо световым мечом — технологии не обошли его стороной: водяная подсветка плавно и ненавязчиво меняла цвета от красно-жёлтых до сине-зелёных оттенков. И сейчас бурлила фиолетовым. Водная струя, доходя до своего тонкого предела, распадалась на множество мелких слезливых брызг и рябью падала на неспокойную тёмную воду. Кое-где поднималась пена, словно это был не просто маленький фонтан, а настоящий кусочек далёкого моря.

Снизу струе подпевали мелкие водяные холмики, как из питьевых фонтанчиков. Кстати, здесь в глубине парка тоже сохранился один — раритетом. Вроде бы даже до сих пор работающий и без перерыва брызгающий во всех ледяной водой. Потому что нечего обращать внимание только технический прогресс с повсеместными кулерами. Можно и холодной струёй в глаз получить.

Ольга опустилась на фонтанный край и вольготно вытянула гудящие ноги. Далеко не везде так можно сделать — пусть мучаются в аду проектировщики маршруток и коротких ванн. Юрка опустился с ней рядом, старательно глядя вниз.

На удобной кромке фонтана они были не одни — тут сидели другие парочки и компании. Но из-за внушительных габаритов фонтана места даже с небольшими расстояниями хватало всем. Так что было вполне комфортно.

На фонтан как раз упало жёлтое свечение, превратив камень из гранитно-серого в золотистый. Словно фонтан — это гора сокровищ. Которую надо охранять дракону.

Оля хмыкнула ироничной схожести, на что Юрка насупился.

— Ты чего? — недобро взглянул он на неё исподлобья.

А та припомнила, что его папенька — дракон, и Юрка об этом не знает. Почему, интересно?

— А почему ты начал интересоваться драконами? — наверное, не очень в тему поинтересовалась она.

Тот задумался, и лицо его немного разгладилось.

— Просто… Это, вроде бы, необычно, — чуть ли не с вопросительной интонацией ответил парень. — Когда есть люди, а некоторые из них — драконы, — он вдруг неловко улыбнулся. — Это как ожившая сказка. Ну, знаешь, домовые и лешие, которые могут забрать тебя в волшебный мир, и не придётся идти в школу.

Оля засмеялась, припоминая, как драконья кровь вовсе не помогала ей пропускать школьные уроки — у её родителей относительно этого была такая позиция, что хоть ты спаси три мира, а на алгебру всё равно надо идти.

— Как ты узнал, что они бывают на самом деле? — Оля хотела откинуться, но вовремя вспомнила, что спинок у кромок фонтанов не предусмотрено.

— Не помню точно, — Юрка пожал плечами. — Кажется, как-то косвенно, из отцовских разговоров. Ну, когда он ещё жил с нами.

Повисла неловкая пауза.

— То есть, тот дворец — это не твой дом?

— Не, — Юрка мотнул головой. — Я там бывал, конечно. Но как-то там всё искусственно. Не знаю, как в музее, когда боишься лишний раз топнуть или не на то кресло сесть. И шаги эти гулкие везде раздаются, особенно по вечерам и ночью, — Юрка зябко дёрнул плечами. — Словно из напрочь пустого дома.

— Да уж, — протянула Оля. — То ли дело квартира в многоэтажке — с одной стороны сверлят, с другой слоны в футбол танцуют, а в ванной вообще трубу прорвало, и можно плавать.

Парень засмеялся:

— Зато, наверное, не чувствуешь себя одиноким.

Несмотря на его весёлый тон, у Оли поджало сердце. Так что она ободряюще подтолкнула коленкой Юркино бедро. И тот послал ей короткий благодарный взгляд.

— А где твоя мама? — возможно запоздало поинтересовалась Оля. — И почему, кстати она тебя всё это время не ищет?

— Наверное, ещё не отошла от того, что я «весь в отца» и вообще у всех дети как люди, а я бракованный, — криво усмехнулся Юрка, и лицо его мигом приобрело жесткое, потерянное выражение.

— Но ты вроде на отца и не похож… — искренне удивилась Ольга.

— Возможно, с этим ты оч-чень даже права, — Юрка выразительно глянул на неё в ответ, и та, поняв, с грустью опустила глаза.

Видимо, разные с отцом фамилии — они не спроста. Да и вообще, чужие семейные тайны — так себе тема для вроде как приятного вечера. Но Юрка отчего-то решил её поддержать:

— А где твои родители?

— Ну, в моём возрасте они вроде как не предполагаются, — обманчиво весело отозвалась Оля, и Юрка сразу поник ещё больше.

— Извини…

— Да нет! — спохватилась она, поняв, как это прозвучало. — С ними всё нормально! Просто уже как-то всё на расстоянии.

— И ты не скучаешь? — с немного наивной интонацией спросил Юрка.

И Оля, прежде чем успела как-нибудь отшутиться, честно ответила:

— Немного…

И сама неожиданно для себя вспомнила молодую маму в красивом, длинном платье. Как она вела её на странную и не самую безопасную процедуру. А ведь сейчас Оля — практически ровесница той мамы.

Общая тишина обняла их фигуры, а отсветы фонтана стали небесно-лазурными. Юрка отклонился назад и опустил ладонь в подсвеченную воду, словно собрался ловить золотую рыбку или ещё какого джина. Хотелось узнать, что бы он попросил у них, но Оля подспудно понимала, что вряд ли его желание так просто выразить через слова.

А потом Юрка, завороженный рябым блеском на воде, отклонился слишком сильно. И Оля проследила только, как его складное в общем-то тело, нескладно ринулось в водяную стихию. И не успела ни о чём подумать, как Юрка боком ухнулся вниз, подняв после себя очень тихую волну.

Оля удержала себя от того, чтобы броситься доставать парня. Во-первых, не так уж он и занырнул — ноги вон крепко держат каменный ободок фонтана. Во-вторых, не стоит, наверное, смущать его излишней помощью — вроде сам нормально вылезает.

Но вот от смеха удержаться она не смогла, хоть и очень сильно постаралась его приглушить. За что Юрка легонько брызнул в неё водой. Хотя, судя по силе его замаха, первоначально планировал окатить конкретно.