Флейта пела, вела меня в бой, помогая и направляя. Музыка спасла меня уже трижды за этот короткий вечер. Иногда она становилась громче, иногда тише, иногда ускоряясь или замедляясь, но не прекращаясь ни на мгновение. Этот бой стал затихать, когда я услышал команду:

– Рыжий, сюда быстро!

Обернувшись, заметил наместника. Одетый в позолоченный доспех, с залитой кровью секирой в руках, он стремительными шагами подходил ко мне.

– Быстро, беги к западным воротам, веди всех сюда.

Имперские егеря – элитные разведывательно-диверсионные отряд армии Империи. Свою славу получили за превосходные стрелковые качества.

Кивнув, я развернулся и побежал. Против приказа, какой бы глупый он ни был, если он касался защиты города, мне не позволял пойти Контракт. Пробежав несколько поворотов, я замедлился, осторожничая. Несколько тварей мелькали за домами, но либо не замечали меня, либо занимались чем-то другим. В какой-то момент буквально за углом послышался женский крик. Помянув Однорукого, я кинулся туда.

За что поплатился буквально тотчас. Молодая девушка выскочила из-за дома и налетела на меня, впечатав свой лоб мне в переносицу. Брызнула кровь и сразу глаза заслали слезы. Это было настолько больно и неожиданно, что я споткнулся и стал заваливаться назад. В последний момент смог немного собраться и, отпихнув девушку в сторону, сгруппировался и перекатился через голову. А затем из приседа прыгнул вперед, сбивая с ног и проворачивая с помощью клинка тварь. Та попыталась вцепиться в меня, но свободной рукой я двинул ей в лицо, заставляя тряхануть головой, собирая глаза в кучу. Такой передышки мне было достаточно, чтобы вскочить и раздробить ей череп.

– Прячься, дура! – рявкнул на нее, одаривая, как я надеялся, убийственным взглядом.

Дальше уже не обращая никакого внимания на ее всхлипы и слезы, что она начала старательно размазывать по лицу, побежал дальше. Завернув за угол, я понял, от кого она убежала, две твари снесли дверь и ворвались в избу. И если одну я убил, то вторая успела загрызть, видимо, родителей девчонки. Вернуть мертвых я не мог, а вот отомстить – да. Три быстрых удара барабана, и я возле монстра, еще два, тварь заваливается вперед, вскрик флейты и все завершилось.

Больше не отвлекаясь ни на что, я побежал к западным воротам. Нос уже начал распухать и дышать через него дальше я не мог. Пот стекал по лбу и щипал рассеченную бровь, смешивался с кровью и заливал глаза. Пальцы на левой руке саднили, сбитые о череп твари. Вот только я не мог остановится, промедление было смерти подобно, поэтому продолжал бежать.

Достигнув наконец ворот, я захотел взвыть. Столько тварей я не видел никогда. Скорее всего, именно сюда пришла основная их часть. Если до этого приходилось сражаться с несколькими десятками, то тут их было больше полусотни. А вот защитников едва ли дюжина, и они доживали последние мгновения.

– Именем наместника, отступаем в центр! – проорал я, врываясь в бой подобно урагану в безветренный день.

Своим воплем я привлек внимание, и люди стали бежать. Ни о каком организованном отступлении не шло речи. Вот только твари поняли, куда надо идти, и ломанулись за нами. Контракт заставлял меня замыкать отступление, поэтому не раз мне пришлось останавливаться и отбиваться от самых резвых, однако это дало плоды. Восемь человек все же смогли сбежать.

Когда я добежал до основной площади, многие успели стянуться в центр сопротивления, поэтому тех, кто выскочил за мной, ждала полуторасотенная толпа разъяренных вооруженных мужиков. В такой свалке мне было делать нечего, поэтому свернув, я стал огибать площадь по краю.

– Все, в атаку, – донесся до меня крик наместника, когда я пробежал половину и почти скрылся за основными силами, собираясь дать себе хоть немного передышки. И в то же мгновение руку с наколотой руной кольнуло болью, заставляя меня развернуться в сторону начавшейся бойни и застонать. Я очень устал.

Ударил далекий барабан, и я сделал первый шаг. Еще удар, но на этот раз громче, и еще шаг, а за ним еще и еще. Я уже бежал, а в голове отбивал быстрый ритм военный барабан. Повсюду слышались скрежет металла, рев тварей и крики людей, стоны боли, но все это не мешало. Нет. Все это как будто вливалось в ту мелодию, которая звучала у меня в голове, дополняло ее. Все звуки переплелись вместе, образуя настоящую пляску стали со смертью, и я был частью всего этого.

Уже врываясь в битву успел заметить примечательный доспех, обладателя которого повалили на землю, а тот из последних сил пытался отбиться. Даже находясь в таком положении он не сдавался и продолжал сражаться.

– Не сегодня, – прошептал я, делая шаг к упавшему.

** ** **

Когда дали сигнал, Жильт одним из первых облачился в доспех и, взяв любимую секиру, буквально тотчас ринулся в бой. Одиночные монстры успели прорваться к центру, так что с несколькими он успел схлестнуться, как только вышел на крыльцо. Не больше малой свечи наместнику потребовалось, чтобы организовать небольшой отряд и ринуться к месту прорыва, который очень быстро, неимоверно быстро, стал основной целью всех защитников. Он успел организовать оборону и отдать приказ к атаке, как первое же сражение на площади этой ночью чуть не стало для него последним в жизни.

Сейчас, сидя в лазарете он размышлял, что за свою жизнь он побывал во многих переделках, стычках, битвах, войнах, а иногда даже бойнях. Но такого не видел никогда. Мертвые сильные бесчувственные твари рвались вперед, не заботясь о своей целостности и рвали всех, до кого могли дотянуться. Регулярная стража была почти полностью уничтожена, так как приняла на себя первый удар. Четыре десятка рабочих отправились на встречу с Белой госпожой ночью, еще дюжина не дожила до утра. Да что там говорить, сам наместник, являющийся очень опытным, сильным и, как он всегда думал, везучим воином, и тот почти умер.

Вот только вспоминая прошедшую ночь он понимал, что настоящий монстр все это время находился под боком в городе. Пляшущий с клинком. Тот, кто принял основной удар на себя, кто был в месте прорыва, вел отряды в центр, прикрывал отход с западных ворот, а после еще участвовал в основном сражении. И после всего, он все еще стоял на ногах и мог сражаться. Избитый, но скалящийся, со множеством мелких порезов и рассечений, где его смогли зацепить, со сломанным носом, сбитыми пальцами и залитый своей и чужой кровью с головы до ног он выглядел сошедшим с церковной гравюры демоном.

Еще страшнее стало, когда подсчитали потери как защитников, так и нападающих. Сто четырнадцать тварей осаждало город, и на вопрос, сколько погибло от меча наемника, тот, подумав, ответил, что никак не меньше полусотни. Соврать он не мог, Контракт гарантировал, в вопросах защиты он был предельно честен.

Прикрыв глаза, он вспомнил момент, как с рассветом тот потребовал расчет. Жильт заплатил ему полторы сотни золотом не пытаясь торговаться. Свои деньги наемник отработал по полной. На вопрос, не сможет ли тот остаться еще на день, наемник рассмеялся и сказал, что больше в такие авантюры влезать не намерен. Здравое решение, за которое наместник не мог его осуждать. Площадь напоминала внешним видом больше смесь лавки мясника и скотобойни, чем место для повеления ярмарок.

И если с одной стороны управляющий города жалел, что упустил такого воина, то простой человек внутри чувствовал облегчение от факта нахождения монстра фехтования как можно дальше отсюда. Правду говорят старики и опытные вояки, руки Мастеров ведут Боги.

** ** **

Голубоглазый мужчина прошел через ворота и оказался на улице столицы. Вдохнув полной грудью утренний, пока еще свежий, воздух, он направился вверх по улице. Задерживаться он не мог ни на свечу, ему предстояло провести сегодня очень много работы.

Взяв извозчика, мужчина доехал до нужного дома и постучал в массивную дверь. Не дождавшись никакого результата он, уже не сдерживаясь, заколотил в нее ногой. На этот раз результат был, послышались шаги и дверь отворилась. За ней стояла распутного вида девица, которая с интересом рассматривала незваного гостя, впрочем, он занимался тем же самым. Вот только дама не впечатлила мужчину, более того, на его лице проступил намек на раздражение.