— Какого…? — уточнил он, удивлённо замерев.

— Марион, прости меня, я так перед тобой виновата, — всхлипнула Синди.

Рыжая девочка всплеснула тонкими конопатыми ручонками:

— Это Кара, — закричала отчаянно. — Это она прит…

И застыла, словно окаменев.

— Чёрт, — деловито выругалась Синди, слёзы на её прекрасных глазах сразу высохли. — Ну ладно-ладно. Тогда будем играть по-другому.

— Кара? — изумилась я. — Зачем ты…

— Отойди от неё, ведьма! — рявкнул Марион, бросаясь ко мне.

Синди пожала плечами, отшвырнула его магией и посмотрела на меня ледяным взглядом:

— Ничего личного, Дрэз. Я просто заберу у тебя свою игрушку. Прости. Ты же не думала, что я тебе его отдам?

И бросила в меня лучом ослепительного света. Я зажмурилась. Сердце скакнуло к горлу. Миг. Второй. Меня схватили, прижали к груди.

— Дрэз… Аня… Что с тобой?

Открыв глаза, я заглянула в родное лицо и увидела в карих глазах панику.

— Я… жива?

Марион облизнул губы и перевёл дыхание. Я разжала ладонь и посмотрела на брошь.

— Это она, — прошептала дрожащим голосом. — Она отразила магическую атаку…

Принц шумно выдохнул, притянул меня к себе, прижался губами к волосам. Огромный, горячий, мохнатый, без рубашки, в одних штанах… Я отстранилась.

— А где Кара?

Кроме меня, Мариона и и той рыжей, которая назвалась Синди, на берегу больше никого не было. Девчонка совершенно уже очнулась и перепугано смотрела на нас, буквально прилипнув к сосне. Принц отпустил меня, нагнулся и подобрал что-то с песка.

— Вот, — сказал он, ухмыльнувшись и протянув мне зелёную лягушку. — Если не ошибаюсь, это она. Прости, подруга, но целовать тебя я не буду. У меня уже есть невеста.

Лягушка раздула горлышко и издала булькающий звук.

— Как… в каком смысле…

— Полагаю, Кара шарахнула в тебя каким-то лягушачьим заклинанием, а брошь отразила его обратно. Ну и…

Принц размахнулся и зашвырнул лягушку в озеро. Улыбнулся.

— Синди, — позвала я устало. — Ты откуда здесь? И… твоя прежняя внешность — это тоже колдовство?

Девушка потупилась:

— Она меня предала, — всхлипнула. — Моя мама меня предала.

— Кто?

— Кара — это моя мама. Она нашла меня, когда мне исполнилось двенадцать. Сказала, что фея и… И что вынуждена была меня оставить, чтобы не подвергать опасности… Она сказала, что я — Золушка, и что встречу принца, а она мне поможет…

— Но помогла я.

— Да.

— Там, на балу… Твоё неземное очарование — это тоже было колдовство?

— Да.

— Твоё или Кары?

Синди грустно посмотрела на меня:

— Я не фея, — сообщила уныло. — У меня нет магического дара. У фей очень редко рождаются феи.

Уже радует. Марион молчал, обнимая меня за плечи, и я поняла, что принц великодушно отдал мне право судить сестру самой.

— И то обаяние действовало не только на принца?

— Да… Это было первое волшебство, оно действовало на всех мужчин.

— А второе — куртка? Да? Волшебные нитки, иголка или…

— Иголка.

— Ясно. И оно уже было адресным? Воздействовало лично на принца?

Синди расплакалась, со страхом покосилась на бесстрастное лицо Мариона.

— Простите меня, Ваше высочество! Кара не предупреждала, что приворот опасен… А я… я… У меня не было выбора. Кара сказала, что она бедна и не может меня обеспечить приданным. — Я услышала, как скрипнули зубы принца. Вот же… Ведьма! — А с моей внешностью меня даже угольщик в жёны не возьмёт…

Я постаралась сдержать свою жалость. Эта девчонка однажды меня предала… Правда, в этот раз скорее спасла…

— Почему же ты сейчас выступила против своей матери?

Плач Синди перерос в рыдания. Я не выдержала, подошла и обняла её.

— Синди, ответь.

— Она взяла меня с собой, чтобы воздействовать на Ма…ма… принца. Ей было наплевать на меня… Она… Я в тюрьме умоляла её…

— В тюрьме?

— Дезирэ… Когда Марион исчез, он схватил меня и угрожал пытками, если… Я просила Кару… Но она… Она рассмеялась и сказала, что ей плевать, что со мною будет. Пусть меня… пусть… взвод с-с-солда-ат…

Некоторое время сестрёнка не могла говорить, только рыдала в моё плечо. По-настоящему. Некрасиво, отчаянно, дико, а я гладила её жёсткие рыжие волосы и ждала.

— А потом… Дезирэ просто… он просто велел мне не мешать. А Каре предложил союз. И та сразу согласилась. Он пообещал ей титул графини. И… и… Я поняла, что Кара меня использовала… просто использовала! А я ей верила… Как маме, как… Я думала, она меня люб-би-и-ит…

— Тише-тише, — прошептала я беспомощно.

Ну что тут скажешь… Марион вздохнул:

— Девчонки, идёмте есть. Рыба уже готова, её хватит на всех.

Люблю его. Чёрт! Как же я люблю этого самого доброго человека в мире!

— Знаешь что, — я решительно отстранила Золушку, — во-первых, возьми себя в руки. Мы тебя прощаем. И не бросим. Будет у тебя это чёртово приданое. И вовсе ты не уродина. Очень даже хорошенькая, просто не по местным канонам. Но я тебе сделаю причёску и научу делать маски для лица и рук. Да кавалеры ещё в очередь выстроятся, чтобы просто потанцевать с тобой! И вообще, рыжий — самый редкий цвет волос. А у тебя ещё и глаза серые.

— Как болото, — всхлипнула Синди, успокаиваясь.

— Болото бурое. А у тебя глаза — как осеннее небо. Это красиво, Синди. Кто бы что ни говорил. А сейчас пошли. Ради тебя, понимаешь, принц старался, готовил, а ты развела сырость. Идём есть. И… кстати, отдай мне хрустальную туфлю.

Золушка удивлённо уставилась на меня:

— З-зачем?

— Чтобы всё было по сказочному. Я отпляшу свой бал, посею башмак, а Рион потом меня найдёт. Сказочный сюжет, ничего не поделаешь. Будем танцевать по правилам.

Ночью мне снова приснился рыжий кот. Он ласкался и мурчал. И я обрадовалась ему как родному. Почесала за ушком:

— Давно тебя не было! Совсем забросил меня!

Между прочим, с того самого дня, как я попала в Вечный замок, не приходил! У, морда нагл…

Или не мог прийти? А… почему?

Я пристально всмотрелась в виноватую морду. Рыжую морду с чёрными из-за расширившихся зрачков глазами. Затем всмотрелась ещё внимательнее. Огромный, словно мейн-кун. Он мурчал, тёрся, словно хотел мне что-то сказать…

— Папа? — прошептала я, ещё не веря.

Кот ткнулся в меня широким лбом.

— Папа! — закричала я и расплакалась от счастья.

Ну конечно! Он же рождён в этом мире! И мама его всегда называла Котом, а папа всерьёз утверждал, что он — Кот в сапогах. И в детстве я очень смеялась. Это вообще была моя самая любимая сказка! Должно быть, вернуться в свой мир он не смог, а вот приходить ко мне во сне — смог.

Я сгребла котяру и прижала к себе. Он положил морду и лапы мне на плечо.

— Пап, со мной всё хорошо. Я выхожу замуж. Он принц, но это ничего страшного, он всё равно хороший. Самый лучший. Его зовут… Подожди… Это твой друг, Марион. Представляешь, я выхожу замуж за твоего друга.

Кот отстранился и посмотрел на меня жёлтыми круглыми глазами. Его зрачки сузились. Хвост задёргался.

— Я его люблю. Честно. Здесь прошло лет пять, не больше. Такие временные парадоксы. А ещё я видела Рапунцель. И отправила её в ваш мир. Случайно. Так что вы её там поищите, хотя Фаэрт… ну, Волк, Румпельштильцхен, говорил, что при переходе занести может куда угодно… Мари непременно что-нибудь придумает, чтобы мы могли общаться. Что-нибудь вроде скайпа.

Я всё говорила и говорила, рассказывая папе всё, что со мной произошло за это время, а он, усевшись и обернув лапы хвостом, внимательно слушал, чуть щуря глаза и топорща усы.

У нас всё получится! Обязательно. И, клянусь, я снова увижу маму и папу. И услышу их.

Пусть и не смогу вернуться в свой мир…

Полгода спустя

Хлопнула дверь, мороз ворвался в жарко растопленную комнату. Я помешала похлёбку, попробовала на соль и добавила ещё немного. Позади на пол посыпались дрова, а затем ко мне подошли, обняли, и моего затылка коснулись горячие губы. Я улыбнулась, как всегда тая в его объятьях.