— Вот это работа! Хотел бы я иметь такую служанку!

— Это Синди, моя сестра, — честно призналась я.

Принц покосился на меня:

— Сестра или госпожа? — и принялся продевать руки в рукава.

— Сестра, — честно подтвердила я. — Марион, выслушай. Может быть, после моих слов ты не захочешь брать меня с собой…

— Глупости, — фыркнул принц, застёгивая крупные металлические пуговицы. — Не мучайся, Дрэз. Чтобы ты ни учудил, я знаю, что ты надёжный парнишка. Честный и…

Он вдруг запнулся и замер, словно окаменев. Побледнел, а затем щёки его вспыхнули краской. Зрачки начали расширяться, карие глаза потемнели до чёрных и заблестели, словно у наркомана под дозой. Марион тяжело дышал и даже чуть приоткрыл рот, словно ему не хватало кислорода. Я схватила принца за руку:

— Тебе плохо? Марион⁈ Эй!

Он обернулся ко мне и посмотрел с изумлением, как будто не видел раньше:

— Синдерелла — твоя сестра?

— Да.

— Это та красавица, с которой я танцевал на прошлом балу?

— Да. Марион…

Принц схватил меня за плечи, умоляюще заглянул в лицо:

— Ты должен отвести меня к ней!

— Мне больно, — зашипела я. — Отпусти!

Но он не услышал, встряхнул меня:

— Дрэз! Веди меня к Синдерелле! Какое божественное имя!

— Ты рехнулся? — испугалась я. — Там же королевские стражники! Тебя схватят!

Марион нахмурился, словно о преследователях вспомнил только теперь. Выпустил меня, провёл рукой по влажному лбу. Я попятилась, с тревогой глядя на него.

— Точно, — прошептал он.

Ну наконец-то пришёл в себя! Я взяла своего коня за узду:

— Поехали!

— Я должен посвататься к ней официально, — заявил принц. — Она достойна стать принцессой.

— Ты заболел? Марион, да что с тобой?

— Думаешь, она мне откажет? — обеспокоенно уточнил он. — Может быть… может быть… В конце концов, кто такой я, и кто — она!

Я схватила его руки.

— Марион! Ты… что с тобой?

Он словно очнулся, улыбнулся мне почти как раньше: тепло и радостно. Новой в его улыбке стала какая-то блажная мечтательность.

— Дрэз, малютка Дрэз! Я — влюблён! Давно я не был влюблён вот так. Даже думал, что больше никого и никогда не смогу полюбить. Там была одна история… Но тебе не нужно о ней знать. А сейчас… Впрочем, нет. До Синдереллы я и не любил никого по настоящему. Мне кажется, я прямо сейчас умру, если не увижу её.

— Тебе кажется. Но ты точно умрёшь, если увидишь!

— Какие пустяки! — отмахнулся принц.

Подхватил меня и закружил, не в силах сдержать счастья. А потом отпустил и бросился к коню. Птицей взлетел в седло.

— Марион! — в ужасе закричала я, побежала и вцепилась в узду. — Ты куда⁈

— К отцу, конечно. Он должен дать своё разрешение на мой брак.

— Андриан хочет, чтобы ты женился на Белоснежке!

— Пусть Дезирэ женится на принцессе. А я женюсь только на Синдерелле и ни на ком другом! Дрэз, отпусти повод. Ты меня задерживаешь.

Сердце раздирала боль. Но страх оказался сильнее. Его же казнят! Я видела короля Андриана: этот не пощадит. И внезапно я поняла, что делать.

— Не отпущу. Возьми меня с собой.

— Зачем, Дрэз?

— Ты забыл, что не знаешь, где живёт Синди? Как потом искать будешь?

Марион нахмурился, а потом растеряно улыбнулся:

— Ты прав, воробей… Но ты можешь просто сказать, где ваш дом.

— Не скажу. Возьми меня с собой.

— Это слишком опасно, — возразил принц.

Я фыркнула. Тут мозги включены, а там — выключены?

— Ты — её брат, верно? — ещё раз уточнил Марион.

— Синди — моя сестра, — я закусила губу.

— Надо же… а я думал, что ты в неё влюблён! Вот дурак!

Дурак, конечно, но не поэтому.

— Я не пойду с тобой к королю, — пообещала я. — Я могу тебя в парке подождать.

— Хорошо, — наконец согласился Марион и протянул мне руку.

Я поставила ногу на его ступню, взялась за руку, подпрыгнула, он подтянул, перехватил и посадил впереди себя, на холку коня. Затем свистнул и ударил животное шпорами. Я прислонилась спиной к его груди. Сердце, разбитое в дребезги, странно трепыхалось в груди и ранило её своими осколками.

Мы выехали на дорогу и помчались в город, но не с северной, а с южной стороны. Не заезжая, повернули на путь, ведущий в королевскую резиденцию. Мы неслись таким галопом, что ветер вышибал слёзы из глаз. Или не ветер. Я старалась ни о чём не думать, наслаждаясь последними минутами, когда мы были рядом. Когда можно было чувствовать его дыхание и тепло.

Что ж. Сказка идёт так, как и должна идти. Разве нет?

Но до самого последнего момента, даже в королевском парке, я всё ещё была готова к тому, что Марион рассмеётся, растреплет мои волосы и ехидно спросит:

— Обманул, да? А ты и поверил всерьёз, воробей!

А потом повернёт коня и мы помчимся навстречу приключениям. Но вместо этого принц спрыгнул с лошади и, словно забыв о моём существовании, бросился вверх по лестнице. И едва не сшиб младшего брата.

— Марион? — удивлённо воскликнул тот. — Надеюсь, ты поумнел и летишь к Белоснежке?

— Иди к дьяволу, Дезирэ, — рявкнул сумасшедший и отшвырнул опешившего брата в сторону.

Я кое-как спрыгнула с лошади. На моё счастье, Дезирэ поспешил подняться за Марионом и меня не заметил. Я тоже побежала наверх. Стража удивлённо косилась и откровенно сворачивала головы, но не осмеливалась нас остановить, видимо, не понимая, что происходит. Впереди нёсся безумный Марион, за ним — охреневший Дезирэ, а уже за вишнёвоглазым принцем — я. И, очевидно, в мозгах стражников мы составили единую компанию. Тем более, что Дезирэ не отдавал приказа схватить преступника.

Король Андриан с кем-то беседовал на террасе, прямо над одним из фонтанных каскадов, так что слов их мы не слышали. Зато я увидела лунно-белые длинные волосы поверх чёрного плаща королевского собеседника, и сразу притормозила, спрятавшись за фигурой Дезирэ.

— Отец! — крикнул Марион.

Оба собеседника обернулись.

— Я решил жениться. Жить без неё я не смогу, поэтому даже казнь меня не остановит!

— Так-так-так, — радостно заухмылялся Андриан, — и на ком же, ягода моя?

Я оглянулась, увидела ближайшую химеру, юркнула за неё и замерла. Дезирэ остановился буквально на пару шагов впереди меня.

— Её зовут Синдерелла, — счастливо объявил принц.

— И где же живёт фея сердца твоего?

— Не знаю. Но это неважно. Даже если мне понадобится искать сто лет, я всё равно найду её!

Ой идиот! Да какая ж муха его покусала⁈

— Не понадобится, — ласково сообщил король.

— Я всё решил! Пусть на Белоснежке женится Дезирэ. Меня вы не заставите!

— Ишь ты! Что думаешь, Фаэрт?

— Это очень интересно, — прошептал Чертополох.

Гремели струи фонтана, шумели брызги, дул ветер, но этот шёпот услышали все.

— А если я скажу тебе, сынок, что сегодня на закате ты взойдёшь на эшафотец? М? Ты же знаешь, я не люблю непослушных мальчиков, мой милый.

— Вы можете казнить меня, отец! Я готов.

— Ну и прекрасно. Сдай шпагу.

— Ну уж нет! Я дорого отдам свою жизнь!

Марион выхватил клинок и принял хорошо знакомую мне позу. Если сейчас завяжется бой, клянусь, я не смогу не встать рядом.

— Дезирэ! — велел король.

Младший сын свистнул страже. Трус! Или мудрец. Иногда это почти одно и тоже.

— Я бы предложил не горячиться, — холодным голосом приказал Чертополох.

— Я спокоен! — заявил Марион. — И лишь в моём сердце пылает огонь неземной любви!

— Неземной любви не место на земле, — весело скаламбурил Андриан.

Принц-колдун вздохнул, поднял руку, щёлкнул пальцами, и Марион рухнул на землю. Я с трудом удержалась от желания броситься к нему.

— Ну… — король растерялся. — Так, наверное, тоже можно…

— Он спит, — Фаэрт снова повернулся лицом к парку. — Андриан, подумай, точно ли ты хочешь смерти своего сына. Старшего из двух.

— Не хочу. А кто хочет-то? Но непослушный сынок мне не нужен. Стража, отнеси беглеца туда, откуда он сбежал. Фаэрт, я бы хотел, чтобы ты поставил защиту от магии. Дезирэ, на этот раз за брата ты ответишь головой. И прикажи подготовить эшафот к закату. Что делать, что делать! В душе я не король, а живописец. Обожаю вот это сочетание: кровавый золотой закат и закатная кровь на плахе… Эх! Всё дело в сочетании оттенков и композиции… Если Марион снова сбежит, на него поднимешься ты.