Другой же раз пришлось проехаться сильно дальше за Александровское, в Олонки. Там тоже, был момент, повыползали с местного кладбища, и задачка оказалась весьма интересной — потому что те, что с кладбища, где-то повстречали дух шамана — вот прямо шамана, Соколовский тоже не сразу поверил. И стоять против того шамана оказалось… незабываемо. Другое дело, что теперь он знает, как это сделать с наименьшими потерями, а тогда три недели отлёживался под Алёшкины причитания, и доктор Зимин не сразу сообразил, что с ним делать и как его на ноги поставить.

И поэтому на зов Федора Ильича Соколовский подорвался едва ли не с радостью. Опять же, есть тут к нему вопросы у всяких приезжих? Вот пускай подождут. Либо пускай расспрашивают — кто и что о нём и его службе думает. А дальше видно будет.

А с делами в городе попросить разобраться Лёлю, Лёля справится.

Так вот, пятеро покойных. С ними оказалось просто, и в то же время сложно, потому что все они скончались от того, что им остановил сердце некромант. Но все они, будучи спрошены, отвечали, и даже описывали своего убийцу — и в итоге у Соколовского сложилось что-то вроде портрета, даже с некими особыми приметами.

Конечно, невесть откуда взявшийся некромант — та ещё головная боль. И вообще ему могут не поверить, скажут — да это ты сам, мил-друг, людишек-то и упокоил. И если будет нужно — то не посмотрят, что Савицкий при всех допросах присутствовал и заключения своей подписью засвидетельствовал.

Соколовский спросил — нужна ли помощь? Тот сказал, что нужна, конечно. Потому что народ тут опасный, кто знает, что у них на уме? Это сейчас, пока, они смирно выполняют, что велено — в тюрьме давненько уже организовали мастерские, и на доход с продажи столярных и швейных изделий, а также ещё и кирпича делали ремонт, закупали продовольствие, если того недоставало, и делали разное другое, что было необходимо. Но брешь в охране нужно закрывать, и немедленно.

Тогда Соколовский взялся за зеркало, вызвал Болотникова, рассказал ему обо всём, чему оказался свидетелем, и потребовал немедленно изыскать людей и прислать. Тот согласился, и обещал ещё дать в лоб Пантелееву, чтобы слушал, когда ему докладывают.

А Соколовскому предстояло найти и изловить непонятного некроманта.

По словам покойничков, это был молодой человек, худой и белобрысый, одетый, как местный крестьянин или охотник, русский, не турэн и не бурят. И все, как один, сказали — раньше его не встречали.

Все погибшие служили в охране, и были захвачены врасплох на своих сторожевых постах. И следовало понять — для чего проредили охрану вчера ночью?

С виду всё было на месте и в порядке. Ничего не украдено, не сломано, и вроде бы даже не отмечено, и заключённые все на месте. Но для чего-то же некромант убирал этих людей?

Что-то подсказывало Соколовскому, что следующей ночью нужно быть начеку и ждать в засаде, Савицкий согласился. Ближе к вечеру Болотников прислал десяток человек — вместо погибших, и в усиление, прислал порталом, портал открыли во внутренний двор, а заключённые в тот момент получали свой немудрёный ужин, и за ними проследили, чтобы ели и не отвлекались. Среди прибывших оказалось трое магов, это порадовало — если что, смогут хотя бы сигнал подать, уже хорошо.

Но всё равно следовало ждать и слушать. Соколовский верил — в ночи кто-то появится.

Ждать пришлось почти до полуночи.

До этого момента всё было тихо, ночь выдалась ясная, приморозило. Луна освещала деревянные корпуса и бараки, и стену с воротами, благодаря ей да снегу всё вокруг отлично видно. Просто так не подойдёшь.

Значит, не исключено, что попытаются подойти хитро и скрытно. Иначе для чего им некромант?

Магов рассредоточили — двоих на улицу, по разным сторонам от зданий, одного внутрь — следить за внутренним двором и частью зданий, Савицкий тоже остался внутри, а Соколовский — снаружи.

Периметр опутали изнутри магической защитой — если попробуют преодолеть, то поднимется тревога. А вот если некромант присмотрел себе какое-то место, и пойдёт сразу внутрь периметра — тут уже придётся внимательно слушать и быстро реагировать.

И что же? Уже и ждать устали, и замёрзли, а никого не было и не было. Соколовский внутри себя не нашёл ответа на вопрос — ждать ли до утра. Потому что по уму — ждать, конечно. По человеческому обыкновению, стоит только расслабиться, тут оно и случится. А пока — менять местами людей снаружи и внутри, чтобы грелись по очереди.

Сам он устроился так, чтобы видеть входы в три барака, где спали заключённые — все заперты, но мало ли, что. Вдруг хотят до кого-то добраться? Савицкий сказал, что здесь напополам политические и уголовные, и не сказать сразу, кто опаснее.

Чуть перед полуночью он наконец услышал то, чего дожидался — возмущение эфира, характерное для работы некроманта. Тут же защита на себя — чтобы не учуял, гад такой, и приготовиться.

Соколовский даже не успел дать знать Савицкому и прочим, что сработало, потому что незнакомый парень шагнул из теней прямо перед ним. Огляделся, принюхался… точно, незнакомый, совершенно точно раньше не встречались. И верно его описали — белобрыс, шапка на голове криво как-то сидит, сам высок и худ. Но — мощный, и физически силён, и магической силы тоже хватает. Откуда только такой на его голову?

Вообще он уже сейчас мог взять пришлого парня, скрутить и допросить, но нужно ж было понять — чего ради он вообще здесь, и что будет сейчас делать. Поэтому — ещё немного понаблюдать.

И что же? Парень скользнул бесшумно к двери ближайшего к нему барака, и уже было взялся за большой навесной замок… нет, нельзя его туда пускать, сбежит — и поминай потом, как звали. Поэтому Соколовский выпустил щупальце, молниеносно захватил и подтащил неизвестного к себе. И был вознаграждён выражением небывалого изумления на лице парня — неужели не видел никогда другого некроманта?

Теперь уже можно было сигналить Фёдору Ильичу, пускай тоже придёт да посмотрит, какая рыба попалась.

— Ты кто? Городской что ль? Ты откуда тут взялся? — бормотал парень и всячески пытался выпутаться, но Соколовский добавил ещё пару щупалец.

— Смотрите, Фёдор Ильич, какая добыча богатая, — сказал он подбежавшему Савицкому. — Целый некромант, не просто так.

— Откуда только взялся, — недоумевал Савицкий.

— Так вот мне тоже любопытно. Потому что такую силу бы на что доброе, было бы дело, а так — даже и не знаю, что лучше — здесь с ним разобраться или в управу с собой забрать.

— Забирай в управу, Михаил Севостьяныч, там у вас, я слышал, и антимагия всякая есть, и другое, что против такого поможет. У нас-то заключённых-магов нет, и условий для их содержания — тоже.

— И заберу. Но сначала пускай расскажет — какого беса здесь делал, и почему вчера пятерых умертвил.

— Неправда, никого я не умертвил! — наконец-то подал голос пленник.

— А тебе не рассказали, что другой некромант всегда точно установит причину смерти? — изумился Соколовский. — Ты в каком лесу жил, что не знаешь ничего?

— Всё я знаю, что надо, а вчера никого не убивал, богом клянусь! И Ерёме не давал, да он же не слушает!

— Кто же убил пятерых? Ерёма — тоже некромант?

— Нет! Нет! Он обычный! Я не знаю, что он здесь делал, с дедовыми каменюками, я его только провёл, как всегда делал, и больше ничего, ей-богу!

— Отлично. Тогда сейчас идём, и ты рассказываешь нам, кто таков Ерёма, что у него за дедовы каменюки, что он вчера делал здесь, и что ты здесь ищешь сегодня.

— Ну, забрать надо было одного, Ерёма просил.

— Кого?

— Я, что ль, знаю, как его звать-то? Мне только сказали — где, и всё, и что ждать будет!

— Где ждать будет?

— Так за дверью. Не спит и ждёт.

Савицкий уже что-то командовал, в камеру зашли, зажгли там свет, осмотрели.

— Пускай покажет, кого должен был увести, — кивнул Савицкий на некроманта.

Соколовский приподнял его и встряхнул, и по-прежнему придерживая щупальцами, повёл в камеру. Там на двухэтажных нарах возились человек десять, что ли и среди них ни одного мага.