— Тони, когда вы улетали на орбиту, я радовался, что у меня будет шанс побездельничать. Судьба ко мне явно несправедлива. Я променял одного неспокойного пациента на троих плюс довольно тяжелая их мамаша. Слава богу, там все стабильно. Здесь же стабильность в одном – на месте им не сидится. Где мой Маркони с его истериками?! — Он театрально поднял лицо к небу. — Я сам отправил его на флагман, хотя ведь знал железное правило – свято место пусто не бывает.

— А что за истерики могут быть у солдата? — Поинтересовался Тони.

Линц наклонился, чтобы положить котят к их собрату, который не удрал, возможно, только по тому, что был занят игрушкой в виде половинки контейнера. Вокруг уже валялось приличное количество огрызков весьма твердого пластика. Блудная парочка тут же присоединилась. Линц, увидев эту картину, забрал и контейнер, и все осколки. Повернулся к Гарвеллу, чтобы ответить на вопрос, но его опередил Рэй, который подходил к ним.

— Доктор уже соскучился за Чарли? — Рэй явно подначивал Линца. — Ты ж кричал «Хвала небесам». А истерики, Тони, самые натуральные. Парнишка вообще сплошное недоразумение: двадцать один год, а на вид лет шестнадцать с натяжкой. И огромные оттопыренные уши. Представь куда смотрели врачи, допустившие его к службе.

— Я смотрел его документы, там полный порядок. — Подошел доктор, закончивший возню с малышами. — Факт, что у парня неустойчивая психика, всплыл только здесь. Причем сразу, стоило ему высадиться на планету. Жалобы на головные боли, кошмары, галлюцинации. Что настораживало, почти все время кошмары были на тему громадных тварей, выскакивающих из-под земли. Наподобие того, что видели вы. Он делал наброски, паршивые, но можно глянуть.

— Угу, — промурчал Рэй, — и как он их бы увидел? Если даже мы их увидели после того, как ты отправил этого чудика на орбиту?

Оба на него посмотрели ошарашенным взглядом.

— Кто-то внушил мальчику образы? — Рэй продолжал корчить из себя всезнайку. — И кто бы это мог быть. Телепатов-то тут нет.

— Ты хочешь сказать, — Тони расцвел улыбкой — парень может принимать информацию, то есть образы, от кошек? Тогда он то, чего мне не хватало. Я два дня пытаюсь решить проблему с мыслепроектором, но он слишком завязан на человека, его токи мозга. И к кошкам напрямую его не прилепить.

— Рэй! — заорал Линц, показывая в сторону базы.

Три белых пятна уже были на полпути к мастерской, большому бараку посреди базы. В спину бегущему к ним капитану Линц злорадно прокричал:

— Теперь они все твои!

Сам же доктор наскоро проверил большую кошку, смирно лежавшую под укутывавшим ее регенератором размером с одеяло, и побежал догонять Тони. Генерал вместе с Лили нашлись очень быстро, по счастливой случайности они в тот момент подошли к командному боксу, что и Гарвелл с доком. Объяснения не заняли много времени. Харли пожал плечами, сделал жест, означающий то ли «действуйте», то ли «катитесь отсюда со своей ерундой». На вопросительный взгляд дочери он ухмыльнулся и повторил то же самое движение. Лилиан устремилась следом за мужчинами. Рэй, успевший перепоручить котят парочке своих подчиненных, увязался с ними. Вся компания взошла на борт «Принцессы Солнца». Корабль, конечно, готовился к старту дольше, чем флайер, зато время полета можно было здорово сэкономить. А уж для Рэя возможность посмотреть это чудо техники и в деле, как он выразился, вовсе были минуты счастья. Всего через неполный час они причаливали к флагману.

***

Контр-адмирал Крэйн воспринял их визит с юмором.

— Вы что-то забыли?

— Нет, сер. Хотим побеседовать с солдатом, доставленным в лазарет накануне. — Ответил Линц.

— А связь зачем? Стоило лететь?

— Надеюсь, что стоило. — В этот раз ответил Тони, сгорающий от нетерпения.

В лазарет, по размерам скорее настоящий госпиталь, они зашли вдвоем. Врач, женщина в халате поверх формы капитана, подвела их нужной комнате и открыла дверь. Из четырех коек занята была только одна.

Чарли Маркони действительно не выглядел бравым воякой. Линц, представив Тони и солдата друг другу, вышел. Тони рассматривал паренька и удивлялся, как такое чудо могло попасть на форпост человеческой цивилизации, во Внешфлот да и вообще в армию. Невысокий, щуплый, на вид действительно скорее подросток, а оттопыренные под прямым углом от головы уши делали его вид еще и довольно комичным. Взрослыми во всем его образе были только глаза – выразительные, карие и очень серьезные.

— Да, сер, я Чарльз Маркони, мне двадцать один год, и я сам пошел служить. Я знаю, что вы меня вычислили, потому не буду ломать комедию. Я действительно умею читать мысли.

— Чарли, я пришел, как друг. — Тони немного выбила из колеи прямота парня. — и мне нужна твоя помощь. Я постараюсь, чтобы информация о тебе не вышла за ограниченный круг лиц.

— Я знаю, вы не желаете мне зла, но вы правы в том, что чем меньше будут знать о моих способностях, тем лучше. Моя семья владеет этим даром много поколений и пережила все чистки и войны потому, что скрывали этот дар. Как вы узнали? — Он тут же задал следующий вопрос. — Какие кошки?

— Чарли, я не могу так, не успеваю. Ты можешь не читать мысли?

— Могу. Но может, быстрее будет, если вы будете думать вопрос, а я сразу говорить ответ?

— Я буду чувствовать себя неполноценным, уродом.

— Вы действительно так считаете. Странно. Всегда и все уродами называют нас, мутантов.

— Мутация в твоем случае – это явный прогресс для человека, как биологического вида. Да, ваши способности заставляют других, не обладающих подобным даром, чувствовать себя некомфортно. Признаю, ты можешь представлять даже опасность… для того, кому есть причина скрывать свои мысли. Но это все не доказывает, что ты менее полноценен, чем тот, кто не способен на такое. Если уж честно, то я скорее чувствую свою отсталость по сравнению с тобой потому, что твоя способность позволяет обмен информацией со скоростью, недоступной мне. Но я тебя все-таки прошу опуститься на мой уровень.

— Странно. Я не слышал ни на словах, ни в мыслях, чтобы нормальные так считали. Хорошо, я постараюсь не читать ваши мысли. Вы говорили про каких-то кошек.

— А вы не встречали на этой планете крупных кошек? Я попробую представить себе ее. Сможете увидеть?

— Да, вижу. Я не встречал их потому, что едва ступил на планету, как меня свалила с ног дикая боль в голове. Боль и ощущение что в моей голове сейчас все взорвется от шума. Это как вы готовитесь услышать шепот, а вам в ухо орут очень-очень громко. Настолько громко, что разобрать невозможно, что именно. В этой какофонии лишь отдельные фрагменты понятны и это не слова, только картинки. Часто страшные. То пасть какого-то чудовища, то пещера темная. В некоторых видениях могли мелькать пятна, похожие на кошку, как вы мне показали,

— А как часто это было? Ты можешь вспомнить, что-то на базе происходило в такие моменты?

— Тревога. Почти всегда сирена, а потом видения и боль.

— Знаешь, почему объявлялась тревога?

Он посмотрел на Тони.

— Теперь знаю. Мистер, я полечу с вами.

— А боль? Я пока не знаю, сможем ли мы уберечь тебя от нее. Я не могу настаивать. Ты достаточно пережил.

— Но никогда не был трусом. — Парень побледнел и сжал кулаки. — Я вижу, вы говорите правду. Я же выдержал три месяца, значит выдержу еще. Я хотел стать солдатом. Я же вижу в ваших мыслях – без меня никак. Ведь так?

— Похоже на то!

***

На подлете к базе Тони особо часто поглядывал на солдата. Тот вел себя абсолютно спокойно, защитное покрытие корабля работало. Чарли сидел рядом с ученым и объяснял, пределы возможностей своего дара.

— Я слышал о тех, кто мог приказывать любому человеку, внушать мысли и даже вызывать боль, подобную той, что возникала в моей голове. Но в реальности не сталкивался. Моя семья двести лет хранила в тайне, что половина из нас рождается с даром. Наш дар пассивен, как слух, мы можем услышать, но не можем передать. По вашему рассказу и своим ощущениям я понял, что кошки имеют активный дар и очень сильный. Для меня просто запредельный, убивающий уровень.