— Ой, какой хорошенький, — мечтательно вздохнула ассистентка Лизочка, увидев крупный план актёра Пороховщикова, затем на общем плане актёры и каскадёры стали выполнять простенькую комбинацию ударов, которую оператор Месхиев снял в движении с тележки.

— Все ребята красавчики, — не согласилась с подопечной Раиса Кондратовна. — Особенно вон тот блондинчик, — сказала двоюродная сестра Шапокляк про Олега Видова.

А затем на экране начались спарринги, в которые я собрал самые эффектные удары и комбинации из каратэ, рукопашного боя и бокса. Вот Слава Волков, в исполнении Евгения Стеблова, блокирует руками мои удары ногой в голову, а в следующем кадре, снятом сверху, он же на высоком профессиональном уровне выполняет подсечку своего соперника ногой. Само собой на этом ракурсе за Стеблова пришлось скакать тоже мне.

А вот Володя Казанцев, в исполнении Олега Видова, ловко присел, когда я с разбега решил его ударить двумя ногами в грудную клетку. А затем Казанова уже сам выполнил отработанную комбинацию: двоечка руками и удар ногой в челюсть. Только нога, которая прилетела в лицо каскадёра, принадлежала опять мне.

Боевые сцены с Шурой Пороховщиковым, то есть капитаном Лариным, снялись уже без особых затруднений. Так как чувствовалась у актёра хорошая спортивная подготовка. Да, высоко ногами Пороховщиков не махал, зато вполне прилично бил в район колена, бедра и живота. В этом коротком эпизоде мой Андрюша Ларин легко разобрался с тремя нападавшими на него каскадёрами.

«Надо будет под всю эту боевую сцену подложить музыку из песни про гонщиков», — подумал я, развалившись в кресле, когда на экране под руководством Массарского стали производится броски из самбо и дзюдо. Кстати, с бросками и Видов, и Пороховщиков справились боле-менее прилично, а за актёра Стеблова на общем плане, опять пришлось попотеть мне. Кстати, на этом красивая и динамичная нарезка кадров закончилась.

— Всё, — выдохнул на следующем плане Слава Волков, плюхнувшись на лавку, которая стояла около стены спортзала, — хоть застрелите меня, я больше не могу. В конце концов, я — сыщик, а не гребец на галерах.

— Ты, Славка, не гребец и не сыщик, ты — элементарный лопух, — хохотнул, усевшись рядом, старший лейтенант Володя Казанцев. — Я тебе говорю как большой специалист по женским вопросам. Вот недавно после танцев три амбала прицепились к двум очаровательным девушкам. Хоть бы кто заступился, никому и дела нет. Все спешат домой на программу «Время».

— Ясно-понятно, а тут ты такой: «спокойно леди, я — Дубровский», — хмыкнул Волков.

— Вот именно, один удар в бороду, другой по печени, — смахнул пот со лба Казанцев. — Враг бежал, а девушки остались. Учись, студент, ха-ха.

— Вставайте бездельники, хватит байки травить, — усмехнулся капитан Ларин, нависнув над товарищами коллегами.

— Опять кому-то надо двинуть в ухо? Умоляю, разберитесь как-нибудь без меня, — заныл лейтенант Волков.

— Андрюха, не перегибай палку, а то кое-кто из нас сегодня родит, — захохотал Казанова, похлопал Славку Волкова по плечу.

— Не смешно. Подполковник Петренко срочно вызывает на ковёр, — уже без улыбочки заявил капитан Андрей Ларин. — По слухам грабанули какой-то музей и вынесли картину необычайной ценности. Дело взято на контроль на самом верху.

— Вот уж действительно не смешно, — недовольно проворчал Володя Казанцев. — Накрылось сегодняшнее свидание медным тазом. Вы даже не представляете, какие там лучезарные глаза.

— Крепись Казанова. Эээх, ладно, пойдем что ли, поработаем, — пискнул Стеблов-Волков.

— Ха-ха-ха, — загоготал я. — Стоп машина!

Монтажёр Раиса Кондратовна моментально хлопнула по клавише стоп, и картинка застопорилась на середине кадра. Обе женщины с изумлением покосились на меня и, не задавая никаких вопросов, пятнадцать секунд смотрели, как я дико хохочу.

— Уважаемые дамы, фраза: «пойдём, поработаем», бросает тень на нашу советскую милицию, — сказал я, отсмеявшись. — Поэтому после слов: «крепись Казанова», режем к чёртовой матери, не дожидаясь проблем на худсовете.

— Ты, Феллини, такой молодой, а уже перестраховщик, — скрипучим голосом произнесла Раиса Изаксон, вырезая кусок плёнки. — И что с тобой будет дальше?

— А он у нас в начальники выбьется, — язвительно заметила ассистентка Лизочка.

— Клеем без лишних разговоров и необоснованных выводов, — пробурчал я. — И давайте смотреть продолжение.

Раиса Кондратовна поцокала языком, закурила сигаретку, отмотала плёнку немного назад и вдавила клавишу пуск. И сразу же после спортивного зала на крупном плане появился телефонный аппарат с диском. Камера сделала панораму вверх, и в кадре с телефонной трубкой прижатой к уху возник подполковник Петренко, в исполнении Леонида Быкова.

— Да, товарищ генерал, так точно, товарищ генерал, — чётко произнёс Юрий Александрович Петренко, одетый в тёмно-синий китель, который на чёрно-белой плёнке выглядел тёмно-серым. — Категорически не согласен, мой отдел всё ещё ловит мышей. И фруктов покрупнее тоже.

На следующем общем плане в кабинет подполковника вошли Ларин, Казанцев и Волков. А так же на экране появилась Нонна Новосядлова, которая играла роль следователя прокуратуры Анастасии Абдуловой. Нонна сидела за длинным столом начальника уголовного розыска и что-то писала.

— Проходите-проходите, — зажав трубку рукой, тихо сказал сыщикам подполковник Петренко. — Да, товарищ генерал, ответственность осознаю, — ответил он какому-то начальнику на том конце провода. — Не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Смотри, какой интересный персонаж, — прошептал Слава Волков своему киношному другу Володе Казанцеву и кивнул в сторону красивой «следачки» из прокуратуры.

— Дааа, такие барышни просто так на дороге не валяются, — протянул Казанова.

— Здрасте, а вы замужем? — Слава Волков, подсел к Насте Абдуловой.

— Пока присматриваюсь, — ухмыльнулась «следачка».

— Присматривайтесь поскорее, а то уведут, ха-ха, — захихикал Стеблов-Волков.

— Кого уведут, а кого и палкой не отгонишь, — проворчала Нонна-Настя.

— Есть отчитаться в трёхдневный срок, — отчеканил Петренко, на которого пять переместилась камера, после чего он положил трубку на телефонный аппарат. — Пятый звонок за последний час, — пожаловался подполковник, окинув взглядом своих подчинённых. — В Русском музее, товарищи сыщики, совершена дерзкая кража картины Франса Хальса «Святой Лука». Кстати, познакомьтесь: для усиления в вашу группу временно командирована следовательница прокуратуры Анастасия Романовна Абдулова.

— Считаете, что мы не справимся своими силами? — недовольно произнёс Пороховщиков-Ларин.

— Считаю, что без уникальных способностей Анастасии Романовны следствие может затянуться на неделю и более. — Быков-Петренко тяжело вздохнул и выложил на стол листки с рисунками. — Эти ваши портреты карандашом Анастасия сделала по моему устному описанию. Как видите, сходство более чем убедительное.

Оперативники разом привстали из-за стола, разглядывая свои изображения.

— Уши не мои, — возмутился Слава Волков.

— Запомните, товарищ Волоков, не уши красят сыщика, а вот это самое серое вещество, — Петренко выразительно постучал пальцем себя по голове.

И тут в кабинет вошла криминалист широкого профиля Ольга Ушакова, роль которой я, как и обещал, отдал актрисе Ирине Губановой.

— Товарищ подполковник, машина ждёт у входа, — сказала Ушакова, одетая, как и Петренко, в милицейскую форму.

А вот для оперативных работников и следовательницы из прокуратуры с гражданской одеждой пришлось немного повозиться. Так как мне хотелось, чтобы фильм смотрелся, словно его сделали в Голливуде. Поэтому при помощи умелых рук моей соседки и костюмерши Галины Васильевны вещи из середины 60-х годов лихо перешивались в модные шмоточки из конца 70-х. Широкие и бесформенные брюки для мужчин преобразовались в брюки-клёш, умеренного не клоунского вида, а мешкоподобные рубашки приобретали приталенную форму. С женскими вещами происходило примерно то же самое. Из обихода убрались платья-колокола и немного кринжовые костюмы. А взамен появились приталенные платья с поясами, юбки в складку, женские брючки и аккуратные жакеты. Мои актёры на зависть остальным ленфильмовцам в данный момент выглядели лучше, чем важные иностранные туристы, которых в Ленинграде было не мало.