Женщина-кошка подошла к Лавли и своей рукой с когтями приблизилась к лицу, как будто бы хотела погладить, как это делают кошки, когда мурлыкают и сжимают-разжимают когтистые лапы , но это она проделала в воздухе. А еще все ее движения были действительно кошачьи, какие-то плавные, грациозные, изворотливые, она делала со своим телом то, что делают обычно кошки. Она повернула голову на бок, потом на второй, разглядывая Лавли, а потом отскочила, опять стала пантерой и подошла к Пуффи, оглядела его, он ее тоже. Они улыбнулись друг другу кошачьей улыбкой. И Женщина-кошка вновь отскочила и улеглась на удобный диван (этот диван Лавли только что заметила).

— Здравствуй, Пуффи, — произнесла она. «Поистине мурчащий голос», — подумала Лавелина. — А этот человек, — она указала указательным пальцем с длинным ногтем.

— Я Лавелина, — проговорила поспешно девушка.

— Это не все твое имя, — промурчала Женщина-кошка. — Но и это не так важно, — она потянулась. — Я сама не собираюсь называть свое полное имя. Можешь лишь узнать его часть — Романта.

— Красивое имя, — проговорила Лавли.

— Не спорю, — сказала Романта. — Зачем ты пожаловала сюда?

— Мне стало интересно, кто здесь шумит, — проговорила Лавли обеспокоенно. Она подумала, что влезла на чужую территорию, и совершенно забыла, что находилась в замке по делу, а как наивный ребенок пролепетала первое, что пришло на ум.

— Это не повод входить сюда, — промурлыкала Романта. — Ты знаешь, кто я такая? — удивительно, но Романта говорила все в одной и той же тональности, одновременно и ласковой и показывающей, что гости не сильно ее интересуют и стоят гораздо ниже самой кошки. — Я та, кто может ответить тебе на твой вопрос. Ты ведь знаешь, каким особым даром обладают кошки. И ты сможешь задать свой вопрос и получить ответ.

— Правда? — восхищенно спросила Лавелина. — И ты на все ответишь?

— Да, — сказала Романта. — Только за определенную сумму. Я не даю ответы просто так.

— Что нужно? — сказала Лавли.

— Ты должна достать особый ингредиент — коготь совы. Но это коготь не той совы, что ты представляешь. Его можно добыть по ту сторону границы.

— По ту сторону границы? — переспросила Лавелина. — Что это значит?

— Ты видела разлом? Этот разлом — граница, то самое место, где было произведено заклятие, которое не позволяет древнему существу перейти на эту сторону границы. И там оно особенно сильно. По ту сторону границы коготь совы. Отдай мне его. И я отвечу на твой вопрос.

— Хорошо, — улыбнулась Лавелина. — Древний — это Стоун? — с опаской спросила она.

— Так его имя, — подтвердила Романта. — Только. Не забудь, что ты пришла сюда, чтобы выручить подругу. Сначала найди потомка бога солнца, за которым ты пришла. А потом уже отправляйся на поиски. И так, чтобы об этом они не узнали. Кстати, Пуффи, приходи почаще. Мне без тебя тут одиноко.

У Пуффи было то самое довольное кошачье лицо, когда они щурятся и мурлычут.

— И порадуйте Дикарку, — вдруг сказала Романта. — Со мной все в порядке.

Лавелина поблагодарила Женщину-кошку и пошла искать Дикарку, Джека, Обезьяну и Орла. Они встретились в одном коридоре, но Лавли пока решила не говорить им про Романту. Просто Лавли очень сильно заинтересовали слова этой кошки. Дикарка жила здесь давно и, видно, знала Романту, и, похоже, они были подругами, тогда почему Дикарка ничего не сообщила ей? Лавли решила выяснить это потом. К тому же, теперь было понятно, куда так часто уходил Пуффи. Конечно, коту более приятно и интересно находиться к компании кошки, чем в человеческой.

И вот Джек был найден.

Он, как и несколько дней назад (или это было только вчера?) находился все в том же состоянии увлеченности своими занятиями, настолько, что его больше ничего не интересовало. Но пришедших к нему он заметил. Джеку как будто бы было просто не выгодно, чтобы его заставали врасплох. У него были взъерошенные волосы, синяки под глазами, как будто бы он не спал несколько дней, несколько измученный, но все же увлеченный вид. Но, как только вся компания, включая Пуффи, Лавли, Дикарку, Обезьяну и Орла, появилась перед ним, он улыбнулся своей привычной улыбкой, и глаза его блистали таким же огнем, как обычно.

— Понравилась экскурсия по замку? — задорным голосом произнес он.

— Да, — сказала твердым голосом Дикарка. — Нужна твоя помощь.

— В чем? — сказал он.

— Вот, полюбуйся, — сказала Дикарка и указала на Обезьяну и Орла.

— Не понимаю, — сказал он, поглядев на них, но потом, словно какое-то шестое чувство подсказало ему, он все понял и рассмеялся так, как смеются дети, громко и весело. И Лавелина сама не заметила, как от этого заразительного смеха сама улыбнулась и чуть не засмеялась. С Дикаркой была примерно та же история. Звери же взбесились. Обезьяна подскочила к Джеку и больно ударила его рукой по ноге, а Орел клюнул его в лоб. Джек отбежал от них, делая защитные жесты руками и переставая смеяться. — Ладно, ладно. Все, не смеюсь. Владимир Иванович, вы ли это? — спросил он у Орла. Хотя Лавелина вообще сомневалась, Иванович ли Вова или не Иванович. — Это кто вас так? Неужели близнецы постарались? То-то они были такими веселыми.

— Ты тут не болтай много, — сказала Дикарка. — Вообще-то мне нужна была помощь Владимира. Поэтому я его искала и сюда пошла.

Обезьяна повернулась к Дикарке и со злостью посмотрела на нее. То ли она обиделась на то, что Дикарка решила расколдовать ее только за компанию с Владимиром, то ли у нее сразу встал вопрос: « А зачем это мой Вова ей вдруг понадобился?». А, может, и то, и другое.

— Ладно, так и быть, — сказал Джек и вытащил из внутреннего кармана рубашки две склянки и вручил их зверям. Лавелина подозрительно посмотрела на него. «И зачем у него в кармане лежит два оборотных зелья? Может, он сам их заколдовал?». Джек, словно прочитав ее мысли, сказал:

— Только не смотри на меня так, я их не заколдовывал. Я хотел переделывать оборотные зелья, поэтому пришел сюда. Здесь безопаснее экспериментировать.

Раз уж так произошло, все решили, что теперь уже расколдованных Вову и Алису стоит отвести домой, потому что они находились сейчас не в лучшем состоянии. И все направились к выходу из замка. При этом Алиса все время что-то орала: то, что ненавидит близняшек и точно их убьет, и что Вова, конечно, тоже виноват во всем, и что она обиделась. Вова же шел молча. Лучше было подождать, пока она остынет, все равно в таком состоянии с ней не поспоришь. Лавелина ждала, пока, наконец, Вову и Алису разведут по домам, чтобы вместе с Пуффи отправиться на поиски когтя совы. Дикарка думала, что придется повременить с путешествием вместе с Вовой в другой мир. А Джек думал о своем. Он думал, о той встрече, которая произошла в замке.

Он вспоминал, как прошел в темную комнату. И как медленно из темноты появились два желтых глаза. И Женщина-кошка, ему даже не хотелась в мыслях своих называть ее по имени, приблизилась к нему. Она медленно провела своими когтями по его щеке, а он отвернулся в сторону, оттого, что ему было противно даже находиться в одной комнате с этим существом, не то, что терпеть ее прикосновения. Даже теперь, вспоминая это, он делал гримасу отвращения, как бы инстинктивно.

— Ну, что? — сказал он ей тогда, передав сверток. — Я принес то, что тебе нужно. Теперь поговорим о Лавелине.

— Да, — промурлыкала Кошка.

— И ты, и я знаем о ее проблеме. Я все испробовал. Заклятия, зелья, магические камни. Ничего не сработало. Ответь мне, как ей помочь?

— Ты и сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, — промурлыкала Романта. — Магия тут бессильно. Все, что касается души — это выбор, и выбор самого человека. Только она сама сможет себе помочь.

— Значит, все это бесполезно? — проговорил Джек. — Зачем ты тогда требовала от меня эту цену? Не нужно было соглашаться на сделку с тобой.

— Но ты согласился, — довольная собой, сказала она. — Единственное, чем ты можешь ей помочь — наставить на путь истинный. Слова и поступки ведь даже сильней, чем любое волшебство.