Я подошёл к «Зубастому Алтарю».

— Покажись мне, Мегалодон! — властно сказал я, отслеживая реакцию этого зверобога. Если в нём осталась хоть капля жизни, то он непременно воспротивится такому обращению.

— Кальмар, — в его голосе действительно прорезалась эмоция гнева. — Я сожру твою плоть. Потом. Когда буду голоден.

Я усмехнулся. — Сначала приоткрой путь в свой чертог, — я снял со спины «Акварум». Чтобы на всякий случай показать, что даже на богов у меня найдётся орудие.

Он тут же шикнул.

— Запах Косатки. Поганьё! — щелчок зубов. — Тварь. Порвать на кусочки.

— Прекращай болтать, а покажись. Или древний бог боится, хоть и сам просил меня о милости?

По нашей мысленной связи медленно двинулась густая тёмная сила. И это была не мёртвая энергия острова. А что-то более… могущественное. Правда, его, по моему Чутью, оставались всего лишь жалкие крохи.

Капля от некогда наполненного озера.

Жалкое зрелище.

Впрочем, тем лучше. Сильный Мегалодон был мне ни к чему.

Эта энергия плавно коснулась моего сознания. Даже опасливо.

Но не потому что он боялся меня. А потому что понимал — любое лишние действие тут же повлечёт за собой разрыв нашей связи. А вот этого ему совсем не хотелось.

Я мысленно дал добро на углубление контакта. Но не забыл выставить защиту и передать Златику дополнительный приказ о поддержке, если что-то пойдёт не так.

И тогда дневной свет в моих глазах сменился огромной чёрной пустотой.

Под ногами тёмная водная гладь. Но я не тонул и не проваливался, она была плотной и напоминала жидкое зеркало.

В воздухе витал уже знакомый запах крови, только в несколько раз сильнее.

Вокруг меня плавали едва различимые, почти прозрачные образы человеческих фигур, похожие на серебристых фантомов. Без лиц и других цветов. Боком, вниз головой, наискосок — они парили как воздушные шары.

— Род. Мой род, — «клац-клац» в пустоте. — Мертвы. Последний потомок — тварь! — теперь я увидел впереди перед собой клубы светло-красного дыма. Они облепляли и скрывали от меня нечто огромное, большее чем многие корабли.

И только «Арктида», пожалуй, была сопоставима с этим по размерам.

— Ты про Каина? — спросил я, пытаясь высмотреть в красном тумане глаза.

Я всегда смотрел в них. Только так можно понять, что из себя представляет человек или какая-нибудь разумная тварь.

— Каин? — щёлкнули друг о друга зубы. — Мерзкий лжец. Другое имя. Он был другим!

Красный туман приблизился ко мне практически вплотную.

А я сформировал вокруг себя плотный кокон из псионической энергии. Чтобы отбиться в любой момент.

Причём с этой громадиной, пусть она когда-то и была могучим звериным богом, я вполне мог совладать.

Я пустил вперёд лёгкую псионическую волну, которая разметала красный туман.

Тогда я увидел истинный облик ужаса.

Он выглядел почти как любой другой мегалодон, только был больше. Вот только всё его тело было прошито сотнями дыр. Из них струилась вязкая отвратительная субстанция, похожая на бронзоватую смолу. В целом она напоминала о Вестнике, которого я уничтожил в «Океане Теней».

Зубы Мегалодона были ярко-алого цвета. Даже просто смотреть на них было неприятно, изнутри пробирал противный холодок. В сознании всплывали навязчивые мысли, как эти зубы рвут меня на части.

Я-то спокойно отогнал их вниманием.

Но обычный человек — не псионик — мог бы сам броситься на них. Чтобы с его смертью умерли и все страхи.

Я помотал головой. Этот поганец умел обрабатывать разум, раз даже меня чуть-чуть, но проняло.

Самое главное, что даже без Чутья я ощущал, что этот Мегалодон хочет моей смерти. Не потому, что я был его врагом. А потому что такова была сама его суть — монстра, который живёт, забирая жизнь у других.

Он подплыл ближе. Его гигантский затупленный нос навис в метре надо мной, а сомкнутая пасть была впереди.

— Довольно, — я выпрямил вперёд руку, обозначая что дальше ходу нет.

И примерно две секунды готовил к бою свои Псионические Клинки.

Не потому что Мегалодон двигался. Нет, он стоял и думал, напасть ли ему прямо сейчас или чуть позже.

— Я слышу твои мысли ничуть не напрягаясь. А ты их даже не скрываешь, — я пристально посмотрел на него.

И тут он повернулся, встречаясь со мной взглядом одного из своих глаз. Красный, со смотрящим из стороны в сторону зрачком.

— Моя природа — хищник. Дай мне голод. Освободи меня от плена, — он дернулся. — Древняя тварь, — Мегалодон отвернулся и громко клацнул зубами. — Тварь изувечила меня. А потомок сделал сторжевым псом, кормящегося кровью слабаков! УБЕЙ ЕГО! — внезапный рёв чуть не оглушил меня.

— Давай по порядку. Ты — предок, звериный бог! Как ты… оказался здесь? Вы же сами даёте своим потомкам силу.

— Кальмар, — он резко дёрнулся головой в другую сторону. — Смотри! Всё узнаешь!

Вода под моими ногами взбурлила. Она выросла передо мной идеально ровной стеной. На ней, словно на жидкокристаллическом экране, стал проигрываться «видеоряд». Одновременно с этим мне в мысли приходило понимание, что происходит.

Море. Кровь. Пламя на разломанных парусных кораблях.

Слышатся крики.

Воины прыгают с корабля на корабль и отчаянно сражаются. В ход идут сабли, примитивный огнестрел и, конечно, магия.

Огромная волна в форме головы мегалодона сокрушает целый корабль вместе с его экипажем и окрашивается в красный. Пусть зубы и были водными, резали они не хуже.

На одних кораблях герб с кругом из острых зубов.

На других — герб моего клана.

Но в центре этой картины один человек, который едва выгребает на берег скалистого островка. Судорожно выкашливая солёную воду, он выползает на поверхность и спешит скрыться за камнем.

Из раны в боку вытекает кровь. Одна нога вывернута под неестественным углом. Отсутствует одно ухо и часть кожи в области между лбом и волосами.

Без целителя ему долго не протянуть.

Рядом проплывает небольшой потрёпанный парусник с белым кальмаром на носу. Команда быстро латает пробоины, а капитан зорко смотрит вокруг. Корабль проплывает мимо.

Никто так и не заметил бедолагу, который смотрит на перстень на трясущейся руке.

Сергей Мегалодонов. Ему меньше тридцати, а он уже остался последним членом своего рода. Его отец, дядя и семеро родных, да двоюродных братьев погибли в тот день.

Он знает это. А также то, что Кальмаровы не уйдут, пока не найдут его живым или мёртвым. Эта битва была последним сражением в войне на тотальное уничтожение. И она закончилась поражением Мегалодоновых.

Сергей смотрит на перстень. Думает.

Неподалёку звучит сигнальный рог. Слышатся победные выкрики, которые прерывает команда одного из капитанов:

— Найдите последнего из этих мясников! Сегодня род Мегалодоновых должен исчезнуть!

В тот момент Сергей решается.

Он достаёт из кармана круглый футляр. Открывает его и вытряхивает оттуда свиток из чёрного пергамента, эластичного и блестящего. Сергей раскрывает его, смотря на ряды неизвестных мне белых символов.

Затем прикладывает свиток к своей ране, щедро обагривая кровью и произносит:

— Я ввергаю себя в служение тебе, о Анубис, и принимаю твою власть, — а затем вдавливает свой перстень-печатку в кровавые разводы на свитке. — Отдаю тебе свою силу и силу своего рода.

Но перстень тут же пробуждается. Из него выходят десятки маленьких чёрных лезвий и вгрызаются в палец Сергея, заставляя его поморщиться от боли. Предок недоволен!

Сергей не кричит, потому что рядом проплывает корабль.

Символы на свитке затягивают в себя кровь и светятся бронзоватым светом.

На свитке появляется ответ на русском: — Служение принято.

В ту же секунду перстень Сергея раскалывается на две части, которые падают в землю.

Символы на свитке соединяются вместе, образуя одну магическую печать. Из неё вырывается поток бронзовой энергии, который бьёт в грудь Сергея.

Его тело начинается дёргаться в болезненной агонии. Он не выдерживает и кричит. Но звука нет, сила, запечатанная в свитке, благоразумно забрала его голос.