— Пойдём, — слышу я голос Нелы.

— Идите вдвоём, — сержусь я. — Наверняка и без меня теперь обойдётесь.

Нела вместо ответа крепко сжимает моё плечо и тащит за собой. Похоже, она невероятно сильная девушка. Я и рад бы освободиться, но чувствую себя как в тисках.

— Отпусти! — кричу я ей, спотыкаясь о камни.

— Тихо, — шипит она. — Если тебя услышат и кто-то придёт, мы не выберемся отсюда, а твоему другу будет грозить гибель. Может, прекратишь себя вести как обиженный ребёнок хотя бы на время?

— А он и есть избалованное дитя, — слышу за плечом насмешливый голос Дрейка.

Поравнявшись со мной, он суёт замызганный мешок мне в руки, приказывает держать, что я и выполняю, и шагает к озеру. Там он погружается в воду человеком, а выныривает уже драконом. Медальон, сейчас ему не нужный, ярко светится на шее Нелы. Нашёл кому отдать.

— Вот и моя лодка, — наша незваная спутница наконец отпускает меня и раздвигает камыши, в изобилии растущие у этого берега. — Поможешь или как?

Она поворачивается ко мне. Я молча швыряю мешок на дно лодки, помогаю надеть на дракона упряжь. Затем мы берём верёвку, что валялась тут же, под сиденьем, и запрягаем дракона в лодку.

Нела перебирается через борт, и я тоже. Дракон держится на поверхности, как огромный жирный гусь. Он косит на нас синим глазом, убеждается, что мы уже в лодке. Нела кивает ему, и мы бесшумно движемся по озеру.

С одной стороны над нами нависает скала, с другой — берег, где темнеют беспорядочно разбросанные домишки. Звёзды, удивительно крупные здесь, отражаются в воде и будто покачиваются на волнах.

Нела, не отрываясь, глядит на поселение, она напряжена, я вижу тревогу в её глазах. Когда деревушка оказывается позади, я слышу вздох — похоже, до этого мгновения Нела сдерживала дыхание.

Мы движемся вперёд, на нас надвигаются скалы.

— А дальше что? — нарушаю я молчание, не выдержав. — Как мы переберёмся через этот хребет? Эта гора выше всего, что мне доводилось видеть.

— В скалах есть путь, — отвечает Нела. — Нам придётся лишь немного подняться, а затем мы продолжим плыть против течения. Возможно, будет непросто, но легче, чем лететь.

— Ты уверена в том, что там есть путь? — сомневаюсь я. — Доводилось там бывать?

— Я видела реку издалека, — тихо говорит она. — Часть пути по ней точно можно проделать.

Издалека! А что, если река не окажется ровной и гладкой, как ковровая дорожка во дворце? Может быть, мы по ней вообще продвинуться не сможем!

— У тебя есть мысли получше? — интересуется Дрейк, и я понимаю, что думал слишком громко. У меня, конечно, есть мысли получше.

— Неле стоит вернуться к себе, — заявляю я, — а мы полетим.

— Нела, если он ещё раз такое скажет, — медленно произносит дракон, — сбрасывай его прямо в воду, я сердиться не стану.

Я сворачиваюсь в комочек на корме лодки и чувствую себя одиноким, как никогда.

Вскоре мы слышим шум, который становится всё громче. Это с рёвом падает в озеро река, вырвавшаяся из скальных объятий.

— К берегу, — командует Нела, и дракон тут же её слушается.

— Попробуй взлететь вместе с лодкой, — говорит она ему, — а мы поднимемся по тропинке. Будь осторожен.

Я вынимаю из лодки мешок и прыгаю в воду. Камни режут ноги — я потерял один сапог в болоте, а второй выбросил позже, ведь в одном ходить глупо. Нела тоже босиком, но кажется, ей ничто не доставляет беспокойства. Она уже ждёт меня на берегу, пока я хромаю от лодки. Шум позади становится громче — это дракон хлопает крыльями, пытаясь подняться.

Нела протягивает мне руку. Я гляжу на неё, подняв бровь, и прохожу мимо. Надеюсь, моё лицо выглядит именно таким высокомерным, как мне хотелось бы. Как у портрета моего дальнего предка, короля Ирмана, перед которым сразу начинаешь чувствовать себя ничтожеством. Удивительное мастерство живописца.

В следующее мгновение я оскальзываюсь на камнях и удерживаюсь лишь благодаря тому, что Нела меня подхватывает.

— Спасибо, — ворчу я сквозь зубы.

Она берёт меня под руку и ведёт вперёд.

— Я могу идти и сам, — говорю ей.

— Брось свою нелепую гордость, — отвечает Нела. — Сейчас темно, и ты не был здесь никогда, а мне эти места знакомы. Идём, я покажу путь наверх.

Мы проходим ещё несколько шагов вперёд.

— Я давно хотела уйти отсюда, — неожиданно говорит моя спутница.

— А знаешь, как относятся к таким, как ты, в остальном мире? — сам себя не понимаю. Вроде бы хочется её предупредить, но наружу прорывается злость. — Это здесь тебя считают особенной, чуть ли не поклоняются. А там ты станешь изгоем. Никто не примет тебя, никто не будет тебе рад. Дорога одна — в Мёртвые земли, где ты проживёшь остаток жизни в одиночестве, или может, рядом будут двое-трое таких же, как ты. Смотри, как бы не пришлось скучать о деревушке у озера!

— Я знаю, Дрейк предупредил меня, — спокойно отвечает Нела. — Он рассказал о своём прошлом...

Я останавливаюсь, будучи не в силах даже дышать от возмущения. Нела стоит рядом, в её тёмных глазах пляшут голубые искры от амулета. Дрейк сразу доверил ей амулет, доверил свои тайны! Как он мог?

— Не бойся, — девушка понимает моё замешательство по-своему. — У меня нет никакого злого умысла, так вышло, что мой путь совпадает с вашим. Я благодарна Дрейку за то, что он понял меня и согласился взять с собой... идём же!

Я сдерживаюсь и ничего ей не говорю. Мы шагаем дальше.

— Думаешь, здесь мне хорошо? — продолжает Нела. — Меня зовут, когда нужно разжечь огонь, подманить рыбу к берегу. Всё это они смогут и без меня, если не станут лениться. Не думай, мне не поклоняются.

— Я видел, с каким уважением к тебе относятся... — я охаю, споткнувшись о камень, и продолжаю: — Называют спасительницей...

Нела в очередной раз поддерживает меня, а затем поворачивает, чтобы мы не сбились с невидимой в темноте тропки.

— У моей матери тоже был дар, — говорит она после недолгого молчания. — Она могла лечить людей, правда, ей не всегда удавалось. В то время главным в нашем поселении был Брагг...

— У вас разве есть главные? — перебиваю я не очень-то вежливо. — У костра мне сказали, что тут все равны.

— Ты что, глупый? — фыркает Нела. — Тебе доводилось хоть раз видеть группу людей, в которой рано или поздно не появился бы вождь, глава, тот, к кому прислушиваются остальные? Что бы они ни говорили, у нас всегда был такой человек. Тогда это был Брагг, ненавидевший мою мать с тех пор, как она предпочла ему отца. Отец погиб, когда охотился за горными козами. Сорвался со скалы. В группе охотников был Брагг, и мать верила, что гибель отца не была случайной. Но никому о том сказать она не могла.

А затем сын Брагга заболел. Мать сделала всё, что могла, но не вышло. Мальчишка умер. Брагг обвинил мою мать, и её утопили в этом самом озере.

— Неужели никто не заступился? — я прихожу в ужас. Значит, вот как смогли поступить эти люди, с которыми я делил ужин у костра.

— Никто, — горько говорит Нела. — Никто из тех, кто приходил за помощью и получал её. Никто из тех, с кем мы делились пищей в голодные времена. Никто из тех, кто называл себя нашими друзьями. Теперь понимаешь, что людям с особым даром не так уж хорошо и здесь? Я готова отправиться в Мёртвые земли и жить там в одиночестве, но хотя бы не в вечном страхе, не в ловушке, будто зверь.