— Это Медополье, — отвечает он. — Поставляют лучший мёд во все четыре королевства, а то и дальше. Неужели никогда не слышал?

— Я-то слышал, — отвечаю я, — да только одно дело знать, а другое — видеть своими глазами. А у тебя будто карты в голове.

— Многому учился, — подтверждает дракон и сворачивается клубком.

— А где ты учился? — интересуюсь я. — Ты ведь не с колдуном жил до восемнадцати лет, тогда где?

Дракон старательно притворяется спящим.

Я тяну его за ухо, но он и ухом не ведёт. Что ж тут поделать — разговор не клеится, надо бы и мне спать.

Я укладываюсь, размещая мешок под головой. Что-то в мешке всё время мешает, приходится перекладывать вещи.

— Прекрати греметь, — говорит дракон.

— О, ты не спишь? А я хотел спросить...

— Сплю.

Наконец мешок становится почти таким же удобным на ощупь, как подушка. Я закрываю глаза, стараюсь подумать о чём-то приятном и вдруг ощущаю покалывание в левом боку.

Это оказывается рыбья кость. Кто-то из нас ужинал, как свинья, а я теперь мучаюсь.

— Что ты всё вертишься? — раздаётся недовольный и сонный голос дракона.

— Ты всё засорил костями от рыбы! — шиплю я.

— Я её с костями ел, если ты не заметил, — отвечает дракон.

— Не может быть, чтобы я сам... ладно, забудь, — машу я рукой. Наверняка это всё же он тут наплевал, но некоторых не переспоришь.

Я шарю ладонями по траве, пытаясь найти безопасное и удобное место для сна. Похоже, что дракону это наконец надоедает, и он подтягивает меня к себе, обхватывая лапами.

— Не дёргайся, — говорит он и вскоре засыпает, а я ещё долго лежу, возмущённый. Что за отношение! Не думал ли он о том, что во сне может неловко повернуться и придушить меня? Его лапы, лежащие на мне, расслаблены, но стоит шевельнуться, и дракон усиливает хватку.

Наконец я устраиваюсь поудобнее у его тёплого живота, утыкаюсь лбом в шею дракона и засыпаю.

Мне снятся очень странные вещи. Сперва я вижу колдуна.

— В путь! — кричит он. — Не смейте останавливаться! Бойтесь гибели!

Затем во сне появляется коза Орешек. Она скачет вокруг колдуна точно так же, как тогда, в замке. Колдун отступает и почему-то не может сопротивляться козе.

Я вижу, что рядом со мной появляется дракон. Мы стоим у гигантского медальона, который открывается.

Нерисса на портрете оживает и тянется к дракону, чтобы его обнять. Но живым становится и Соланум, его лицо искажено гневом. Он тянет дракона к себе, схватив за крыло, и тот кричит от боли.

— Поспешите! — доносится издалека гневный голос колдуна, и я просыпаюсь.

Что-то щекочет лицо, и мне на ум сразу приходят насекомые. А я их с детства терпеть не могу, потому дёргаюсь и тру лицо руками. Чувствую, как что-то ползёт и по пальцам. Затем просыпаюсь окончательно и вижу, что это волосы Дрейка.

Он, всё ещё в полудрёме, притягивает меня ближе и утыкается лицом в плечо. И я понимаю, что мне нужно отойти от него как можно быстрее.

— Ты спи, а я ненадолго тебя покину, — шепчу я, пытаясь осторожно убрать руку Дрейка.

— Не уходи, пожалуйста, останься со мной, — бормочет он, цепляясь за меня пальцами. — Я о многом хочу спросить...

— Давай-ка позже, — я освобождаюсь и откатываюсь в сторону.

К несчастью, кожа Дрейка теперь более чувствительна, чем его прежняя чешуя. Он натыкается ногой на рыбью кость, чешет колено и окончательно просыпается.

— О, — с удивлением говорит он, — мне снилось...

Тут он смотрит на свои руки, затем на свои ноги, ощупывает лицо и волосы.

— Я снова человек, но как? — глядит он на меня изумлёнными круглыми глазами.

Я хотел, чтобы это случилось как-то по-другому... эх, будь что будет.

— Похоже, он действует и через ткань, — говорю я, вынимая амулет из кармана.

Дрейк выхватывает амулет так быстро, что цепочка оставляет ссадины на моих пальцах.

— Откуда это у тебя? — кричит он. — Как давно ты его хранишь?

— Я всё объясню, — обещаю я, — только не вопи и дай мне немного времени.

— Был ли он вообще у козы? — не унимается Дрейк. — Зачем ты так со мной поступил? Ты же знал, как много это для меня значит! Да я... да я жить не хотел!

— Когда в замке появился колдун, твой медальон ещё светился, — говорю я. — А я же видел, как колдун тебя ругает за любую оплошность. Мне не хотелось бы, чтобы он узнал, вот я и решил на время скрыть амулет.

— Почему раньше не сказал? — и Дрейк толкает меня.

— Когда — раньше? — толкаю я его в ответ. — Может, в замке, чтобы ты сразу доложил своему драгоценному колдуну, который хотел, между прочим, взять амулет себе на хранение?

— Я доверяю ему! — кричит Дрейк. — Без него бы я и не узнал про амулет!

— Как вообще можно доверять колдунам! — перекрикиваю я его. — Всё, что мне говорил, ты от него узнал? В той истории о принцессе не всё сходится!

Дрейк замолкает и тянет себя за волосы.

— Я тоже думаю, что не всё сходится, — наконец сознаётся он. — Но не думаю, что колдун мне лгал.

Я роюсь в мешке и бросаю ему запасную одежду. Дрейк с недоумением глядит на неё, затем к нему приходит понимание, он ужасно краснеет и прячется за деревом, чтобы одеться.

— Ты собираешься просидеть там до старости? — потеряв терпение, окликаю его я.

Дрейк выходит ко мне, очень смущённый. Он так забавно краснеет.

— Интересно, что тебе снилось? — спрашиваю я. — Ты так за меня цеплялся. «О, не уходи, пожалуйста! Ах, останься со мной» — передразниваю я его.

— Мне снилась Нерисса! — отвечает он, краснея ещё больше. — Я хотел с ней поговорить, потому что она могла бы дать ответ на многие вопросы.

— Мне она тоже сегодня снилась, — сообщаю я. — А о чём именно ты хотел бы спросить?

Дрейк смотрит на меня, о чём-то размышляя, и наконец говорит:

— Думаю, я должен тебе кое-что рассказать.

Мы усаживаемся у дерева бок о бок, прижавшись спинами к стволу. Дерево — это старая липа — шепчет над нами, и где-то в ветвях свистит невидимая пичужка.

— С детства я слышал легенду о том, что в наших жилах течёт кровь дракона, — наконец начинает Дрейк. — Глупо вспоминать, я даже мечтал им стать. Брат моей матери жил неподалёку от нас, его сыновья были моими ровесниками. Иногда мы играли вместе, и они всегда были драконами, а я жертвой. Однажды я не выдержал и тоже притворился драконом. Они избили меня и с тех пор не принимали в игру.

— Какие мерзкие дети, — сержусь я. — Но неужели у тебя не было друзей получше?

— Мать старалась держать меня дома, — Дрейк вздыхает и теребит прядь волос. — Доставала книги, чтобы я учился, и говорила, что у меня слишком слабое здоровье для прогулок и игр.

— Разве ты чем-то болен? — пугаюсь я. — Может быть, тебе нельзя было меня носить?

— Нет, я здоров, — отвечает Дрейк. — И сейчас, и раньше. У матери были другие причины держать меня взаперти.

— И что же это за причины? — интересуюсь я.

— Всему своё время, — качает головой Дрейк. — Я расскажу позже. Так вот, весь наш род знал о предке, в котором как будто была драконья кровь. Кто-то верил, а другие считали это выдумками. Меня назвали в честь этого предка — Армас.