Разогнавшись на полную скорость, он ворвался круг света у костра. Пнул под коленку Йогреда, тот упал и зарылся носом в утоптанную землю площадки.

— Уходите! — заорал Эландер людям, — Прочь! Сейчас же!

Женщины хватали детей в охапку, мужчины тоже и не думали сопротивляться. Пограничников вел инстинкт, потому они первым делом атаковали орков. Те рубились отчаянно, но шансов против превосходящего противника у них не было. Они попадали замертво один за другим. К тому моменту, как Йогред поднялся и унял хлещущую из носа кровь, все было кончено. Деревня обезлюдела.

— Ты…

Йогред направил клинок в сторону Эландера.

— Ты на чьей стороне вообще!?

— Государь Элессар не велит убивать людей, даже слуг Тьмы. Только орков, троллей и гоблинов. Остальные имеют право на справедливый суд, — деревянным голосом отчеканил Эландер. Он прикидывал, как отсюда сбежать, когда начнется заваруха. Если начнется. В конце концов здесь нет верных Йогреду рохирримов. Тут только разведчики.

— Командир, он дело говорит. Орков мы завалили, люди бежали, — подал голос один, вставая рядом с Эландером.

— Так даже лучше. Можно по домишкам посмотреть, вдруг есть чего стоящего, — сказал второй, и, не дожидаясь разрешения, пошёл к ближайшему дому. Остальные последовали за ним, и вскоре Эландер остался в круге света вдвоем с Йогредом. Оба напряженно молчали.

— Хрен с тобой, дурак, — наконец сказал Йогред, закидывая тесак на плечо.

Он развернулся и пошел к домам.

Обратный путь в крепость был безрадостным. Йогред был мрачнее чем тучи, окутавших горные вершины, и холоднее ледяного ветра, лютовавшего на перевале. Юнцы-новобранцы не очень хорошо понимали, что произошло в деревне, ведь вернувшиеся из набега пограничники не отвечали на расспросы о произошедшем, отделывались лишь общими фразами. Однако беспризорная жизнь в разоренной войной стране приучила новобранцев, что когда ничего не происходит – это хорошо. Так что то, что им не досталась обещанная Йогредом кровавая драка, их не стильно напрягало, они сожалели лишь о добыче, которую могли бы взять. А вот снегопад, застигший отряд на обратной дороге, их испугал. Выходцам с равнин Гондора снег был практически неизвестен, он выпадал там не каждый год. Для ветеранов же снежные бури были делом привычным и известным, климат северного Прирунья, где проходила последняя военная кампания Государя, не отличался дружелюбием.

Во время перехода через перевал они и попытались расправиться с Эландером.

Крупные рослые рохиррим шли впереди всех, пробивая дорогу в снегу, молодёжь цепочкой шла по их следам, связавшись веревкой. Эландер шёл замыкающим. Вьюжило все сильнее, сухой снег поднимало ветром. Они уже приближались к высшей точке перевала, Эландер понял это по тому что стало совсем ничего не видно. Снежная туча оседлала перевал, легла прямо на земную твердь, и группа пограничников шла прямо сквозь тучу. Рохиррим, похоже, хорошо знали путь, и ходили по нему не в первый раз, сам по себе Эландер не смог бы точно определить, в каком направлении надо двигаться. Он споткнулся о камень, скрытый под снегом, и упал на колени. Снег смягчил падение, Эландер поднялся. Странно. Веревка, обвязанная вокруг пояса, не натянулась, когда он остановился. Эландер дернул её дважды. Ещё перед тем, как их накрыла буря, Йогред велел всем обвязаться веревкой, и сказал, что, в случае если что-то идет не так, надо дернуть верёвку два раза. Если идущий сзади дергает дважды, надо передать этот сигнал вперёд по цепочке. Так он быстро дойдёт до головы каравана. Эландер подтянул веревку к себе, почувствовал, как она натянулась и дернул ещё дважды. Она поддавалась, пружинила, но ответного сигнала не было. Он начал двигаться вперёд, наматывая веревку на локоть. Так он преодолел пару десятков шагов, но веревка всё не кончалась. Насколько он помнил, расстояние между путниками составляло шагов пять-семь, не больше. Наконец он достиг конца веревки. Она была привязана к гнущемуся под порывами ветра кусту. Эландеру захотелось сесть в снег, закрыть глаза и уснуть. Он ещё в детстве слышал от охотников на снежного барса, что смерть от холода легка. Хотя откуда им это знать? Из чертогов Мандоса ещё никто не возвращался, чтобы рассказать, какой из множества путей, ведущих туда, приятнее. И есть ли таковой вообще.

Он преодолел навалившуюся усталость. Нельзя останавливаться, иначе смерть неминуема. Отчего-то Эландеру очень захотелось жить. Он никогда не стремился к смерти, и испытывал страх, хотя за проведенные на войне годы он несколько притупился. Но одно дело погибнуть в бою, или, на крайний случай, отправиться в самый дальний путь добровольно, не найдя в себе более сил продолжать бороться с судьбой или болезнью, но вот так ему умирать не хотелось. Йогред и его соплеменники намеренно бросили его умирать. Ну уж нет, Эландер не собирался пасовать перед рохирримами.

Он не отвязал веревку от пояса, взял её в руки и отошел от дерева как можно дальше. Когда веревка натянулась, он пошел вокруг дерева. Пройдя так два десятка шагов, он наткнулся на чьи-то следы, их не замело снегом. Встал так, чтобы направление куда отсюда ушёл неизвестный, было впереди. Поразмыслив, он решил пойти в том же направлении. В конце концов, веревку привязал ведь кто-то. Вряд ли этот «кто-то» потратил время что бы специально запутать следы и отвести Эландера в неправильном направлении. Так и самому было немудрено потеряться. Метель-то кружит, совсем ничего не видно.

Довольно долго Эландер брел вперёд, постоянно корректируя направление. Ему приходилось совершать долгие одиночные переходы по заснеженной степи в буран, и он знал способы, как заставить свои ноги не идти по кругу. Иногда он натыкался на крутые подъёмы и пробовал идти вверх, надеясь с высоты разглядеть что-либо. Ему повезло раза с третьего или четвертого: сквозь слегка расступившиеся тучи он смог разглядеть горный пик необычной формы, который он приметил, когда отряд шёл в Мордор. Тогда пик был по правую руку, следовательно сейчас следовало держать его по левую. Пик почти сразу скрыло пеленой снега, но Эландер запомнил, где он. Предстояло просто идти вперед, не обращая внимания на усталость. Что ж, для воина, участвовавшего в отступлении к Железным холмам это было не впервой. Главное – не думать о том, сколько предстоит пройти и когда всё это закончится. Просто делать шаг вперед. И ещё один. И еще.

Так он и шёл, словно бездушный механизм или неразумное животное. В конце концов, буря улеглась. Ручей, по руслу которого он брёл, словно по вымощенной льдом дороге, перестал радовать надежностью. Лед начал потрескивать под шагами Эландера. Его инстинкт самосохранения понял, что не справится, пихнул задремавший разум и вручил ему поводья, управляющие телом.

Эландер испытал необычное ощущение. Словно очнулся от крепкого сна без сновидений, но не в кровати или на постеленном на землю плаще, а на ходу, в тот самый момент, когда делал очередной шаг. Он замер на мгновение, лёд затрещал и Эландер прыгнул на берег. Он осмотрелся. Снега не было, ветер стих. Буря осталась выше, вершины гор позади него всё ещё были окутаны дымкой. Впереди же виднелась равнина, а значит, до крепости оставалось недалеко. Ещё пара минут ушло на то, чтобы сориентироваться окончательно, и он зашагал вниз по склону, морщась от боли. Натертые ноги отчаянно болели, да и колени молили о пощаде.

Не успело стемнеть, как его окликнули со сторожевой башни, и Эландер опустился на землю. Силы покинули его окончательно. Словно в полусне он видел подбежавших солдат, немного удивился, почему на него наставили взведенный арбалет. Они что-то кричали ему, но он уже пребывал в том состоянии, когда трудно понимать более одного слова. Двое солдат попытались поставить его на ноги, но он тут же упал в снег. Что произошло дальше, Эландер не помнил.

Он пришёл в себя лёжа на куче соломы. Все тело ныло и чесалось. Отчаянно хотелось пить. Эландер пошерудил в соломе ладонями, нащупал твердую основу внизу, оперся о неё и приподнялся. Было темно. Он сел, поморгал, отгоняя охвативший разум туман. Осмотрелся снова. Даже беглый взгляд на окружающую обстановку позволял сделать один-единственный неоспоримый вывод. Эландер в темнице. Он усмехнулся. Что ж. В темнице кормят, здесь уйма свободного времени и не бывает снежных буранов. Неплохо.