— Не смей цепляться к Николь, иначе мне придётся довести твоё «неспортивное поведение» до ведома Барнса. Ты же понимаешь, что может случиться, если ты утратишь расположение Дэвида?..

К моему удивлению, фраза, призванная поставить точку и уничтожить, возымела обратный эффект. Сжав выразительные губы, гетера в три стремительных шага сократила расстояние между нами.

— Твоя миленькая Николь вовсе не та, за кого себя выдаёт, — прошептала под ухом, опалив кожу горячим дыханием. — И я это докажу. Когда правда вскроется, ты первым приползёшь ко мне на коленях. Но станет поздно.

Шипеть Камилла умела не хуже гадюки, а после, стрельнув глазами в сторону, запечатлела на моей шее алый след от засоса — настолько яростного, что грозил превратиться в синяк.

Гадюка — она гадюка и есть!

Я так оторопел, что не успел оттолкнуть её. Задрав нос, маленькая мерзавка проплыла по коридору, крайне довольная собой, и скрылась за поворотом коридора. Наверное, в своём тайном змеином гнезде.

Никто не придумывает гадости тщательнее и изобретательнее, чем отвергнутая женщина. Это я понял, когда взглянул в лицо Николь, как и то, на кого с такой мстительностью косилась Камилла. В прозрачных голубых глазах подруги собиралась гроза.

Я сообразил, что прикрываю клеймёное место под ухом ладонью, и убрал руку. Нечего относиться к этому как к чему-то особенному. Подумаешь, змеиный укус! Если желчь брюнетки не ядовита, жить буду.

— Это был акт насилия! Все видели? — попытался отшутиться я.

Поравнялся с поднявшейся в волнении вампиршей и приобнял её за плечи. Наяда остро́ты не оценила — склонив голову, высвободилась из моих рук и поплелась следом. Я замедлил шаг, подстраиваясь под неё, но подруга так и не произнесла ни слова.

Всю дорогу до дома, проведённую в тягостном молчании, я гадал, чем опять умудрился расстроить её. Интуиция нашёптывала, что вина преимущественно не моя, однако разум отказывался верить в версию о ревности. Но если так, то спонтанный каприз Камиллы ещё добавит мне неприятностей.

Ох уж эта женская непредсказуемость! Час от часу не легче.

Не знаю, как у нормальных людей, а в моей жизни так: ждёшь-ждёшь какое-нибудь важное мероприятие, и вроде запланировал заранее, и вроде время от времени готовишься к нему, а роковой день из раза в раз подкрадывается без предупреждения.

Сумрачный бал наступил внезапно, учитывая, что в день торжества мы оба работали, и единственная роскошь, какую сумели себе позволить, — это сместить съёмки и встречи на первую его половину. Начинали ранним утром в двух соседних высотках, так что решили разделить э-мобиль и приятное общество друг друга.

— Спасибо, что вступился за меня в тот вечер, — губы вампирши тронул намёк на улыбку, делая кукольное личико живым и одухотворённым.

Прошло несколько дней, страсти поулеглись, и мы, наконец, решились заговорить о случившемся. После инцидента с Камиллой я в очередной раз отметил с лёгкой завистью, насколько безукоризненно Николь способна скрывать чувства, как владеет собой.

Как бы она ни была огорчена, обижена или сломлена, девушка умела не проронить ни звука, ничем не выдать ярости или страха и в любой ситуации повести себя, как истинная леди. Снова и снова в голове всплывал лукавый голосок Дженны, а я всё больше убеждался в её правоте. Ник не только не от мира сего, но и, похоже, других кровей.

— Как ты догадалась? — улыбнулся, любуясь открытым лучистым взглядом.

Догадалась ли?

Не удивлюсь, если вампир, как и любой опасный хищник, наделён отменным зрением и слухом. И, возможно, всем прочим тоже. Как бы то ни было, в прошлый раз я не сказал Камилле ничего такого, чего не стоило бы слышать Николь. Отправив её, я скорее пощадил гордость строптивой гетеры.

Как оказалось, зря.

Навязчивая «поклонница» меня волновала, и увы не так, как женщина должна волновать мужчину. Есть особый тип сволочных людей, с которыми лучше не портить отношения, даже когда терпеть их несносный характер не остаётся никаких сил, потому что в негативных эмоциях они черпают вдохновение.

Такие без жалости и сожаления положат собственную жизнь на то, чтобы испортить жизнь и тебе. Так что последний выпад в сторону вампирши мне не понравился от слова «совсем». Правды соперница знать не могла, но зародившихся подозрений уже достаточно, чтобы начать раскапывать детали.

А наша легенда и без того держится на… Непроработанная, в общем.

— Камилла аж побелела от злости, — повеселев, объяснила Николь.

Подозреваю, что её грело унижение, пережитое коллегой по ремеслу.

— Казалось, её хватит удар, — хмыкнула бессмертная. — Я была бы не против. Не знаю, сколько ещё сумею терпеть бессмысленные нападки. Она, конечно, ни к кому из девочек не питает симпатии, но мне и шагу ступить не даёт.

— Ты должна быть осторожна, Николь, — глядя на её отражение в окне э-мобиля, предупредил я.

По стеклу стекали крупные капли дождя, дорожками обманчивых слёз бежали по щекам подруги. Идеальная матовая кожа, которая не могла принадлежать обычному человеку, холодная на вид и почти такая же холодная наощупь.

И в то же время полное взаимопонимание со всеми отражающими поверхностями. Чудна́я всё-таки штука — разрыв шаблона. Как было бы просто смертным, имей вампиры такие очевидные признаки и слабости, как отсутствие тени и отражения!

Чёрт, похоже, начинаю мыслить точь-в-точь как они. С тонной самолюбия и лёгким налётом презрения.

— Знаю, — вздохнула ундина, глядя на меня через стекло, словно нам требовался невидимый посредник. — Поэтому я до сих пор не избавилась от неё.

— Николь!

— Я шучу, Марк, — девушка улыбнулась, но я видел по глазам, что каждая шутка вырастает из правды.

— Я могла бы очаровать её и сделать послушной собачкой у ног, но… — вампирша зевнула, прикрыв рот ладошкой, — жаль тратить на проходимку драгоценные силы. Особенно когда мне приходится бодрствовать и ночью, и днём. Если не контролировать жажду, я могу утратить над собой власть.

«Ты играешь с огнём, Кросс, — зазвучал в голове знакомый вкрадчивый голос, который я предпочел бы не вспоминать. — Сейчас она беспомощна, но скоро наберётся сил и осознает свою истинную суть. Готов положить жизнь к ногам незнакомки?..»

Я помотал головой, стараясь отогнать наваждение и отравляющие сомнения. Однако я не мог не признать, что так же, как меня покоробило поведение Камиллы, меня смутило и жёсткое обращение с ней Николь.

Да, девица не сахар, но применение силы — не выход. Я тоже сильнее большинства окружающих людей, но не позволяю себе причинять вред тем, кто слабее меня. Даже если кажется, что они того заслуживают.

Несмотря ни на что, Николь оставалась для меня загадкой. Недостижимой, волнующей и далёкой. Она с такой лёгкостью меняла одну роль на другую и в каждой смотрелась столь убедительно, что я из раза в раз задавался вопросом: какая же из её личин настоящая?

Кто такая Николь, и что скрывает её прошлое?

Что нужно было натворить, чтобы за тобой послали профессионального ищейку, да ещё и с единственной целью?

— Марк, — пальцы бессмертной накрыли ладонь, возвращая в реальность.

Я понял, что так увлёкся догадками, что пропустил первую остановку. Рассеянно улыбнувшись, махнул выбравшейся из э-мобиля подруге рукой.

Николь скрылась, мелькнув красным пальто, словно обманчивый морок.

Желанный и в то же время отталкивающий. Я уже не представлял своей жизни без неё: без открытой улыбки, совместного завтрака, когда совпадало расписание, обмена незлыми колкостями и звонкого непосредственного смеха.

Но вместе с тем я не мог представить и жизни с ней, ведь мы — незнакомцы из разных миров, сведённые судьбой на короткий срок. Возможно, прелесть и заключалась в том, что мы друг другу не принадлежали.

Попытавшись отогнать мысли, будто назойливых мошек — мелких, незаметных, но уж очень больно кусающих, я решил сконцентрироваться на работе. Её в последние дни навалилось столько, что приходилось жертвовать качеством в пользу количества, а я этого не люблю.