Я шёл по широкому мощёному тротуару и вдыхал осень.

Пахло пряностью опавшей листвы, шуршавшей под ногами, и свежестью холодных октябрьских ночей. Противоречивое, дразнящее сочетание. Охристо-жёлтые листья стелились под ноги, как золотая ковровая дорожка.

Вместе с усталостью на меня снизошло умиротворение, и я рассеянно прокручивал в голове события последних дней. Кому расскажешь — не поверят!

Стоило одной белокурой вампирше ворваться в мою жизнь, как та превратилась в сплошное приключение. Или злоключение. Кому как нравится, но я старался мыслить в позитивном ключе и решил остановиться на первом варианте.

Правду говорят, иногда столько событий и эмоций умещаются в несколько дней, что они будто растягиваются в месяц. И когда ты оборачиваешься и осознаёшь, что это не так, голова идёт кругом.

У меня она уже давно пошла кругом.

Я старался сохранять спокойствие и невозмутимость, но на самом деле понятия не имел, что делать с Хантом, когда тот вылезет из своей норы, что делать с Николь, которую я оттолкнул и обидел безразличием, и уж тем более, что делать с собственными чувствами, душившими тем сильнее, чем упорнее я пытался задушить их в себе.

Весёленькое дельце, Кросс!

Сам того не желая, я стал частью замысловатого треугольника, хотя любовью у нас и не пахнет ни с одной из сторон. Почему у меня такое чувство, что шутница-судьба пытается что-то сказать, натолкнуть на мысль, и, когда я пытаюсь сбежать, мне достаётся в двойном размере?

Словно в подтверждение моих догадок, предопределение выкинуло новый фортель: позади послышались быстрые шаги и шуршание спортивной ветровки, а затем меня окликнул знакомый женский голос.

— Марк! Эй, Марк!

Я ускорил шаг в надежде отвязаться от нежеланной компании, но она настигла меня, и притвориться, что не расслышал своего имени, не удалось.

Знакомый голос — глубокий, томный, бархатный. Завораживающий, ничего не скажешь, ласкает слух, как шум прибоя. Смирившись с тем, что от встречи не отвертеться, замедлился, взглянул из-за плеча.

По одному лишь тону я не узнал её — видимо, клиентуре нравился определённый формат голоса, а потому многие девочки в последнее время подражали единой манере. С разным успехом, но тем не менее. А вот яркую запоминающуюся внешность опознал сразу. Камилла Лемейн была обладательницей шикарных смоляных волос и выразительных тёмно-карих глаз.

Улыбаясь, девушка приближалась ко мне, переходя с бега на шаг.

И хотя свободная ветровка, при взгляде на которую становилось холодно, скрывала фигуру до самых бёдер, подтянутые спортивные ножки в облегающих лосинах приковывали взор. Я не сумел отказать себе в удовольствии полюбоваться на лёгкий, будто небрежный рельеф мышц, заметный даже через плотную ткань.

— Какая встреча! — воскликнула она, поравнявшись со мной.

Я улыбнулся из вежливости, пусть и не разделял восторга обольстительной куртизанки. Если мир тесен, то Лоско — вообще один мелкий аквариум. Не то чтобы я не обрадовался приятной компании, просто надеялся оставить ясный прохладный вечер для себя и разгрести накопившиеся сомнения и укоры совести.

— Привет, — кивнул на ходу, не замедляясь, но разогретой бегом девушке любой темп, казалось, был нипочём.

Камилла появилась в Манополисе сравнительно недавно и за короткий срок покорила сексуальный Олимп, став абсолютной фавориткой Дэйва и десятков прочих состоятельных мужчин. Чтобы попасть на свидание с ней, поклонники записывались в очередь минимум за месяц, а брюнетка, одна из немногих у Барнса, имела право отказать клиенту во встрече без объяснения причин.

Своего рода знаменитость: мне выпала несказанная удача и бесплатное времяпровождение со звездой Лоско-сити, чему позавидовали бы многие влиятельные личности, а я выплёвываю «Привет» таким тоном, словно хочу сказать «Отвяжись».

Вот что со мной не так?..

Какая ирония, что чем меньше ты заинтересован в серьёзных отношениях или короткой интрижке, тем больший интерес начинаешь представлять для женщин. Что это — аура таинственности и неприступности? Или, может, спортивный интерес? Вокруг меня вьются десятки красавиц, а я влюблён в рыжеволосую девчонку со смеющимися глазами.

— Привет, дорогой, — снова продемонстрировала безукоризненную улыбку Камилла. Как ни странно, в её исполнении фамильярное обращение не раздражало. Наверное, благодаря приятному голосу.

— Как же тебя занесло сюда, да ещё и без твоей извечной спутницы? — я изогнул бровь и напрягся, однако красотка, смеясь, продолжила: — Я имею в виду фотокамеру, конечно. Сколько я тут ни бегаю, тебя вижу в первый раз.

— Обычно мне не хватает времени на долгие пешие прогулки. Работа, спрос и всё такое, — собеседница изогнула тонкие губки в понимающую усмешку.

Кто бы мог подумать, что весёлая и отзывчивая на первый взгляд девушка могла быть такой безжалостной в своей сфере?

Про Камиллу ходили разные слухи: о том, как она избавлялась от соперниц, жаждавших увести пальму первенства, как разбивала семьи, руководствуясь личными интересами, как не стеснялась прибегнуть к угрозам и шантажу с милейшей улыбкой на лице. Без сомнения в её области необходимо быть жёсткой и цепкой, но беспринципной вовсе не обязательно.

Тем не менее, я не склонен верить сплетням. Слухи так и остались бы слухами, если бы не один инцидент, затронувший мою работу. Молоденькая девушка заняла время, которое хотела настойчивая гетера, как же её звали… То ли Молли, то ли Элла.

Решительной Моэлле хватило смелости и упрямства дать восходящей звезде отворот, несмотря на давление. Снимки вышли потрясающими, а на следующий день трубу в душевой фитнес-центра, где она тренировалась, прорвало, и миленькое личико Моэллы обварило кипятком. Больше я о ней не слышал.

— О да, говорят, наряду с основной деятельностью у тебя появился новый… М-м, проект, — усмехнулась Камилла.

Я покосился на её хитрую самодовольную моську. Новости разносятся быстро. В особенности, если ты пытаешься что-то скрыть.

— Ты в курсе всего на свете, детка, — я растянул на губах дежурную полуулыбку. Подозреваю, что не очень искреннюю, но что поделать, я фотограф, а не выпускник драмкружка. — В таком случае, ты поймёшь, как я тороплюсь, и не станешь обижаться на меня за короткую беседу.

— Марк, — поймав за локоть, девушка поглядела на меня с укором.

Тон переменился — стал спокойнее, серьёзнее, ушли все игривые и смешливые нотки. Глаза впились в меня, как два чёрных омута, в которых отражаются отголоски огня — зрелище завораживающее и настораживающее одновременно.

— Ты можешь убежать от кого угодно, кроме себя. Не выйдет, как ни пытайся. Поверь, ты не единственный, кто через это проходил. Прошлое должно остаться в прошлом.

— Камилла, я…

— Не перебивай, дорогой, — хмыкнула она, крепче сжимая мой локоть. — Вместо того чтобы всё время оглядываться и корить себя за то, что произошло, распахни глаза, вдохни полной грудью. Реальный мир здесь, перед тобой.

Пальчики в спортивных митенках отпустили рукав, вместо них держали слова и проникновенный тон. Я остановился и повернулся, чтобы оказаться с девушкой лицом к лицу.

— Вот что, Кросс, — лукаво протянула Лемейн, надевая привычную маску и разрушая очарование момента, — ко мне попали два приглашения на Сумрачный бал. Без сомнения это блистательное мероприятие, но без харизматичного спутника делать там нечего. И я подумала, может быть, ты…

— Прости, красотка, но у меня уже есть пара на Сумрачный бал, — не задумавшись, соврал я. Соврал так легко и убедительно, что сам поверил.

Впрочем, не такая уж это была и ложь. Камилла подкинула мне отличную идею, как загладить вину перед Николь. Стоило упомянуть маскарад, как в памяти возникло взволнованное личико, сияющие прозрачные глаза, смятение, словно вампирша ощутила что-то, чего сама не могла понять и объяснить.

Воспоминания. Смутные, расплывчатые, но тем не менее. Возможно, присутствие на самом торжестве могло помочь ей сломить забвение.