Если незнакомец настигнет её, она пропала!

Когда Николь буквально выпала из портала в чужой и непривычный мир полный ярких разноцветных огней, с величественными сооружениями, уходящими в небо, она на миг растерялась.

Холодный ветер впился в кожу, как дикий зверь, пробрался под тонкое шёлково-кружевное платье, но дрожала вампиресса не из-за него. Ужас сковал девушку при мысли, что она не помнит ничего, кроме своего имени — ни о мире, откуда пришла, ни о самой себе.

Как и том, что с ней произошло.

Далёкие отголоски эмоций затихали в груди, и бессмертная ухватилась за них, словно утопающая: скорбь, страх, отчаяние… И боль. Жуткая боль нахлынула на неё волной, обожгла и отступила, словно отлив, оставив в ещё более смешанных чувствах.

Будто знакомый мир рухнул в одночасье, и она лишилась всего, что любила и за что держалась.

Милостивая тьма, во что же она угодила?..

Покачиваясь, Николь поднялась на ноги. Голова кружилась от слабости после перехода между мирами, внутренности сводило от голода, холод становился сильнее, вливался в пальцы.

Выдохнув облачко пара, измученная вампиресса поняла, что нужно идти. Искать помощь, если она не хочет окоченеть и погибнуть на улицах неприветливого города.

К несчастью, девушка нашла лишь беду на свою голову.

Внутренний зверь ослаб, словно ей пришлось защищаться, а потому не сразу почуял преследователя. Высокий темноволосый мужчина с такими же тёмными глазами, вырос за спиной в нескольких метрах от неё, словно собравшись из теней.

Поздняя ночь, пустые улицы и незнакомец, неотступно следовавший по пятам. Николь попыталась унять бешеное сердцебиение. Она испугалась, осталась одна и потерялась. Может, это лишь совпадение, насмешка её воспалённого разума…

Дрожа всем телом, девушка обернулась.

В руке преследователя сверкнул нож. Истинная суть внутри неё вскинулась и ощетинилась, инстинкты обожгли, и вампиресса побежала вперёд, не разбирая дороги.

Проспекты, похожие друг на друга, как близнецы, переплетающиеся повороты и ни единой живой души, чтобы помочь, заступиться.

Незнакомец приближался.

Она не столько видела его, сколько чувствовала обострившимся чутьём, каждой клеточкой кожи, слышала шорох его шагов по каменному покрытию — спокойных, размеренных, словно капли воды сквозь пальцы. Так же ускользало её время.

Запутавшись в нескончаемых поворотах, бессмертная бросилась в спасительный полумрак, но в другом мире тот подвёл её, и она упёрлась в высокое заграждение.

Тупик!

Поигрывая кинжалом в тонких пальцах, затянутых в чёрную кожаную перчатку, мужчина приблизился и оскалился, показав клыки. Вампир. Николь знала и без устрашающей улыбки, поскольку ощущала силу, исходившую от него.

— Бежать некуда, маленькая вампиресса, — сказал тот с тенью насмешки.

— Помогите! — закричала Николь, отступая к стене.

Крик растаял в стылом воздухе, и их окутала зловещая тишина, густая, словно туман. Закончив с приветствиями, охотник за головами — а это, без сомнения, был он — бросился на испуганную вампирессу. Драгоценный клинок блеснул в полумраке.

Серебро!

Мысль обожгла и вывела Николь из оцепенения, заставила дёрнуться в сторону и избежать удара, несущего смерть. Незнакомец хмыкнул, словно не ожидал от жертвы и малейшего сопротивления. Он играл с ней, и исход игры был предрешён.

— Пожалуйста, помогите! — снова подала голос Николь, отвлекая внимание.

Вампир-охотник не мог взяться из ниоткуда, значит, тоже ослаблен перемещением между мирами. Собрав последние силы, девушка извернулась и ударила мужчину в запястье. Кинжал выпал и, звякнув о камень, отлетел под металлический контейнер.

— Вёрткая дрянь, — прошипел раздосадованный преследователь, потирая запястье.

Игры кончились.

Крепкий мужчина схватил её за горло и, приподняв над землёй, ударил головой о стену ближайшего здания. Боль ослепила, но не лишила способности мыслить. Узловатые пальцы сжимались на горле, и, пока в лёгких оставался воздух, Николь закричала из последних сил.

Если никто не услышит и не придёт на помощь, мгновения её жизни сочтены. Отравленная и израненная серебром, она умрёт мучительной смертью, даже не узнав, в чём её вина.

Отчаянный женский крик пронзил студёный воздух, словно шпажка канапе.

Я как раз проходил узкую полутёмную подворотню — из разряда таких, куда не стоит соваться ни под каким предлогом, особенно если ты один. И всё же я остановился, всматриваясь в зловещий расплывчатый полумрак.

Не то чтобы я считал себя рыцарем в сияющих доспехах. Совсем даже наоборот.

Я — реалист и прагматик, как и житель любого большого города.

А потому во мне боролись две движущие силы: голос разума, требовавший, чтобы я не искал приключений на свою пятую точку, и обострённое чувство справедливости, не позволявшее пройти мимо слабого, над которым измывается сильный.

Я уже сделал шаг в сторону, когда глухой звук удара и приглушённый девичий стон заставили меня стиснуть зубы, резко развернуться и броситься с головой в новообретённое абсурдное приключение.

«Вот дурак!» — выругался глас рассудка и сплюнул мне под ноги.

К счастью, плевок был эфемерным.

Когда глаза привыкли к темноте, я заметил две фигуры в углу между высотками. Та, что покрупнее, прижимала свою жертву за горло к грязной стене.

Рассеянный луч луны, вышедшей из-за облаков, упал на её лицо, и я сумел разглядеть полные слёз светлые глаза, блестевшие от ужаса. Больше всего происходящее походило на ограбление или изнасилование, если не на то и другое вместе.

Недолго думая, я подскочил к нападавшему, схватил за плечи и бросил в сторону. Ударившись спиной о контейнер для мусора — грохот был такой, что мог созвать на помощь всю округу — мужик сполз на землю, очумело глядя перед собой.

Хотя, признаться, на мужика он не очень-то тянул: высокий, долговязый, с вытянутым бледным лицом и лихорадочными чёрными глазами, парень скорее походил на наркомана, которому срочно потребовались деньги на новую дозу.

Чувствуя, как в венах вскипает негодование и гнев, я наклонился к незнакомцу и схватил за грудки, резким движением рванул на себя. Безумные тёмные глаза сверкнули в лунном свете.

— Что там у вас?! — раздался со стороны улицы громкий поставленный голос служителя порядка. В коем веке появился в нужном месте и в нужное время!

Светя перед собой фонарём, полицейский бежал к нам.

Упырь, которого я всё ещё держал за полы куртки, скрежетнул зубами и рванулся из рук. Отвлёкшись, я выпустил его, и тот, с лёгкостью атлета перемахнув через почти двухметровый забор, бросился наутёк.

Я провожал прыгуна ошалелым взглядом.

Застав эффектное бегство, коп ударился в преследование, проскакал по груде хлама, словно горный козёл, перелетел через ограду и скрылся. Мне показалось странным, что он не стал разбираться, кто из нас зачинщик драки и что вообще происходит.

Должно быть, сработал инстинкт натренированной ищейки: раз убегает, значит виноват. Мне оно на руку, так как я избавлялся сразу от двух проблем: непонятного хмыря и долгих разбирательств с выяснением обстоятельств, которые я сам толком не знал.

— Эй, ты как?.. — я вспомнил о перепуганной девушке, когда она закашлялась и сползла на грязный асфальт.

Присел на корточки и, протянув руку на уровне глаз, коснулся её плеча.

Несмотря на мою попытку сделать свои действия и намерения прозрачными, жертва нападения вздрогнула и забилась в угол. Я отдёрнул ладонь, сам не успев понять почему.

Спустя пару минут догнало осознанием, что кожа незнакомки была холодна, как лёд.

Я окинул дрожащую девицу взглядом, и мертвецкая холодность тут же перестала меня удивлять: в середине октября она сидела на голой земле в одном лишь платье на бретельках. Белая полупрозрачная ткань наряду с нездоровой бледностью кожи делали её похожей на привидение.